– В Хартли-плейс, Роджерс, – спокойно приказал Николас кучеру.

В окне малой столовой мелькнуло встревоженное лицо матери, когда карета отъезжала, но Гектор оттеснил Флору от окна и задернул занавески.

Помоги ей Бог. Не будет ей ни спасения, ни милости. Мэг теперь целиком принадлежала этому дьяволу. Она попыталась угадать, какие еще наказания он припас для нее. Посадит на хлеб и воду? Подвергнет адским мучениям?

Маргарита мысленно вознесла отчаянную молитву святому Георгию.

Николас пристально рассматривал жену. Ее великолепные волосы разметались по бархатным подушкам кареты подобно сверкающей медной паутине, поблескивающей огнем. Он помнил, что чувствовал, когда они обвивали его обнаженное тело. Помнил, как ее ярость обернулась страстью в постели. Буйная непокорность его новобрачной была необычайно возбуждающей.

Что ему следует ей сказать? Нужно ли пригрозить, что он запрет ее, привяжет к кровати, отошлет прочь? От любой другой женщины он просто ушел бы, но эта была его женой.

Всякий раз, когда они пытались поговорить, они ссорились. Судя по всему, только в одном они были согласны: он не может оставить безнаказанным ее предательство и обман. Ему придется объяснить ей, кто в семье главный.

Маргарита смотрела в окно, отказываясь взглянуть на мужа.

– Прошлой ночью в «Уайтс» держали пари: какого цвета у вас волосы, – сказал Николас. – Сент-Джеймс заявил, что они белокурые, как золотая пряжа. Я сказал, что волосы у вас рыжие, и был заподозрен в том, что делил с вами ложе в темноте.

Ее взгляд наконец обратился к нему. В глубине карих глаз таилось любопытство, смешанное с гневом.

– Ставили в основном против рыжих, потому что все знают, что я люблю блондинок.

Мэг отвела взгляд.

– Так найдите себе блондинку!

Он наклонился вперед, сократив расстояние между ними.

– Я подыскал одну, но вы заняли ее место, и я вдруг обнаружил, что питаю склонность к рыжеволосым.

Маргарита снова отвернулась к окну.

Неужели она вообразила, что может так легко отделаться от него? Николас хотел, чтобы она смотрела на него, хотел полностью овладеть ее вниманием. Он взял длинную прядь ее волос и принялся медленно наматывать ее себе на ладонь, постепенно приближаясь к жене, пока ему не пришлось подняться и сесть с ней рядом. Она отодвинулась как можно дальше, сердито глядя на него, как загнанная в угол кошка.

Мэг была необыкновенно хороша, когда злилась. Ник поцеловал волосы, намотанные на ладонь, и заглянул ей в глаза, без слов напоминая обо всем, что произошло между ними в первую брачную ночь.

Она судорожно вздохнула.

– Я бы не прочь повести вас в театр сегодня вечером. Когда люди увидят ваши великолепные волосы, я выиграю уйму денег. – Он снова поцеловал ее волосы, как если бы это был талисман игрока. – Возможно, я куплю вам какую-нибудь безделушку. – Он поцеловал ее в щеку, потом в мочку уха. Она восхитительно пахла.

У Мэг перехватило дыхание.

– Что бы вам хотелось получить, Мэгги? – прошептал он ей на ухо и почувствовал, как она задрожала, покрывшись гусиной кожей там, где прикоснулись его губы. Маргарита закрыла глаза в бесплодной попытке отгородиться от мужа. – Бриллиант? Драгоценный камень под цвет ваших глаз? А может, рубин – символ капельки девственной крови?

Глаза ее мгновенно раскрылись и встретили его взгляд. С гневным возгласом Мэг изо всех сил толкнула его в грудь. Он соскользнул с сиденья на пол кареты, но и она упала, потому что ее волосы оставались намотанными на его ладонь. Она оказалась лежащей поверх него в неловкой позе.

Николас высвободил ладонь и крепко обхватил жену обеими руками, удерживая на месте и не позволяя орудовать кулаками. Она начала извиваться, как пойманная на крючок рыба, осыпая Ника замысловатыми ругательствами, поразившими даже его своей оригинальностью. Его еще никогда в жизни не обзывали жалким, порванным псами, завшивевшим конокрадом.

Ник не смог удержаться и расхохотался.

– Ох, Мэгги, чем сильнее вы ерзаете, тем это приятнее!

Она мгновенно застыла, с ужасом глядя на него.

Он усмехнулся:

– Думаю, мне вас не хватало прошлой ночью, дорогая.

– Я уверена, вы легко нашли мне замену.

Темберлей одарил ее своей дьявольски неотразимой улыбкой и подвигал бедрами, чтобы она почувствовала, как действует на него. Щеки Мэг вспыхнули ярким румянцем.

– Я получил массу предложений. Но, увы, все претендентки оказались блондинками, а я, уверяю вас, был расположен к рыжеволосым. – Он поднял голову и поцеловал ее в губы. – Мне нравятся дерзкие… – Он поцеловал ее снова. – Пылкие.

Маргарита смотрела на него с недоверием, и он вспомнил, что она никогда прежде не играла в любовные игры. Этому будет учить ее он, после того как научит послушанию.

Мэг попыталась подняться, осознав наконец, в какой опасности оказалась и каковы его намерения. Но он удержал ее.

– Пожалуй, я не стану дарить вам драгоценности. Лучше отдам синюю книгу, которая так вам понравилась, чтобы вы продолжили свое образование.

Мэг замахнулась на него, но он ухватил ее за запястье.

Она принялась вырываться.

– Как вы посмели рассказать всем!..

Карету тряхнуло на выбоине, и все, что Мэг собиралась сказать, вылетело у нее из головы. Ник осторожно куснул мочку ее уха.

Маргарита охнула и попыталась отстраниться.

– В самом деле, ваша светлость, я думала… – запротестовала она.

– Я же говорил вам: никогда не называйте меня так в постели. – Ник не оставил без внимания то, как она закинула голову, чтобы ему было удобнее достать губами до ее шеи.

– Но мы не в постели, – пробормотала она.

Ник улыбнулся, ощущая бешеное биение ее пульса. Жена действительно слишком много думала. Нужно отучить ее от этой привычки. И начать можно прямо сейчас.

Карету снова тряхнуло – Мэг возвратилась к реальности. Она оказалась еще более упорной и решительной, чем он думал. Чары обольщения рассеялись, Ник почувствовал, как она напряглась и снова начала вырываться. Придется поговорить с Роджерсом о его манере езды.

– Вы сплетничали обо мне! – обвинила его Мэг. – Вы всем разболтали, что я говорила о лошадях! – задыхаясь, выпалила она.

Он не мог понять, о чем она говорит.

– Я никогда не сплетничаю, Мэгги.

– Тогда – кто?.. – начала она, но он снова завладел ее губами, заставляя замолчать.

– А также никогда не слушаю сплетни. И вам не следует этого делать. Большая часть из них – неправда.

Николас продолжил соблазнять жену, касаясь языком ее упрямо сомкнутых губ, покусывая и исследуя их уголки, пока она не уступила и не приоткрыла их, целуя его в ответ со страстью, не уступающей его собственной.