— Вижу, без сложностей не обошлось, — выдохнул Ярис, поднимаясь с кресла.

Старший тэн Лоиш был всё же чуть выше сына. А потому смотрел немного сверху, скользя взглядом зелёных глаз по кровоподтёку что всё саднил всё сильнее.

— Обычное дело, — отмахнулся Гардас, опуская плечи и расслабляясь. — А ты не совсем рад моему успеху?

— В моё время не было таких понятий как «успех», а был «долг» защищать людей.

— Ну да, ну да, мне не обойтись без поучений, — Гардас отвёл взгляд разрывая зрительную нить, прошёл к камину, — но только я уже вполне взрослый, — ответил, опускаясь на место, где только что сидел Догварт, нарочито вальяжно откинулся на спинку кресла.

— Взрослый не ищет в чужих глазах похвалу.

Гардас фыркнул, отвернулся, посмотрел на огонь. Вино продолжало ослаблять тело, разливаясь тягучим теплом по мышцам, что даже было лень злиться.

— А мудрый, не станет понукать и корить, — всё же не сдержался. — Ты вроде как судья, и как никто другой должен знать это.

Ярис затвердел, меряя сына въедливым взглядом. Хорошо, что Равнарт не сильно похож на него. Тот явно в свою мать шлюху. Хоть некоторые повадки за то время что Гардас наблюдал за этим ублюдком, передались: тот же гипнотизирующий взгляд, холодная непроницаемость, зверь наблюдающий за добычей из своей засады. Иногда Гардас думал, что проще было бы этого раба убить. Только оказалось не так-то просто подобраться к нему. Да и признать, Гардас не хотел, марать свои руки его кровью, пусть торжествует справедливость.

Ярис прошёл к столу чуть припадая на левую ногу. После того как отряд разбили. Отец был серьёзно ранен. Пока отца перевезли из пограничья в город раны загноились, и он лишился ноги. С тех пор Ярис был вынужден отойти от воинской службы, но, он не сдался и пошёл дальше за год он поднялся до небес, его ценили как отменного дипломата, включали и звали в разные ордены и общества, пока Ярис не занял нишу в коллегии совета и стал представителем закона.

Ярис тоже отвернулся, подняв графин, влив в стакан воду.

— Не думай, что если я молчу, то не вижу, как ты растёшь. Вижу, что мой сын достаточно терпелив и настойчив. Это хорошие качества, такими какими должен обладать каждый мужчина, — Ярис отпил воды, и задумался ненадолго, — я изучил дело Роха. Его уже как пять лет не слышно и не видно…

Гардас хмыкнул. Ну конечно, другого он и не ожидал услышать.

— Хочешь сказать, что зря его поймал? Надо было спустить рук преступления, которые он совершил? Чтобы плодил таких же ублюдков, и они стали одни из нас? Чтобы мои будущие дети попали под их влияние? — внутри колотилась почти неудержимая ярость. На что он вообще намекает?!

— Не кипятись! — громыхнул голос Яриса, обращая хлёсткий взгляд на сына. — Я этого не договорил.

Гардас стиснул кулаки на подлокотниках. Зачем он только пришёл? Появилось необоримое желание вернуться и трахнуть Лориан. Но так поступать он не хотел. И усмехнулся самому себе, похоже он серьёзно запал на неё, особенно после того как попробовал её полные губы, заглянул в эти полные неусмеримого шторма синие глаза.

Ярис молча делал глотки, смотря в огнь. Его извечное сомнения порядком достали Гардаса. Но ничего, после этого суда, он сможет отделиться наконец. Отцу рано или поздно придётся предать наследство. Ему.

— Кстати о детях, — вдруг перевёл разговор в другое русло. — Пора решить этот вопрос.

— Я уже решил.

— Вот как? — бросил взгляд скорее настороженный, чем удивлённый. — Посвятить не хочешь? Кто она? Как её зовут? — обложил сухими вопросами.

— Лориан, её зовут Лориан, это всё что я скажу, — не стал говорить полного имени, пусть это станет для него неожиданностью, возможно тогда оценит в полной мере своего избалованного, как он считает, сына.

— А как же Хевин? Или ты забыл, что мы уже договорились обо всём?

— Это ты решил за меня. Я на это своего согласия не давал, — ответил так же невозмутимо и резко.

— Пойдёшь против моего слова?

Гардас втянул в себя воздух, расправляя плечи ощущая, как каменеет спина, словно вместо позвоночника железный кол.

— Если ты захотел бы, то мог бы поддержать мой выбор. Ведь так? — кинув вопрос навстречу.

Ярис долго смотрел на сына, очерчивая его сухим взглядом.

— Можешь идти. Поговорим об этом потом.

Отлично! Гардас резко встал, склонил голову в знак почтения, как его учили, как было принято в его семье отдавать должное родителям, только с каждым разом что-то коробило внутри всё сильнее. Непонимание, обида, злость? Теперь уже неважно.

Покидал кабинет с неудовлетворением и раздражением — как всегда. Разговор с отцом только взбалтывал муть в нём.

Гадас покинул крепость, решая вернутся в комнату к Лориан, но, тогда он не остановится точно. Ко всему не хотелось совсем портить о себе впечатления. Тот его порыв ещё можно как-то сгладить. Ведь он хочет видеть её в качестве своей невесты. Он постарается чтобы она забыла о Рохе, как о страшном сне. Будет шептать его имя и, кончать моля повторить ещё. Гардас поклялся себе. И по горлу от одного только представления, как она будет отдаваться ему, разлился сладкий нектар предвкушения.

Оказавшись во дворе, повернул к домам шенгеров. Выпить с ними кружку-другую эля и отпраздновать наконец свою победу. Заглушить это гнусное чувство чего-то ядовитого, что поднял в нём отец, то, что мешало в полной мере насладится триумфом.

Двери за сыном затворились, оставляя Яриса в тишине.

Несомненно, он должен гордиться сыном, выразить это как-то. Но не мог. Для многих в совете и в гильдии Гардас — эталон. Они гордятся им, а Ярис не мог. Градас слишком взбалмошный, слишком амбициозный и Ярис знал, что стоит ему немного уступить как сына захватит алчность и жадность. Все те черты, которые обладает его мать, передались ему. От Яриса он унаследовал только одну — настойчивость, получить то что намерен приобрести. И сейчас пытался манипулировать Ярисом, зацепить, вызвать в нём то, чего как не скрывай, выходило наружу — недоверие, Ярис не видел в сыне должной опоры. А ещё, неудовлетворённость, разочарование. Да… как ни прискорбно это признавать. Разочарование в собственном сыне, что может быть хуже. Розана отравила его собственным ядом, Ярис наблюдал за этим все эти годы, всё что она не могла выплеснуть на мужа, она вырастила в сыне. Ярис ошибся, когда брал её в жёны. Тогда, он пытался заглушить боль утраты Сардаи. После того как она погибла, оставив его с маленьким сыном, мир перевернулся и канул в какую-то бездну. Ярису необходимо была женщина, которая держала бы хозяйство и усадьбу, заботилась о маленьком ребёнке. Тогда его жизнь ему вовсе не принадлежала, Ярис постоянно был в разъездах по службе. И он выбрал Розану, дочку одного знатного энроу. Только он не мог дать что она требовала, быть первой во всём даже в его мыслях.