Люмерец прошёл в кафе и сразу направился ко мне, хотя я никаких знаков не подавал, видимо, он опознал меня по внешнему виду. Его сопровождали двое в спецназовских комбинезонах, явно профессиональные бойцы.

– Ты не находишь это наглостью, раб? – спросил он спокойно, проходя через мою охрану и садясь за столик.

Парни пропустили его с моего разрешения, остановив только охрану зама посла. Те сели за другой столик, пристально нас разглядывая.

В это время прибыла полицейская платформа со специфичной раскраской и остановилась у фургона. Её покинули трое полицейских и стали осматривать фургон. Вот, скорее всего, старший постучался в боковую дверцу.

Всё это происходило снаружи кафе и наблюдалось мной через большие панорамные окна фоном, так как велась тяжёлая беседа со скользким дипломатом. Тот понимал, что у меня на крючке и в случае выхода информации в новостные каналы его карьере конец, да и империи будет нанесён серьёзный политический урон, однако я стоял на своём.

– Но откуда мне взять два миллиона сто семнадцать тысяч кредитов? Я не миллионер, я простой посольский служащий! – давил он.

– А меня это не интересует, ваша империя ограбила меня на эту сумму, вот выписка траншей с моего счёта. Компенсируйте. Тем более это не только в ваших интересах, но и в интересах империи. Уверен, что посол знал о ваших делишках и получал процент. Пусть компенсирует мне два миллиона сто семнадцать тысяч плюс десять тысяч со счёта, принадлежавшему посольству.

– А десять за что?! – Зам сидел красный как помидор, напускное спокойствие с него уже сползло.

– За оскорбление, естественно. Вы меня оскорбили, назвав рабом.

– Какие у меня гарантии?

– А никаких, могу только предложить стандартный договор.

– Толку от него, – скривился посольский. – Там восемь моментов, которые можно обойти, и это только те, о которых я знаю.

– Хм, я знал только о четырёх… Ваше предложение?

– Специализированный договор на сотрудничество.

– Нет.

– Тогда внесём несколько правок в стандартный договор, которые устроят обе стороны, – нехотя предложил он.

– Это можно.

В течение получаса я ругался со скользким дипломатом, который на подобных договорах собаку съел, пока не кивнул согласно. Нас удовлетворили все пункты договора. Мы скрепили его своими сетевыми печатями и сохранили копии. Почти сразу мне на счёт пришла требуемая сумма, не забыли и про десять тысяч, хотя они в договоре и не упоминались. После чего посольский холодно кивнул, встал и в сопровождении охраны направился к выходу. Кстати, десять тысяч пришли мне с другого счёта, подозреваю, с личного этого скользкого люмерца.

– Я пропустил в разговоре, куда делся фургон? – спросил я у командира телохранителей, жадно допив остатки сока в стакане и попросив принести ещё.

– Там сидели бойцы посольства в бронескафах. Полиция оштрафовала их за то, что на их машине нет соответствующих посольских знаков, и посоветовала покинуть этот сектор. Те это сделали.

– Ясно. У нас ещё два места, которые нужно посетить, потом вы сопровождаете меня на лётную палубу, на челноке до борта корабля, он у меня на парковочной орбите, там мы расстаёмся, ваш договор будет выполнен.

– Хорошо, господин капитан, – кивнул старший телохранитель и, поймав мой взгляд, едва заметно улыбнулся.

Видимо, ему понравилось, как я опустил люмерцев на деньги. Всего он не слышал, люмерец использовал специальный прибор, окружавший наш столик силовым полем, искажавшим изображение, чтобы невозможно было прочитать по губам, и не пропускающим звуков. Хороший прибор, надо будет купить себе такой же.

– Сейчас едем в одну гостиницу, нужно забрать оставленные там мои вещи, потом в филиал корпорации «Нейросеть».

Я расплатился по счетам, за телохранителей тоже, хотя они не ели и не пили, тарелки с салатами и стаканы с соками остались стоять на их столике нетронутыми, и мы на платформе поехали в гостиницу.

Вот там меня ждал сюрприз: бледный портье подтвердил, что срок аренды комнаты закончился и в связи с пропажей постояльца, об этом было сообщено в полицию, его вещи направлены в камеру хранения.

– Ваши вещи должны лежать здесь, на полке, вот соответствующая метка, но их почему-то нет, – пытался пояснить трясущийся парень. Косяк с их стороны был немалый, и он это понимал.

– Позовите управляющего, – коротко велел я.

Моя охрана нервировала местных сотрудников, позволивших свершиться воровству на территории их гостиницы. Подошедший управляющий быстро разобрался, в чём дело, проверил по компу журнала регистрации, что я был прав в своих требованиях, и пообещал что пропавшие вещи с извинениями доставят на мой корабль за их счёт сегодня же.

– Хорошо, – кивнул я.

Также за этот косяк мне выдали бесплатный абонемент на проживание в гостинице сроком в полгода в любое удобное для меня время. Он не был личностным, с этим абонементом на руках мог жить в гостинице любой, поэтому, садясь в платформу, я протянул его Гиту, сказав, что это подарок. Мне он всё равно не был нужен.

– Спасибо, нур, – кивнул тот, принимая лист абонемента. – Мне есть кому его передать и кто в нём нуждается.

– Гит, скажите, на территории станции много шейнцев?

– Если нас двоих считать, то порядка шестидесяти человек. Не так много, большинство стараются уйти в нейтральные государства. Сами понимаете, мы с рейковцами воевали. Эта память не скоро сотрётся.

– Почему эти шестьдесят здесь?

– Кто-то нашёл работу, которая ему нравится, и зарплата устраивает, кто-то не имеет средств, даже жить не на что, – показал он абонемент. – У каждого свои причины.

– Не понимаю, при любой специальности на «Сивилле» можно найти работу, платы вполне хватит, чтобы снять жилище и нормально питаться. Можно даже накапливать средства, чтобы покинуть станцию.

– Некоторые наши в чёрном списке станции, их не берут на работу. Они подрабатывают простыми чернорабочими, чтобы хоть так держаться на плаву.

– Что за чёрные списки? – деловито поинтересовался я.

– Внутренние правила станции. Некоторые из наших были несдержанны, встречая своих противников из директората или империи. Драки, стрельба в общественных местах. Одному нашему пилоту пришлось отдать свой фрегат, вернее, его забрали, чтобы погасить задолженность за полученные внутренние разрушения станции. К тому же она погасила не только свои штрафы, но и других товарищей, теперь у неё нет даже средств для существования. Алла, красивая девушка, ей уже поступали предложения от некоторых дельцов поработать на спине в определённых заведениях. А она – боевой офицер, умрёт от голода, но на подобное не пойдёт. Мы помогаем ей при любой возможности.

– И много здесь таких?

– Человек пятьдесят, около десяти нашли своё место на станции. Именно они своими зарплатами поддерживают остальных. Но, сами понимаете, как это тяжело, а парни и девушки ищут, как убраться с этой станции к нейтралам. Вот и всё.