– Архонты больше обеспокоены назревающей на Ближнем Востоке войной, которая перечеркнет все достижения Конклава за последние двести лет. Три мага, которые в будущем могли стать Номенами, не заинтересуют их. А смерть Бионта, скорее, даже обрадует, ведь это означает возвращение Изначальных Письмен.

– Но вас что-то тревожит, наставник, – заметила Лиа.

– Так и есть. Вы хорошо знаете историю Конклава?

– Знаю ее в совершенстве, – ответила девушка.

– О себе могу сказать, что не знаю ее в совершенстве, – откликнулся Лоренцо.

Кромх промолчал, но Генрих и не ждал ответа от руагха.

– Когда в последний раз «Оракул» выявил подобное множество потенциальных Номенов?

– Около шести веков назад, – задумчиво сказала Лиа. – Если точно, то примерно пятьсот шестьдесят лет назад, в две тысячи семьсот восемьдесят восьмом году.

– Правильно, Лиа. А что произошло через три года?

– Началась Священная война… Ну вот что вы опять на меня смотрите, будто я внезапно заговорившая мертвая лягушка, а некромагов в округе днем с огнем не сыщешь? Я плохо знаю историю Конклава, а военную историю знаю прекрасно.

– Тогда, Лоренцо, объясни Кромху, что такое Священная война.

– Запросто. – Сабиирец повернулся к голове руагха и тоном лектора Эквилистонского университета произнес:

– Священной войной, мой огромный друг, в историографии Серединных земель принято называть крупный военный конфликт между государствами Ближнего Востока, объединившимися в Лахаймский союз, и рядом стран Великой гряды гор, на стороне которых выступил Роланский Клуб. Причиной военных действий послужило разрушение святилищ ближневосточных богов, построенных на землях, с Первой Эпохи принадлежавших Маудовской Абарии и Туллистану, однако в начале Второй Эпохи завоеванных союзом Подгорных народов Великой гряды. На самом деле это была не одна война, а серия военных кампаний, организованных по очереди западом и востоком, и в итоге завершившаяся возвращением земель Абарии и Туллистану. Название «Священная» эта война получила не только по религиозным причинам, но и потому, что в ней со стороны Ближнего Востока принимали активное участие аватары Бессмертных, получавшие Силу из Небесного Града. Я ни в чем не ошибся? – Последнюю фразу парень адресовал Генриху и Лиа.

– Все правильно, Лоренцо. А теперь, чтобы вы поняли, почему меня волнует связь между Бионтом, Витрисом, Ликургом и Рошиархом, открою малоизвестный факт. Спустя год после открытия «Оракула», в две тысячи семьсот восемьдесят девятом году, кандидаты в Номены из Западного Равалона начали умирать от болезней, гибнуть от рук убийц и просто исчезать. К началу Священной войны запад потерял большую часть потенциальных Номенов. А ближневосточные кандидаты в Номены стали аватарами, которые в итоге принесли победу Лахаймскому союзу.

– Вы думаете, нас ждет новая Священная война? – не скрывая скепсиса, спросила Лиа.

– Не знаю. Не думаю, что Священная война повторится. За шесть веков многое изменилось, как в магическом мире, так и в политическом. Но все же что-то грядет. Что-то покрупнее войны на Ближнем Востоке, – Стайлон задумался и добавил: – Вернее, я так думаю. Но могу и ошибаться. Ведь я все же состою в «Молоте», а не в «Оракуле», наша работа накладывает отпечаток на восприятие и интуицию, и на многие вещи я привык смотреть в плохом свете. Нужно подождать. Если погибнут или исчезнут еще несколько Номенов, это заставит Архонтов обратить внимание на происходящее и подключить к расследованию «Богадельню».

– А нас? – спросил Лоренцо. – Нас тоже подключат к расследованию?

– Вряд ли. Вам к испытаниям нужно готовиться. Сами знаете, что вас ждет… – Генрих вздрогнул и замолчал. Предупреждая вопросы учеников, Стайлон сделал особый жест левой рукой, означавший, что с ним вышли на мыслесвязь руководители «Молота», и даже неугомонный Лоренцо притих, сосредоточившись на разглядывании предгорий, мимо которых неслась гранитная плита с отрядом боевых магов Конклава.

Тишина не нарушалась до самого прибытия команды в Ривы.

Чего я хочу добиться, обучая смертных чародейству? Что за великие цели движут мной? Да ничего я не добиваюсь. И ничего великого в моих целях нет. Я просто хочу жить и наслаждаться жизнью.

Всем стоит понять – маги такие же существа из плоти и крови, как и обычные смертные.

Разумеется, они могут спалить вам мозги с похмелья. Ну и что? У каждого есть особый талант, а чего-то он никогда не сможет сделать. Я, например, так и не смог научиться играть на флейте.

Из тайных записей Дзугабана Духара Фаштамеда

Вечер запустил по ковру неба моток Луны, и серые кошки сумерек бросились играть с клубком, разматывая глобулу в серебристые искорки созвездий.

Месяц Цветения оправдывал свое название. Посаженные вдоль аллей и по бокам перипатов яблони и вишни возвышались над изумрудной зеленью кустарников, грозя осыпать цветущие кусты дождем темно-красных и фиолетовых плодов. Тиэ’но-ли из Лесов Кенетери, растущие вдоль стен первого корпуса, при малейшем прикосновении ветра становились похожими на огромные золотистые одуванчики, порывающиеся вырваться из земли и птицей из клетки взмыть в небо. Возле библиотеки царствовали бледно-розовые и темно-пурпуровые рододендроны, расположением напоминая шахматную доску. Статуи хомокрокодилов и виверн плотоядно поглядывали на смертных с кровли книгохранилища. В воздухе витал сладкий запах весны.

Компания пьяных студентов ползла от таверны рядом с первым корпусом в сторону общежития. За ними наблюдали верные друзья, подбадривающие криками и делающие ставки на то, кто приползет первым. В сторонке зевал наблюдатель от Комитета Этического Контроля Магии. Студиозусы не прибегали к волшбе, и наблюдатель откровенно скучал. Поставленные в трактирах орбы, гасившие большую часть уловленной рядом магии, а малую часть отрезвляющей пощечиной возвращавшие в посмевших колдовать в запрещенном месте, приучили учеников Школы к определенной культуре пития и поведения под алкогольными парами. Лон Джокк, заменивший на посту главы Комитета Сатаила кер Шагала, отныне сделал главной целью Комитета наблюдение за моральным обликом студентов и развил бурную деятельность по созданию комиссий, решающих проблемы Школы, и насчитал таковых проблем целых семь тысяч девятьсот двадцать четыре штуки. В библиотеке сейчас как раз заседала то ли комиссия по борьбе с курением опиума среди студентов неблагородного происхождения, то ли комиссия по обличению разврата среди представителей высшего общества. И как бы ни помирал со скуки наблюдатель, он явно был рад следить за изображающими улиток Магистрами, а не участвовать в очередном заседании Комитета.

Уолт неторопливо шел к расположенным позади замка ректората домам преподавателей и исследователей. Раньше большая часть работающих в Школе магов жила за пределами учебного заведения в башнях, возведенных на холмах вокруг равнины и озера Кавиш. После Махапопского кризиса и ликвидации по распоряжению Архиректора стабильных Переходов из башен в Школу волшебникам пришлось перебраться в возведенный для их проживания городок, названный Эвристикой в честь системы обучения, практикуемой древнеархэйским философом Стократом[7], учителем знаменитого мага Платиона. Сейчас трехэтажные дома Эвристики окружало великолепие цветущей сирени, дополняемое пестрой красотой садов между зданиями, за которыми следили садовники-эльфины.