Верка истомилась в ожидании. Вот уже битый час она торчала возле банка, а Максима всё не было. Она прекрасно видела, как уехал Сергей, значит, и Максим должен появиться с минуты на минуту, но тот не торопился.

Она сама напросилась на свидание с ним, пообещав кое-что ему рассказать. Верка прекрасно знала, что иначе Максима в постель не заманишь. После той удивительной ночи, что они провели вместе, он почему-то избегал её и даже в «Орхидее» перестал появляться.

-Неужели эта Афродита, то есть эта Женька, так им завладела? – ворчала Верка. – Ну, уж нет, стерва, я тебе его не отдам. Я хочу обеспечить себе будущее, причём богатое будущее.

-Девушка, - раздался вдруг голос снизу, - подайте воину на пропитание.

Верка пренебрежительно посмотрела вниз и увидела Сашку.

-Ещё чего, - грубо ответила она.

-Максима Петровича ждёте? – осведомился инвалид.

Она с интересом посмотрела на Сашку и с удивлением спросила:

-А ты откуда знаешь?

Сашка гордо тряхнул головой и ответил:

-Мы здесь свои, всех знаем.

-Хочешь? – Верка повертела рукой, в которой была зажата купюра. - Будет твоя, если поможешь мне.

-Смотря в чём, - уклончиво сказал он.

Верка усмехнулась:

-Не бойся, ничего противозаконного.

Сашка, помедлив с ответом, сказал:

-Базарь.

Верка согласно кивнула:

-Прекрасно. Раз ты здесь свой человек, значит, будешь докладывать мне обо всех его передвижениях: во сколько ушёл, во сколько пришёл.

Сашка криво ухмыльнулся и с лукавством посмотрел на неё, но ничего не ответил:

-Не обижу, - пообещала Верка.

-Давай деньги, - Сашка протянул руку, но она не торопилась.

-Ты ещё не заработал, - сказала Верка.

Сашка нахмурился и произнес со вздохом:

-Уехал он.

-Интересно, - удивилась Верка, - и каким же это образом? У него что? Шапка-невидимка есть? Ведь машина же здесь.

-Нет, все намного проще: через чёрный ход, а потом сел в такси и уехал, - ответил Сашка и со злорадством добавил: - С тобой встречаться не хотел.

-Вот как, - обидевшись, сказала она, - может, ты даже знаешь, куда он так спешил?

Сашка засмеялся, оскалив зубы, и снова протянул руку:

- Сначала деньги, потом стулья.

-Какие стулья? – не поняла Верка.

-Да так, - отмахнулся Сашка и, требовательно посмотрев на нее, сказал: – Ну?

Верка нехотя протянула ему деньги и в свою очередь спросила:

-Ну?

Сашка взял купюру, посмотрел зачем-то её на свет и с пренебрежением сказал:

-Это что? Чаевые?

Верка даже подскочила от такой наглости:

-Тебе мало?

-А ты считаешь, что это много? – осклабившись, ответил Сашка.

-Ладно, - Верка со вздохом полезла в сумочку и, вытащив деньги, со злостью протянула ему: - На, подавись!

Сашка забрал деньги и процедил сквозь зубы:

-Я-то не подавлюсь, а вот ты зря так, могу обидеться.

Она хмуро взглянула на него и ответила:

-Хорошо, извини, я больше не буду, - и уже более миролюбиво спросила: - Так куда уже он уехал?

-В салон «Лотос», - и с усмешкой добавил: - Или в «Орхидею», если тебе это что-нибудь говорит.

-Куда-куда? – у Верки от удивления даже брови приподнялись.

Сашка пожал плечами и повторил:

-В «Лотос», так он шофёру сказал, я слышал.

Она, ни слова больше не говоря, запрыгнула в машину и умчалась. Сашка постоял еще немного, провожая её взглядом, потом покатился на своей коляске восвояси. До утра здесь ловить больше нечего, рабочий день закончился, и все сотрудники разъехались по домам…

Сашка жил в большой коммунальной квартире на первом этаже старого трехэтажного дома. Комнатка его была так себе, маленькая, в ней и вмещалось-то из мебели всего ничего, да ему и не нужно было, хватало. Соседи хорошо относились к безногому инвалиду. Почему бы и нет? Он вёл себя прилично, не устраивал пьяных гулянок, женщин не водил. Лишь иногда переночует у него кто, так и то тихо, без дебошей. Бабульки – соседки даже жалели его и подкармливали, кто чем мог. Они и стол на кухне ему отвели, и место на плите дали. Да Сашка редко пользовался плитой, лишь чайку накипятит, и всё.

А щедрый он какой! Ребятишки за ним толпами бегали. Сашка им то конфет, то фруктов. А руки-то у него золотые! Соседи беды не знали, как что у кого сломается, даже телевизор, не в мастерскую, а к Сашке. Тот деловито постучит по корпусу, ухо приложит, потом поковыряется внутри и – готово. Денег не брал за труды, лишь за тарелку борща или супа работал. Готовить он не любил, да и не хотел.

Баба Зина, старейшая из жителей квартиры, как-то спросила его:

-Сынок, ты все один и один, а родные есть у тебя?

Сашка нахмурился, отвернулся и тихо ответил:

-Нет.

Бабуля испугалась, что обидела его, и прощения просить стала:

-Ты не обижайся, сынок, на меня, дуру старую, не знала я.

С этих пор никто у него ничего больше не спрашивал, чувствовали соседи, что горе какое-то у парня. Сашка же больше ни разу не обмолвился ни о своём прошлом, ни о родных и близких.

Лишь только раз в году он надевал неизвестно откуда взявшиеся у него атрибуты советской офицерской формы да медаль «За отвагу» - в день Советской Армии. Знали соседи, что 23 Февраля для Сашки особый праздник.

-Служил в армии, наверное, - решили они.

В этот день соседи видели Сашку выпившим. Обычно к нему с утра заходил сосед по квартире Петька, и они до вечера за бутылкой сидели, громко о чём-то разговаривали, песни пели под гитару, от которых мурашки по телу бегали.

-В Афганистане, в «Чёрном тюльпане», с водкой в стакане мы молча плывём над землей…

Женщины плакали, утирая слезы, невольно катившиеся по щекам:

-Ах, сердешные…

Именно Петька и рассказал им, что Сашка, как и он, тоже воевал. А больше никто ничего про Сашку не знал. Даже не помнили, как он в квартире поселился, как-то само собой получилось. До него в комнатке этой дед жил, дворник местный. Он и привёл Сашку к себе, прописал, так они и стали жить вместе. А как умер дед, Сашке комната по наследству досталась.

-Санёк, - как-то сказал ему Петька, - чего ты в военкомат не сходишь? Они обязаны тебя и квартирой нормальной обеспечить и в госпиталь ежегодно.