На лавочке у дома сидит баба Маша и будто ждет меня. Таксист оставляет рядом с нами чемодан и уезжает. А я сажусь рядом с бабушкой и в этот момент меня прорывают рыдания. Она тихонько обнимает, а я просто реву без остановки.

38 глава

Андрей

— Что думаешь делать дальше? — слышу сквозь свой затуманенный разум голос Сани.

— Даже не представляю где ее искать, — развожу руками.

Мы вчетвером сидим в баре. Но пьем исключительно безалкогольное пиво. На этот раз мне нужна трезвая голова. Я не собираюсь повторять ошибку, которую совершил в прошлый раз, уйдя в запой на неделю. Мне нужно так много сказать и объяснить Аришке, но телефон она выключила и потерялась. Просто, мать его, потерялась. Где теперь мне ее найти?

— Родителям звонил? — интересуется Миха.

— Конечно. Наталья Дмитриевна поздравила с победой. И сказала что Арину срочно в какой-то лагерь вызвали другого тренера заменить. И она предупредила, что там проблемы со связью. Еще спрашивала удалось ли нам поговорить и расстроилась, что нет.

— Да, родители у Аринки классные. Она специально им так наговорила, чтоб не беспокоились. А сама сбежала неизвестно куда, — рассуждает Миха.

— А ты когда с родителями подружиться успел? — закипаю и вскакиваю со своего стула я.

— Тише, Андрюха, сядь, — удерживает Саня, чтобы я не врезал по морде другу. Ты же сам попросил Арину сегодня привезти. Вот пока она собиралась мы и пообщались с мамой. Она, кстати, много о тебе расспрашивала. Видно уже в зятевья записала. Ты, случаем, жениться не надумал?

Выставляю перед мужиками коробочку с кольцом. И у них дружно отваливаются челюсти. Да, я сегодня хотел сделать предложение моей малинке. Потому что без нее просто подыхаю. Как же мне хреново сейчас от всей этой ситуации. А особенно от того, что я не знаю где моя девочка и не могу объяснить все.

— Охренеть, — выдает Илюха, — это точно сидит наш непобедимый Волк? Или его подменили?

— Да, Андрюха, ты влип по полной, — заявляет Саня, будто я сам этого не понимаю, — если все так серьезно, то нафига в раздевалку ту девицу потащил?

— Я же уже говорил ничего не было. Просто это Кристина, с которой я раньше периодически развлекался…

— Помнится она нам двери открывала, когда ты бухал и так убедительно объяснила что тебя нет дома, что мы с Михой поверили, — вспоминает Илюха.

— Да. Я ей вроде еще в первый раз доступно объяснил, что мы тупо трахаемся. А она видно решила что у нас отношения. Ту неделю ходила ко мне что-то готовила. Я вообще там смутно все помню. Пыталась на секс развести, но мне ж она теперь даром не нужна. Как пришел в себя, так сразу ей обозначил, чтоб больше на горизонте не маячила. А она не понятливая оказалась.

— Так в раздевалки же охрана не пускает, — удивляется Саня.

— Ну я раньше несколько раз после боя ее с собой в душ брал, чтобы пар выпустить. Вот охранники видно и решили, что ей можно. Ну она и приперлась голая ко мне в душ. Я ее только выгонять, а тут вы всей компанией.

— Да. Выглядело в тот момент все конечно по другому, — говорит Саня.

— Сам понимаю. Только как это все Арине объяснить теперь, — со злости луплю по столу так, что все кружки подпрыгивают, — да, бля**, найти бы ее сначала.

Вся наша четверка погрузилась в раздумья. Хорошо, когда есть такие друзья, которые готовы всегда помочь. Вот только накосячил так нехило сейчас я и разгребать все это самому нужно.

То, что без малинки мне теперь не жить, это я понял окончательно. Меня теперь другие бабы вокруг даже не интересуют. Вон Кристинка голая зашла, а мне на нее абсолютно поровну. Хотя, если признаться, то она очень даже ничего. Но меня теперь никто не вставляет, кроме одной сладкой малинки.

— Андрюха, знаешь, — медленно и задумчиво тянет Миха, — я думаю ты кое-что должен знать.

— Да говори уже, мне сейчас на все пох*й.

— Арина беременна!

39 глава

Андрей

— Арина беременна!

В ушах шум. Глаза закрывает пеленой. Вскакиваю из-за стола, сбивая все, что на нем находится. Иду к выходу. Народ, который ходит по бару рассекается освобождая мне дорогу. По моей роже видно наверно, что у меня на пути лучше сейчас не появляться.

Выхожу, жадно глотаю прохладный вечерний воздух. Хочется заорать и убить кого-нибудь. Выплеснуть все то, что скопилось в груди и дерет изнутри. А кого убить то? Когда понимаю, что во всем виноват только я один. От этого на душе еще хреновей.

Запрыгиваю на байк и срываюсь в направлении трассы. Скорость, адреналин — это должно хоть как-то помочь пережить новость. Но не помогает. Уже час гоняю по дорогам. Зачем то тянет в поселок, где живет баба Маша. Проехал возле ее дома, где горел свет, но не решился зайти. Я сейчас не в том состоянии, чтобы душевно пообщаться с бабушкой.

Пролетел мимо, чтобы не бередить душу, а все-равно вспоминается, как мы на этой лавочке перед домом ели малину. Аришка любовалась звездами, а я ею. Это были самые счастливые дни в моей жизни. Ну вот где она сейчас? Как ее найти?

Подъезжаю к клубу, где тренируюсь. Мне нужно сбросить пар. Гонки на мотоцикле нихрена не помогли. Охранник пропускает без всяких вопросов. Хотя время позднее и клуб закрыт. Захожу в зал, а там меня оказывается ждут.

— Накатался? — спрашивает Саня.

— А вы что здесь забыли? — отвечаю резко.

— Тебя ждали. Тебе ведь по-любому бы захотелось кулаками помахать. Мы и решили, что сюда точно заедешь.

Снимаю футболку, подхожу к груше и вымещаю все, что у меня внутри на ней. Похрен, что и так после сегодняшнего боя все тело ломит. Физическая боль оказывается не такая страшная, как душевная.

— Мало сегодня кулаками намахался?

— Ты лучше Миха мне скажи, откуда ты знаешь про… беременность? — запинаюсь на этом слове и со всей дури луплю по груше.

— Так я же Арину от родителей вез. Ее токсикоз мучает. От запаха еды тошнит. Мы останавливались несколько раз, — поясняет друг.

— Она сама тебе сказала? — спрашиваю дальше и выбиваю двоечку.

— Да, подтвердила все, после того, как я догадался.

— Пиз**ц! А мне она собиралась интересно об этом сказать? — луплю по груше так, что с нее начинает сыпаться песок.

— Сегодня после боя и планировала рассказать. Потому что по телефону такую новость не хотела говорить, — поясняет Миха.

— Сука! Надо же было Кристине припереться ко мне! Сука! — очередной удар по груше и она с грохотом падает на пол.

Я тоже больше не могу. Падаю от физической усталости и от внутренней опустошенности. Кажется, что внутри меня пустыня, в которой мне просто не выжить.

— Волк, мы тут немного не поняли, ты ребенку то рад или тебя это как раз и напрягает? — аккуратно спрашивает Илюха.