Что-то скрипнуло. Позади. Бородач обернулся. Тут он и заметил Даню, ошивающегося за соседним столиком. Тот делал вид, что пьет воду, хотя на самом деле усердно вслушивался в каждое словечко.

— Э, мужики, а это не егерьский пацан сидит? — значительно тише спросил бородач.

Все перевели взгляд на юнца. Даня всё слышал, но старался делать вид, что нет. По его телу пробежали мурашки.

— Эй! — рявкнул незнакомый, третий, грубый, рваный голос. — Пацан, иди-ка сюда!

Тот не шевельнулся.

— Да, я тебе, — уже значительно серьезней крикнул незнакомец. — Иди к нам, не укусим!

Парень быстро обернулся.

— Вот те на, правда одноглазый, — выпалил бородач, шмыгнув носом.

— И волосы как пепел, — подхватил второй, переглядываясь со своим собутыльником.

— Ай да к нам, — улыбнувшись, широким жестом зазвал его третий.

Небрежно пододвинув рядом стоящий стул ногой, он взглядом пригласил пацана присесть.

— Здрасьте…

Двое выпивох снова переглянулись. Даня уселся как раз напротив здоровяка, поближе к третьему.

— Здорова, салага, давай без церемоний. Это Булат, — указал незнакомец на бугая, — Это Крюк, — указал он уже на бородача, откинувшегося на спинку стула. — Меня зови Корсаром.

Даня гмыкнул.

Корсар был высоким, подтянутым мужиком лет тридцати, с жесткой, грубой щетиной. Размерами он был гораздо меньше Булата, но чувствовалась в нем какая-то крепкость и стойкость. Сухое, покрытое ссадинами лицо, карие, постаревшие намного лет вперед глаза, напоминали пацану Егеря. Что-то было схожее между ними.

На голове в разные стороны, совсем небрежно раскиданные, торчали такие же чёрные волосы. На шее виднелось три черных линии, отдаленно напоминавшие стрелы.

Одет сталкер был в обычную военную форму, неплохо сохранившуюся еще с мирного времени. Из кармана торчала пачка сигарет.

На руках блестели пять серебряных перстней: четыре на правой и одно на левой, прямо на указательном пальце. На каждом было что-то выгравировано, совсем мелким шрифтом, но что конкретно, Даня так и не смог разглядеть.

— Тебя как звать-то, салага? — широко улыбнулся Булат, потягивая пиво.

— Д… Даня.

— А-а-а, — протянул Крюк, щелкнув пальцами, — погоняло еще не прицепилось?

Пацан, фальшиво улыбнувшись, кивнул.

— Да ладно тебе, не грузись, — ухмыльнувшись, ответил Крюк. — Ещё обзаведешься. Пива?

Корсар протянул здоровенную кружку поближе к Дане.

Тот нелепо отмахнулся.

— Ну, как знаешь, — заключил Крюк, опрокинув кружку.

— Это ведь ты напарник Мясника, а? — спросил Корсар, потягиваясь за сигаретой.

Даня кивнул.

— Это с каких пор у Егеря появились напарники да еще и такие зеленые? — усмехнулся Булат, окидывая пацана оценочным взглядом.

— И то верно… Неужто расхлябался? — удивился Крюк, отдирая кусок зачерствевшего хлеба.

Корсар смолчал, еле заметно улыбнувшись.

На пару мгновений повисла тишина.

По телу юнца то и дело бегали мурашки. Его смущал Корсар. Совсем непохожий на других. Он был словно хищник: сосредоточен, собран и спокоен. Каждое его движение было выверено до всякой мелочи. Он будто бы выжидал жертву, готовился напасть.

— Можно вопрос?

— Валяй, салага, — бросил Булат.

— А… Егерь, чем он занимался раньше?

Здоровяк поперхнулся пивом.

— Серьезно, пацан? Ты путешествуешь с Егерем и не знаешь, кто он такой? — подхватил негодование Крюк, сложив руки на груди.

— Он почти ничего не рассказывал…

Корсар хмыкнул.

— Твой наставник, — начал Крюк, усевшись поудобней, — здесь, не побоюсь слова, самая настоящая легенда.

Даня сразу вспомнил, как бандиты разбежались, лишь услышав о перевозчике.

— Он, — продолжил Крюк, — был одним из первых, прорвавших периметр с запада. До того, как они вместе с Ромом и Хриплым пробились к нам, ни одной живой души мы оттуда не встретили. Эти трое рассказали нам, местным, о жизни за рубежом. О тех тварях, что там обитают. Сказать честно, я долго не верил в эти бредни, пока сам домового не увидел.

— Да, снова сказки сочиняешь? — буркнул бугай. — Когда ж ты его видел?

— Не доводи до греха, Булат. Дай пацану историю расскажу…

Здоровяк хмыкнул.

Крюк открыл бутылку и разлил всем по стаканам, хорошенько отхлебнул и продолжил:

— Так вот, рассказали они нам об тварях за периметром. Про огромного медведя, который шатается под Новосибирском — что уже не обычный зверь это… Но главное… Про то, что там, дальше, жизнь есть. Что не одни мы тут гнием!

— Да, — подхватил Булат, — помогли нам тут хорошенько. Хотя, города этого здесь почти и не было. Только строился. Покисли они здесь какое-то время, пока Хриплый не собрался да не уехал за пацаном своим, дальше, к военным пунктам.

Даня дрогнул, но едва заметно. Корсар криво улыбнулся.

— Остался только Ром да Егерь. Но и они потом разошлись, как в море корабли.

— Отчего ж они разошлись-то? — спросил Корсар, почесывая затылок.

— А? — удивился здоровяк, переметнув взгляд. — Корсар, ей богу, ты ж лучше нас знаешь. Это же очевидно, Ром просто соскочил и испугался периметр прорывать.

— Дубина! — послышался сердитый голос бородача, — Это Егерь с дуру полез и вместо дел пошел хрен знает куда.

— Хм…Рома-то тут конечно нет, а вот Егерь есть, — задумчиво произнес Корсар, поглядывая то на одного, то на второго, слегка улыбнувшись. — Вы, мужики, не хотите у него прямо спросить, что и как?

— А? Да нет, что ты… — замялся здоровяк.

— Куда нам до него! Как-никак, человек не простой…

— Боитесь, а? — снова язвительно улыбнулся он, потирая щетину. — Плесни-ка, Булат.

Здоровяк ухмыльнулся и тут же небрежно залил полную кружку пива.

— А ты прям у нас самый смелый я смотрю, — заязвил второй, недоверчиво поглядывая на Корсара.

Тот не ответил, лишь немного прищурился.

— Так… — Крюк театрально выдохнул, — Егерь с Ромом разошлись, а почему, каждый пусть решает сам. Разбрелись и всё тут. Егерь как с катушек слетел и рванул аж во Владивосток.

— Владивосток? — удивленно повел глазами Даня, вспоминая, что рассказывали об этом городе в пункте.

Последний оплот военных, вся их сила и мощь была сосредоточена именно там. Чего стоит только флот, позволивший тамошним воякам задавить всякую тварь. Рубахин тщетно пытался связаться с ними, получить хоть какой-то сигнал. Но из раза в раз слышался лишь белый шум. Попытки вытащить из Егеря хоть какую-то информацию о Владивостоке провалились. Кавказец сразу же мрачнел и говорил, что лучше Рубахину самому пробиться туда и воссоединиться с братией, чем тормошить старого волка.

— Да, салага, таинственный город. До сих пор никому не удавалось даже периметр заново пробить, что уж говорить о таких вылазках…

— Но ему все же удалось, — серьезно сказал Булат, — удалось прорвать периметр, а потом рвануть к Владивостоку. В те края, о которых мы даже не думали. Все он говорил что-то про ковчег и спасение. Аж глаза блестели. Этот сукин сын не человек… — заключил здоровяк,