Райкер заехал за Квиллером в больницу на арендованном в аэропорту автомобиле.

– Квилл, до самолета мы успеем с тобой выпить по чашечке кофе.

– Тогда поезжай на север, на светофор, к закусочной «Грязный пёс», там как раз варят кофе. Если ты считаешь, что пресс-клуб – мельница, где перемалывают сплетни, то послушай-ка парней в этой забегаловке.

– Что показали анализы? Всё нормально?

– Всё прекрасно. Но у меня есть несколько нехороших подозрений по поводу моего дорожного происшествия. Это не была случайность, Арчи. Кто-то попытался покончить со мной.

– Я предупреждал тебя! Зачем ты суёшься в тёмные дела, которые никак тебя не касаются? Пусть ими занимаются профессионалы.

– Это не имеет ничего общего с исчезнувшей служанкой. Здесь кроется что-то другое. Я пришёл к такому выводу, пока лежал в больнице. Ты же знаешь условия завещания Клингеншоенов: я должен жить в Пикаксе пять лет – или имущество отходит синдикату из Нью-Джерси. Ну а что случится, если я умру раньше, чем кончится пятилетний срок?

– Не зная закона о наследстве, догадываюсь, что эта куча денег уйдет в Нью-Джерси.

– Так что им выгодно, чтобы я исчез до истечения срока. И чем скорее, тем лучше.

Райкер подозрительно взглянул на своего пассажира:

– Твои подозрения ни на чём не основаны, Квилл. Почему ты подозреваешь их?

– Этот так называемый попечительский фонд замешан в сомнительных операциях в Атлантик-Сити. Я не доверяю тем людям.

– Когда я услышал о завещании старой хозяйки, мне стало ясно, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Забудь о наследстве, Квилл. Ты никогда не стремился к богатству. И ты знаешь, что в «Прибое» тебя всегда ждет работа.

– Тогда деньги ускользнут из Мускаунти.

– Не пытайся геройствовать. Уезжай отсюда и спасай свою шкуру. Пусть эти сорок восемь Гудвинтеров на свой счёт пополняют фонды местной библиотеки.

Квиллер нерешительно потрогал усы:

– Я выясню кое-что. Сегодня у меня назначена встреча с адвокатами. И возможно, мы что-нибудь услышим в закусочной.

Ресторанчик утопал в сизых облаках табачного дыма. Несколько человек в кепках кивнули Квиллеру, когда они с Райкером брали кофе и пончики. Газетчики устроились за боковым столиком, прислушиваясь, о чем говорят вокруг. – Да, он курит сигары, но он не отец…

– Я сам режу свиней и сам делаю колбасу…

– В Библии сказано, что дурака обличает многословие. Это как раз про него…

– Чёрт возьми! Это мой кошелёк, и я всегда выхожу за лимит…

– Если она юрист, почему обязательно должна выйти замуж?..

– Им нужно перебить все стадо, дьявол их возьми…

– Всё, что ей нужно, так это его деньги. Спорю!..

– Парень, моя жена делает такое жаркое из кролика, какого ты никогда не едал…

– Никогда не слышал этого имени. Русское, что ли? Или другое?..

– Тёща прибывает на три недели…

Прежде чем направиться в аэропорт, Райкёр подвёз Квиллера до дому.

– Ну и как, удалось кое-что выудить из всего этого гвалта? – спросил он.

– Они знают, кто я такой… и потому затаились. Если Квиллер ожидал встретить радостный приём, то глубоко ошибался. Коты унюхали больничный запах и ходили вокруг него, выражая крайнее отвращение. Юм-Юм шипела, а Коко издавал урчание, напоминающее отдаленный гром. Обстановка оставалась напряжённой и когда он уехал на встречу.

Квиллер медленно, прихрамывая, вошёл в юридическую контору. Ему мешала тугая повязка на поврежденном колене. Пенелопе тоже не хватало обычного лоска. Она была в чёрных очках и выглядела очень бледной. Нетвердым голосом она произнесла:

– Вас слегка помяли, мистер Квиллер, но мы все рады, что не случилось худшего. Что я могу сделать для вас?

Квиллер спросил о завещании Клингеншоенов,

– Как вы знаете, – напомнила ему Пенелопа, – это было собственноручно составленное завещание. Леди настояла на том, что для сохранения тайны она напишет завещание без адвоката и свидетелей. Дайте я ещё раз просмотрю документ и освежу его в памяти.

Клерк принёс написанное от руки завещание, и Пенелопа прочитала его.

– Вы слушаете? Итак, в случае вашей смерти наследство отходит к другим наследникам в Нью-Джерси. Но конечно, вам нечего волноваться. Если не считать этого временного недомогания, вы необыкновенно здоровый человек.

– Тогда держитесь. – И Квиллер рассказал о подозрениях по поводу так называемого происшествия и о своём недоверии к наследникам из Нью-Джерси. – Есть кто-нибудь в городе, кто приехал оттуда или имеет отношение к Нью-Джерси?

– Не знаю, – произнесла Пенелопа задумчиво, будто мыслями находилась далеко отсюда.

Он воздержался от упоминания подозреваемых, которые числились в его списке. Флагшток работал в Ньюарке. Садовник учился в Принстоне. Родственники бывшей жены… препротивнейшая банда… занимались весьма подозрительными делишками в «Штате садов»[20].

Он сказал адвокату:

– В любом случае я очень хочу, чтобы деньги остались в Мускаунти. Они принадлежат Мускаунти и могут принести немало пользы. Как мы можем обойти данную ситуацию? Есть ли какие-нибудь лазейки? Могу ли я, предъявив иск совету попечителей, сам написать завещание?

– Боюсь, что нет. Завещание мисс Клингеншоен лишает вас такой возможности… Дайте подумать… Нет, ничего нельзя сделать, мистер Квиллер. Я лишь надеюсь, что ваши подозрения не имеют под собой никакого основания.

– Тогда знайте, – объявил он, – я всё равно напишу завещание. И в случае моей смерти вы будете обязаны потребовать тщательного расследования.

– Должна сказать, мистер Квиллер, что вы весьма хладнокровно и по-деловому относитесь к возможности несчастного случая.

– Я был в горячих точках, – отмахиваясь от её замечания, пояснил он. – Я оставлю собственноручно составленное завещание, так что фирму «Гудвинтер и Гудвинтер» не смогут обвинить в том, что она давала мне плохие советы. И я прослежу, чтобы местные власти были предупреждены… полиция, исполнительные органы, газеты…

– Что я могу сказать? Ничего, кроме того, что я весьма расстроена услышанным.

– Пусть будет так. Обсудите с братом, если считаете нужным, но, правильно это или нет, я собираюсь действовать по-своему.

Когда Квиллер выбрался из конторы, ему пришло в голову, что Пенелопа выглядела подавленной. Вероятно, она нуждается в помощи. Подумав так, он вернулся.

– Я хотел бы пригласить вас, мисс Гудвинтер, – сказал он, – отобедать в «Старой мельнице» сегодня вечером. Если вам не претит сидеть за одним столом с ходячей статистической единицей дорожных происшествий.