задумке должны были быть их верными представителями на поверхности. Только вот хоббиты, немного размножившись, послали гномов и ушли. Туда, где гномам делать просто нечего. Как сказал бы Верша — насрали в родительскую миску с кашей.

— Гномы их не любят?

— Не любят? Нет, я бы сказал презирают. Но суть не в этом. Дело в том, что на вкус они, как гнилая картошка, — возмутился Роуль. — Эти мелкие карлики жутко воняют, горькие и после пары укусов рот надо полоскать демонической кровью!

— Чего?

— Да, демоны тоже были в шоке. На секундочку, на пятерых хоббитов уходил один мелкий демон, а на деревню приходилось ловить кого-то из высших. Мне уже прилично за это высказала Гаршамаш-Кияо. Видите ли, доминионы ослабли.

— Кто такая Гар...

— Гаршамаш-Кияо. Местная повелительница демонических планов. Нормальная женщина, если не пытаться трахать её между сисек. Жутко бесится.

Бэк хлопнул глазами.

— Что? Всем иногда нужно спускать пар. Иначе может заносить, — отмахнулся упырь и, нагнувшись к мальчишке, прошептал: — У Гарши сиски на спине, поэтому, когда ты сзади неё и перед тобой её ягодицы, то сразу видны и сиськи...

Бэк отстранился, хмуро оглядел Роуля и оглянулся назад. Девушки на их разговор совершенно не реагировали, словно упыря тут и не было.

— Только не говори, что ты из садомитов, — сморщился Роуль.

— Кто такие садомиты?

— Вид мужчин, что используют физиологические отверстия других мужчин для удовлетворения тех потребностей, что обычно удовлетворяют с женщинами.

Бэк несколько секунд молчал, после чего попытался повторить:

— Физлиологические?

Роуль глубоко вздохнул, после чего взглянул на мальчишку и задумчиво произнёс:

— Чему тебя учит отец? Демоны бездны и соски Гаршамаш... попробуем на языке твоего отца: Садамиты — это те, кто трахает мужиков.

— Я не садамит, а вот Мара по-моему садомит.

— Нет, садомитом может быть только мужчина, который трахает мужчину. Хотя... термин довольно расплывчатый... Сюда можно отнести и женщин, которые трахают женщин...

— Но у мужчины нет сисек... и между ног у него... И женщинам нечем.

— Знаешь, было бы желание и немного фантазии.

Роуль вздохнул и притих. Бэк тоже ехал, задумавшись о своём. Так прошло несколько минут покачивания на телеге. Тишину нарушил начинающий цветочный мастер:

— А зачем вы пришли? Сказать, что денег не дадите?

— Я уже сказал — дам, но не сейчас. У нас тут чуть-чуть война, чуть-чуть войско готовить надо. И денег нет от слова совсем. У нас в цитадели натуральный обмен процветает. Надо или вводить свою валюту и чеканить монеты, либо заимствовать у кого-нибудь другого. Причем много. Еще надо определиться со стандартом и защитой от подделки. Для этого мне в первую очередь и нужны эти гномы.

— Вы... вы такой сильный. Вы ведь можете все... — задумчиво произнёс Бэк.

— Я тебе уже говорил, есть правила. Нельзя делать то, что хочешь просто так... Ладно, можно, но не в этом мире. Тут для этого тебе нужно выполнить условия. Компромисс с системой, которая позволит тебе добиться своей цели. За пределами установленных правил, разумеется.

— Как боль от моего лечения?

— О, а ты, в отличие от отца, умеешь думать, — расплылся в улыбке Роуль.

— А как ты узнаешь... как узнаешь, что нужно делать, чтобы система согласилась?

— Чувствую. Я чувствую, что она женщина. Она ехидно улыбается, когда тебя тычут носом в дерьмо. Чувствую, как она хохочет, когда ты делаешь что-то невообразимое. Понимаешь?

— Нет.

— Нет никаких рамок. Нет никаких точных цифр или формул. Есть только она, и она решает. Кто как и когда, почему и что для этого нужно.

Бек выдержал паузу и спросил:

— А ты можешь у неё узнать, что нам нужно сделать?

— В смысле? — с прищуром спросил упырь.

— Что нам нужно сделать, чтобы у нас появился свой постоялый двор рядом с торговым путем? Чтобы мы жили все вместе, готовили еду и встречали гостей. Чтобы у нас был большой сад с огородом, чтобы мы... Чтобы я, папа, Шара, Гара и Мара жили все вместе?

Улыбка сползла с лица упыря, и он задумчиво взглянул на мальчишку. Слегка наклонив голову, он спокойным голосом спросил:

— Ты точно хочешь это знать?

Бэк молча кивнул.

Роуль вздохнул, выпрямился и ещё раз тяжело вздохнул. Его плечи опустились, взгляд остановился на дороге, и он кивнул своим мыслям.

— Чтобы это всё произошло... Одному из вас придётся умереть.

Роуль повернул голову и с грустной улыбкой спросил:

— Как думаешь, кто это должен быть?

Глава 13

— Карл, подай мне лук, — произнесла женщина, занятая готовкой.

Хозяин фермы вздохнул и оторвал взгляд от старика, который пялился на последнюю выделенную ему курицу с отрубленной головой. Подав супруге пару луковиц, он уселся за стол и снова покосился в окно. Напротив него все сараи и строения были покрыты записями.

— Слушай... я все понимаю, но как бы этот сумасшедший беды на нас не навёл... — пробормотала женщина. — Спровадил бы ты его...

— Деньги хорошие платит, — вздохнул глава семейства. — В этом году можем себе позволить и на ярмарку съездить не просто поглазеть. Пора про приданое подумать.

— Деньги деньгами, только худо на нас тянуть не надо. Не гневай судьбу, Карл. Сумасшедшие никогда не приносили блага.

Мужчина поднялся на ноги и снова подошёл к окну, за которым Юринай держал замершую курицу и шевелил её ногами, при этом что-то бормоча себе под нос.

— Ладно, — вздохнул глава семейства. — Завтра попрошу, чтобы он съе...

БАБАХ!

Оглушительный взрыв раздался внезапно и чёрным столбом дыма устремился в небо. Мужчина тут же метнулся на улицу, но вместо кровавых ошметков обнаружил ошарашенного Юриная с черной закопченной рожей и перепуганными глазами. От курицы остались только подкопченные перья.

— Что происходит?!! — крикнул он и с обозленным видом направился к Старому мастеру.

Юринай же молча опустил глаза и огляделся.

— Ты какого черта тут устроил?!!

Вместо ответа старичок посмотрел на свои руки и вздохнул. Подняв взгляд на мужчину, он спросил:

— А куриц точно больше нет?

— Слышишь, старый, я все понимаю, но мне плевать, насколько важную хрень ты тут делаешь. Я своей семьей рисковать не буду. Только подумай, если бы дочка рядом была!

— Может кролик есть? —