— О чем вы? — удивился он на секунду.

— Корсика, попытка шантажа, работа с Оттоном Шестым? — перечислил я несколько событий. В глазах у гоблина появился какой-то интерес. — Ни о чем не говорит?

— Нет, — ответил тот, отрицательно качая он головой.

Вот только что-то подсказывает мне, что все они об этом знали. Ну не может какая-то одна группа действовать в отрыве от всего своего народа и политики его лидерства. Эх, будь у меня сейчас возможность, я бы начал вскрывать их головы, как спелые кокосы, чтобы узнать правду они говорят или же нет.

— Что-то я вам не верю, — сказал ему. — Если вы не сможете предоставить мне доказательств, то пеняйте на себя.

— Молодой человек, — начал отвечать мне гоблин. — Не стоит нас пугать. Мы уже очень близки, чтобы разработать контрмеры против вашего заклинания.

— Значит, вы не признаете, что виновны в случившемся? — спросил у них.

— Вы что-то напридумывали себе, — проговорил гоблин.

Заклинание сорвалось с моей руки и разорвало посланника. Через секунду артефакт для связи был разрушен.

— Мария, — обратился я к демонице. — Найди глав, которые должны быть там и забери их куда-то в «безопасное место», но чтобы они смогли лицезреть, как я буду уничтожать их город. И сделай это как можно быстрее. Используй любые для этого методы, можешь не считаться ни с чем.

— Будет сделано, мой владыка, — ответила демоница и позволила жестокой ухмылке появиться на своём лице.

Через мгновение она пропала и начала приближаться к городу. Вокруг неё вспыхнуло красное пламя. Её шествие оставляло за собой расплавленный камень и огонь на земле, который вдобавок ещё и светился некоторое время, но вскоре исчезал. Прорвавшись через преграду, что гоблины попытались построить, Мария, словно носорог, продолжала двигаться в одно только ей известное направление. Дома, мосты, перегородки – на её пути разлеталось всё, ещё и вместе с самыми разными гоблинами.

Когда она пропала в одном из домов, то я усел заметить, что он взорвался изнутри. Окна вылетели огненными потоками, и даже крыша немного поднялась от огненного давления. Наблюдая за этим через её глаза, я с большим удовольствием заметил, как она схватила глав кланов каким-то своим заклинанием и начала прорываться обратно ко мне.

Попытки остановить возвращение Марии гоблины предпринимали, но остановить не смогли. Все кто пытались хоть что-то сделать – падали разорванными трупами. Демоница не обращала внимание ни на что. Ещё через три минуты она появилась передо мной. Гоблины смотрели на демоницу с каким-то священным ужасом в глазах.

— Ну что, дружки пирожки, не ожидали? — поинтересовался у них. — А вот так вот… Ну ладно.

Дальше я просто наставил палочку на самого старшего гоблина, с которым я до этого общался, и таранным ударом попытался разбить защиту его разума. С первого раза уничтожить её не удалось, потому что у него она оказалась достаточно сильной. Артефакты и личные способности делали его разум надёжно защищенным… крепкий орешек.

— Мария, сними с них артефакты.

— Конечно.

На это демонице понадобилось едва ли не несколько минут. Она совсем не была нежной с ними. Оторванные мочки, разорванные губы или поломанные пальцы в попытке снять артефакты. Даже некоторые части одежды тоже сдирались.

Чуть сбоку от неё сформировалась небольшая кучка самых разных артефактов, покрытых кровью самых «могучих» гоблинов.

Моя вторая ментальная атака была чуть более яростной, а также более результативной. С первого раза я защиту не пробил, но второй раз оказался более результативным. Осколки защиты разлетелись во все стороны, и чтобы не дать им восстановиться, я использовал одно из заклинаний, которое уничтожает любую разрушенную защиту, а также природную защиту. Вместе этого в разуме появляется выжженная пустыня, через которую может пройти кто хочет. Только было бы желание.

У меня такое желание было, так что я начал шастать по его мозгам. Всё я делал аккуратно, даже когда получил подтверждение, что все члены Совета Кланов знали об операции на Корсики и дали на неё своё добро. Почему аккуратно? Потому что я хочу, чтобы они увидели смерть всех в своем дорогом городе.

Других я даже проверять не стал, потому что в этом нет никакой нужды.

— Ну и зачем нужно было лгать? — поинтересовался у гоблина.

— Тьфу! — плюнул тот в меня, но… защитная магия заставила плевок застыть в воздухе. Тот немного дрожал, испуская лёгкий сероватый дымок. Кажется, в этом плевке есть какой-то яд или кислота. Как оружие последнего шанса – это неплохой вариант.

— Ладно, — кивнул я на это и жестом отправил плевок в одного из молодых его товарищей. Тот зашипел от боли, но не позволил и звуку вырваться со своих уст. — Сейчас вы познаете боль, которую познал я. Потому что я есть Смерть, Разрушитель Миров и Жизней.

Сказано это было очень высокопарно, но ни на кого не повлияло. Жаль.

— Мария, убери их, — сказал я демонице и бросил метлу. Это была одна из старых метл, которые у меня были.

— Конечно.

Она подхватила их своей магией и быстро взлетела, набирая высоту и дистанцию. Я схватил свою Молнию и тоже рванул, но уже в сторону города. Найдя там центр, медленно опустился. Двое гоблинов пожелали меня атаковать, но один взмах и заклинание впечатывает их тела в стену, ломая кости и забирая жизни.

— Вуаль Смерти, — снова позволил себе проговорить заклинание.

***

Гоблины висели в воздухе, удерживаемые неизвестной магией и смотрели на то, как человек, которого они «обидели», летел в центр для использования какого-то заклинания. Никто пока что не понимал, каким таким образом Тимоти сумел уничтожить поселки и маленькие городки на своём пути.

Он увидели, что он спустился на землю, почти в центре города. Спустя несколько секунд во все стороны начала расходиться чёрная волна. Эта волна нагнала очень много жути на гоблинов в воздухе.

Но дальше они начали понимать, что их родичи умирают друг за другом. Время между каждой смертью было настолько малым, что могло показаться, будто они умирают мгновенно. За минуту весь город превратился в кладбище.

— Что это… — прошептал один из молодых глав клана.

— Это Сила, сила моего владыки, — проговорила довольная получившимся видом Мария.

***

Вернувшись к Марии с гоблинами, я стал рассматривать их шокированные лица. В эмоциях у