…Лена встряхнула головой. Нет, это никуда не годится. Она посмотрела на пустой стакан, на оконное стекло, за которым серел мутный день… Нет… Этак она допьется ну до очень бледной горячки, начнет бредить наяву и попадет к Кащенко с самым противным диагнозом, а там ее возьмут и, чего доброго, вылечат, превратив в куклу со стандартным набором желаний и строго определенным лимитом цветных и черно-белых снов… Вот уж фигушки! И все же, все же…

Да! Нужно просто смыться из Москвы! Этот месяц ничем особенным не знаменит, кроме дня ее собственного рождения, и особой приязни она к нему не питала… Так куда? Только не на атолл имени Баунти! Ей совсем не нужно сейчас райского наслаждения, да и оформиловка бумаг займет неделю, даже при всех связях… Она все же «старая русская», и промотать сумму, эквивалентную пяти годовым окладам доктора наук, которую все одно не платят, — это нетактично, даже если бы такая сумма и была в наличии… Конечно, проблему можно легко решить, позвонив Владимиру Олеговичу, только… Если даже пирожных бесплатных не бывает, то уж кокосовых орехов — и подавно… Да и не хочется ей ни в какие тропики!

Просто — сменить обстановку! А там — видно будет!

Оделась Алена быстро. Побросала в сумку вещи, которые ассоциировались у нее с отдыхом: пару платьев, джинсы, спортивный костюм, кроссовки; взяла кредитку, пачку денег, набросила курточку, накатала коротенькую записку хозяину, какой через пару дней должен подойти за квартплатой, замкнула дверь — и на улицу… Уже выйдя из подъезда, вспомнила, сколько нужных мелочей не захватила, но возвращаться…

Поймала частника, назвала адрес «Галины». Серая дорога, серые обочины, серое небо… Бежать, и немедля!

— Какие люди, и все без охраны! — Увидев девушку, Галя Петровна мгновенно сменила строгий учительский облик, улыбнулась. — С днем рождения, детка, — звонко чмокнула Лену в щеку, стерла помаду. — Ну и что мы порешим на вечерок?

— Отъехать к морю!

— К морю?!

— Ага. «А он, мятежный, ищет бури…» Ну и далее по тексту.

— Что-то… — Вострякова-Сергеева прищурилась, взглянула внимательно, как на провинившуюся ученицу. — Ну ладно, что винчиком разит в час дня — понимаю: день рожденья только раз в году… А чего глаза заплаканные? Что-то с Володей Олеговичем не сложилось?

— Да Бог с ним, с Володей, хороший человек, только не для меня. Ну а если по правде — депрессняк жуткий, не знаю, куда себя деть… И с людьми общаться разучилась!.. А Володя этот — действительно галантный, обходительный, увидишь — извинись при случае, сама не понимаю, что со мной творится! — Лена усмехнулась невесело. — Наверно, съела что-нибудь…

— Слушай, может, в бор, в избушку махнешь?

— Не хо-чу! Хочу к морю! Хотя бы на чуть-чуть!

— Хозяин барин. Что тебе: Кипр, Крит, Италия, Тунис, Марокко…

— Галь, я…

— Помню, помню… Девушка ты самостоятельная и привыкла платить из скромных доходов честной леди. Все это недорого.

— Галь, я хочу сегодня. Сейчас! И знаешь, лучше где-то у нас.

— Ну у тебя и фантазии! У нас сейчас — погода больно нелетная!

— А это и к лучшему. Я девушка настроения; надоест — сяду в аэроплан и-в Москве!

— Так тебя чего, в Крым направить? Там по эту пору диковато…

— Галь… Мне бы по бережку побродить, воздухом подышать… Сама не знаю, что происходит: каждую секунду или засмеяться готова, или заплакать! И людей жалко что-то… Кручу головой по сторонам — или хмурые, или озабоченные…

— Вот и мотай на Кипр. Там все счастливые! Солнце круглый год! И — все расходы на меня. Подарок. Ладушки?

— Оладушки! Нет, Галь, засылай меня к родному Черному, и прямо сейчас!

— Ну ты и зануда…

— Нет, правда. Побегаю по бережку, костерок пожгу, мидий испеку… И — чтобы не стреляли! Есть такое местечко?

— Есть. Как раз такое. На юге России. Местные его называют Лукоморье.

— Как?!

— Лукоморье.

— Ух ты! Здорово! Хочу туда! Только…

— Нет. Бабы Яги там нет. И русалок тоже.

— Точно?

— Да почем я знаю!

— Вот! — Глаза девушки сияли. — Отправляй туда, и немедля!

— Да ты не обольщайся, сказочная душа. Обычная станица, тыщи три душ населения. Семьдесят кэ-мэ от Приморска.

— Ну вот… А я размечталась.

— А вообще-то там хорошо. Сухой морской климат.

— Какой?

— Сухой. Дышится легко.

— А коты там есть?

— Ага. Табунами ходят. Сибирские.

— И не жарко им?

— Терпят. Если серьезно, местечко обжитое. Там даже Газпром круглогодичный санаторий для своих трудящихся нефтяников отгрохал — прямо развитой социализм, да и только!

— В санаторий…

— Да ты погоди кисляк строить… Есть там пансионат «Лазурный берег»: домики, живи — не хочу. Летом там здорово, а сейчас… Как у нас ранней весной, если не штормит. Ну что?

— Почем такое роскошество?

— Да нипочем! Фри-и! Мы этим «лазурным» столько клиента по сезону поставляем, что — суши весла! За «Галиной» там зарезервированы апартаменты люкс в бессрочное пользование! И машину можешь брать, если захочешь. Устраивает?

— А какая машина?

— «Нива». В экспортном исполнении. Покатит?

— Я, конечно, как все нормальные люди, люблю роскошь… — Лена сделала жеманно-игривую мину, добавила быстро:

— Но могу обойтись и копченым осетром!

— Че-ем!

— Осетром. Рыба такая. С хордой. И с икрой.

— А-а-а… Одинцова… — Галя внимательно смотрит ей в глаза.

— Ну?

— Знаешь, чего я боюсь?

— Как все: ядерной войны.

— Ага. И злых рэкетиров. Ты настроилась послушать отеческие наставления?

— Ну. Как Жириновский — Гайдара!

— Балда!

— Который из двух?

— Ленка!

— Помню: сырой воды не пить, в постели не курить, при случайных связях пользоваться презервативом! Я ничего не забыла?

— Руки мой перед едой!

— … будешь вечно молодой!

— Ты знаешь чего, Одинцова?

— Ну, чего?

— Из тебя вышла бы первостатейная стерва. Но ты — добрая.

— Как и ты.

— Ага. Только не говори никому об этом. Компаньоны не поймут.

— Молчок. Граница на замке. — Лена плотно сомкнула губы.

— А если серьезно, Одинцова… Девушка ты у нас видная…

— И могу стать жертвой злого маньяка…