– Нет… у вас ничего не выйдет… – Ольга обращалась уже к обоим мужчинам. – Вы ничего не сможете сделать без согласия матери!

– Оля! Я читал законы! – резко сказал Николаев. – Отец имеет право знать, что он отец!

– Мне плевать на законы! – крикнула Ольга и подскочила к Васе. – А ты, Фадеев?! Неужели ты сможешь позволить, чтобы у Митеньки брали кровь из вены или драли из него волосы, чтобы они были с луковицами? Может быть, сам и выдерешь, а?

Ольга смотрела на мужа почти с ненавистью, размазывая по щекам злые слезы.

Сразу изменившийся в лице Вася уронил руки вдоль тела и беспомощным взглядом посмотрел на Николаева. Тот поспешил его успокоить:

– Оля все драматизирует! На самом деле можно взять на анализ и другие материалы!

Ольга истерично расхохоталась:

– Да! Васенька! Да! Он прав! Можно собрать и другие материалы. Например, сперму, Вась! Хотела бы я посмотреть, как вы станете ее собирать! Вдвоем! С Сергеем на пару! А у Митеньки она, наверно, пока еще вообще не вырабатывается… Но можно заставить его плюнуть точно в пробирку – сбор защечного эпителия называется! Ты заставишь, а Вась?! Можно еще окурки сдать! Но вот ведь какая незадача: Митя до сих пор не курит!

– Оля! Перестань! – оборвал ее Фадеев.

– Конечно, перестану, – согласилась она, – потому что других способов сбора материала нет!

– В общем, я, пожалуй, пойду, – сказал Николаев, – а вы пока подумайте, что делать дальше. Честно говоря, я уверен, что Митя мой сын. Может быть, ты, Оля, все-таки простишь меня… и мы еще все исправим без всяких тестов… Ты ведь любила меня… Не отпирайся… Это не сыграешь…

Ольга не отпиралась. Она молчала. Она больше не скажет этим мужчинам ни слова. Митенька ее сын. Без него она существовать не может, а без мужчины как-нибудь обойдется. Даже без Васи… постарается…

После ухода Николаева она собралась идти к соседке за сыном.

– Подожди, – остановил ее Фадеев.

Ольга обернулась к нему. В ее взгляде уже не было мольбы. Была одна лишь решимость ни за что не отдавать Митеньку взбесившимся мужчинам.

– Ты же знаешь, я никогда не смогу причинить Мите боль, – сказал Вася.

Ольга усмехнулась, но промолчала. Теперь ее очередь молчать. А он… если хочет, пусть говорит… Если она посчитает нужным, то ответит…

– Как я понял, ты действительно не знаешь, кто Митин отец.

– Да, точно, я не знаю, – решилась ответить Ольга. Пусть теперь Васе станет известно все. – Но у меня даже не возникало никаких сомнений до тех пор, пока не вынырнул… Николаев.

– Зачем же ты пригласила его в гости?!

– Я не знала, кто Викин муж.

– То есть это случайность.

– Случайность. Роковая, но все-таки случайность. Дом, что стоит напротив нашего, уже относится к другому участку. Если бы мы поселились в нем… помнишь, мы и там смотрели квартиру… то Митенька никогда не попал бы к Виктории Романовне, и, возможно, наши с Николаевым пути никогда не пересеклись бы.

– Он говорит, что ты любила его… – тихо сказал Вася.

Ольга посмотрела в глаза мужу и честно ответила:

– Я готова была его полюбить, это верно. Но готовность к любви и собственно любовь – далеко не одно и то же!

– То есть ты готова была любить его, а пришлось терпеть меня? – скривился Фадеев.

– Вася, а ты меня разве о чем-нибудь спрашивал в ту новогоднюю ночь? Ты хотел, чтобы я легла с тобой в постель без всяких дополнительных разъяснений! – разозлилась Ольга. – Ведь так?

– Не совсем. Я же не знал о существовании в твоей жизни этого… человека. У тебя никого не было, и я… Словом, если бы ты сказала, что твое сердце занято, то…

– То что? Мы сейчас не были бы женаты?

– Возможно… не были бы…

– Ну так… давай разведемся! За чем же дело стало?!

Фадеев промолчал, внимательно разглядывая ее. Потом лицо его дрогнуло, и он сказал:

– Ну… если ты настаиваешь…

– Вася!!! – в изнеможении крикнула Ольга. – Ну о чем мы говорим?! Мы же любим друг друга! До появления Николаева ты и сам в этом не сомневался! И Митю ведь любишь! Любишь!!!

– А вот ты представь, Оля, что к тебе сейчас приходят из… допустим… роддома и говорят: «Извините, произошла ошибка. Мы перепутали детей. Митя не ваш сын. Ваш… умер… А этого вы должны отдать настоящим родителям!» Как бы ты себя при этом чувствовала?!

Ольга похолодела. Она не смогла бы расстаться с Митенькой. Никогда. Лучше уж умереть самой…

– Вася… мы никому не отдадим сына… – сказала она. – Даже если вдруг, во что я совершенно не верю, у него другой физический отец… Он все равно наш с тобой сын! Мы растим его вместе! Он тебе уже говорит что-то вроде «папа»…

– Ольга! – резко сказал Вася. – Это удар ниже пояса!

– А ты хотел бы, чтобы только меня туда били?! – выкрикнула она.

– Нет, но…

– В общем, так, Вася! Если ты любишь меня и Митеньку, то предлагаю тебе объединиться против Николаева. Он ничего не добьется, если мы будем вместе.

Фадеев закусил губу, отошел к окну, зачем-то поправил занавеску, потом развернулся и сказал:

– Я люблю тебя и Митю… не могу не любить… по крайней мере, сейчас… но ко всему, что услышал, мне надо привыкнуть… Я, понимаешь, слишком расслабился… считал, что мне фантастически повезло… Размяк… слюни пустил… Утратил вообще всякое ощущение реальности… Меня опустили на землю… Бросили даже… изо всей силы… шмякнули… шарахнули… размозжили… Больновато, Оля… Прости…

Быстрым шагом Вася прошел мимо жены в коридор, сдернул с вешалки куртку и вышел из квартиры. Хлопок входной двери прозвучал похоронным залпом. Ольга не могла даже плакать. Она подошла к окну и зачем-то поправила ту же самую занавеску.

Без Фадеева прошла неделя. Ольга жила на автопилоте. Только ради сына. Несколько раз приезжала Валентина. Ольга разговаривала с ней с трудом, нечеловеческим усилием разжимая губы.

– Ты, главное, не бойся, что он у Аньки. У бывшей жены его нет, – убеждала ее Валька. – И вообще Андрей божится, что Василий не у женщины! Это в нашем деле главное!

Ольга молчала.

– Понимаешь, Андрей тоже не знает, где сейчас Вася живет, – продолжала неутомимая Валентина. – Он ему не говорит, понимаешь! Лучшему другу – и не говорит! Но на работу исправно выходит… и работает нормально… значит, с головой все в порядке… Я Андрея просила, чтобы он провел с Фадеевым соответствующую работу. Он говорит, что пока не удается, но он обязательно проведет. Да слышишь ли ты, Оль?!

– Слышу.

– Ну ты хоть понимаешь, что он просто переживает, как любой на его месте переживал бы! А никакой другой женщины ему не надо! Понимаешь?!