Да здравствует Гакс Унфуфаду — Диктатор всего мира!

По-видимому, мы угодили на политический митинг. Были и еще плакаты, в том же ключе, только попроще по содержанию, например:

«Гакс велик!» или «Гакса — в диктаторы!»

— Бракс! Снаркс! — прошептал я. — Вы что-нибудь понимаете?

Бракс только присвистнул, не вынимая сигары изо рта:

— Я знал, что Гакс — гений коммерции, но чтобы такое! Спереть с земли важнейший город, почти захватить наземный мир и выставить свою кандидатуру на такую должность! Ну и размах! — Невольная дрожь пробежала по телу демона. — Слава подлости, что он никогда не занимался торговлей подержанным оружием!

— Все обстоит еще хуже, чем я думал! О нет, только не это! — простонал Снаркс.

Он указал вперед. Там, на высокой платформе, стоял Гакс Унфуфаду во всей своей мерзости, облаченный в грязно-серо-буро-малиновую мантию.

— Что это на нем надето? — прошептал я.

— А-а, это… — рассеянно ответил Снаркс. — Это просто национальные цвета Голоадии. Гораздо важнее — что у него за спиной!

За спиной Гакса высилось какое-то огромное сооружение из серого металла, которое урчало и взревывало, подобно дикому зверю.

— Что это? — спросил я, чуя недоброе.

— Это слизеварня, — мрачно сообщил Снаркс.

— Что? — Во рту у меня пересохло. — Для чего она?

— Лучше тебе этого не знать! — заявил Снаркс еще угрюмее. — Только теперь я понял, как опасен Гакс. Если мы не поторопимся, весь поверхностный мир завалят слизьбургерами!

Между тем на платформе что-то происходило. Несколько сподвижников Гакса Унфуфаду собрались вокруг своего вождя. Он же быстро ретировался вглубь платформы, откуда его пришлось выманивать уверениями вроде: «Не бойся, это не она!», «На много миль — ни одной пожилой дамы!». Помощники великого Гакса уговаривали его самыми елейными голосами.

В конце концов Гакс снова показался народу и улыбнулся — сама уверенность в завтрашнем дне. Он провозгласил:

Со всем стараньем и юродством

Займемся слизи производством!

Собравшиеся ответили могучим «ура!» и подняли повыше плакаты и транспаранты.

— Теперь понимаете, что я имел в виду? — жалобно спросил Снаркс. — Почему я дал Эбенезуму уговорить себя! Зачем я в это ввязался! Лучше быть стертым с лица земли, чем увидеть слизеварню! Кто знает, может, со временем я бы и почувствовал вкус к жизни на поверхности!

— Стыдись! — возмутился Бракс. — И ты еще называешь себя демоном! Так легко сдаться! Даже не попытаться вернуть золотые дни! Ты помнишь прежнюю Голоадию? Демон тогда был демоном, а слизь — всего лишь слизью. Помнишь, как на каникулах бегали потешаться над пропащими душами? Помнишь первый глоток горячей магмы, которым ты обжег себе нёбо? А помнишь, как ты впервые попробовал Сладкий Демонский Пирог и в нем оказалось столько черники, что у тебя губы склеились? Это не просто приятные воспоминания. Прежнюю Голоадию можно вернуть! И любой демон снова сможет гордиться тем, что он — скромный торговец подержанным оружием! — Бракс умолк, едва сдерживая слезы, но вскоре справился с собою. — Пришло время и мне прочесть свое произведение:

Если надо, тебя погибну ради я,

Душная, грязная, чудная Голоадия!

Он смахнул скупую мужскую слезу и вполголоса Добавил:

— Голоадия навсегда!

— Слушайте! — насторожился Дилер Смерти. — Там еще что-то!

Мы затаили дыхание. Может быть, меня согревала тайная надежда, что появится кто-то или что-то, чего так боится всемогущий Гакс. Но я и на этот раз не услышал ничего, кроме гула толпы, политических стишков Гакса Унфуфаду и урчания слизеварни.

— Сзади! — уточнил Дилер.

И тогда я услышал! Это был топот и три голоса, твердящие в унисон:

— Мы пришли собрать вас!

Я совсем забыл о Сборщиках Ужаса! Какой удачный момент, чтобы сцапать нас всех сразу! Нельзя было этого допустить!

— Проклятие! — озвучил мои мысли Хендрик. — Что делать?

— Есть только один путь, — спокойно заметил Дилер Смерти. — Вперед, к нашей цели! — И с этими словами он со всех ног побежал к… слизеварне.

— Он прав! — согласилась Нори.

— Пр-роклятие! — загрохотал Хендрик.

— Возрождение! — подхватил Ззззз.

— Голоадия навсегда! — воскликнул Бракс.

— Ип-ип! — хором поддакнули хорьки.

— Зачем я только ввязался в это! — возопил Снаркс.

— Извините, но у меня срочное дело, — пробормотал окончательно сбитый с толку Эмир.

Все, кроме него, побежали, продираясь сквозь толпу демонов в сторону слизеварни. Что мне оставалось делать? Я к ним присоединился.

«Есть правда и есть ложь, и нет на Земле и в Голоадии ничего такого, что не являлось бы либо тем, либо другим. За исключением политики».

Из «Наставлений Эбенезума», том LXXXVIII

На бегу я выхватил меч.

— Опять! — взвыл Катберт. — Эй, берегись! Вокруг полно демонов!

— Мы пришли собрать вас для Гакса! — неслись над толпой голоса трех чудовищ. Они были уже совсем близко. Демоны в замешательстве топтались на месте, толкая друг друга. Я в ярости сметал с дороги их поганые плакаты и локтями прокладывал себе путь в толпе. Только бы уйти от Сборщиков!

— Мы вцепимся в вас зубами и когтями! — декламировали хором мерзкие твари.

— Нет! — убивался Катберт. — Не хочу я с ними рубиться! Хватит с меня зеленой крови!

Демоны, напуганные говорящим мечом, бросились врассыпную — путь был свободен! Все-таки от Катберта есть кое-какая польза!

— Послушай, — доверительно шепнул меч, — тебе никогда не приходило в голову, что меня можно использовать иначе? Помимо способности резать и крушить мне присущи и другие весьма ценные качества. Я не только большой специалист по дальней связи и свечению в темноте, но и прекрасно нарезаю… сыр!

Отпихнув маленького зеленого демона, имевшего несчастье подвернуться мне под ноги, я поднял меч над головой и принялся вращать им с самым угрожающим видом. Еще дюжина демонов в страхе разбежалась.

— Так вот, — продолжал Катберт, — я способен выполнять более ста одной домашней обязанности, но разве кто-нибудь когда-нибудь вспомнил об этом? Никогда! Только и слышишь: «Катберт, рази! Катберт, круши!»

Громовой голос провозгласил:

Здесь посторонние!

Рвутся ко мне!

Остановить их!

Я нужен стране!