— А-а-а!

Распахнув глаза, увидела над собой жреца, прижимающего к своей щеке руку, сквозь пальцы лилась кровь. Лишь потом, вспоминая случившееся, я поняла, что Гая вырвала ему кусок плоти, когда он наклонился к моей шее, чтобы укусить. Тогда же мой взгляд остановился на изображении Темнейшего над моей головой. Из-за пелены слез его черты трансформировались в ненавистное лицо Корнелиуса.

«Ненавижу! — рвалось изнутри. — Ненавижу!!!»

Я хотела уничтожить его, стереть. Он нависал надо мной, скалясь в улыбке, и всем своим существом я желала оттолкнуть его как можно дальше.

Земля содрогнулась, и по потолку побежали трещины. Черная пелена ненависти застилала глаза. Реальность и воспоминания смешались. Стены давили. Опять я беспомощна, опять мои руки скованы! Пусть я не могла призвать магию, но она была внутри меня, и в отчаянии я решилась на то, чего обещала не делать: обратилась к внутренним резервам, зачерпывая без сожалений и выплескивая из себя.

Взрыв. Сводчатый потолок улетел вверх, как пробка из бутылки, стены снесло. Все вокруг осыпало мелкой крошкой, припорошив мне глаза. После грохота наступила оглушающая тишина. Сейшан упал на алтарь. Он елозил по нему, и слышно было бормотание:

— Не может быть… не может быть.

Мои руки обрели свободу. Наручники превратились в мелкую крошку и осыпались. Оглушенная, я привстала, чтобы увидеть, как по алтарю змеятся трещины, устремляясь к центру.

С нечеловеческим криком жрец сделал рывок, хватая черный кристалл и скатываясь с алтаря. Вовремя. Монолит превратился в груду камней, на которые я обессиленно сползла. Взгляд устремился вверх. Потолка не было, оттуда на меня смотрели звезды.

Мне казалось, что я на мгновение закрыла глаза, но пришла в себя оттого, что с моего лица отряхивали каменную крошку. Увидев перед собой Темнейшего, испуганно дернулась.

— Я кого предупреждал сюда не лезть? — несколько устало полюбопытствовал темный. — Храм разрушен, все без сознания, одна ты жива и относительно здорова. Рассказывай! — прозвучал властный приказ, и его рука легла мне на горло.

Страх отошел на второй план при мысли о друзьях, я извернулась посмотреть, что с ними.

— Они живы? Их нужно перевязать!

— Подождут, я наложил стазис. Быстро и обстоятельно, что произошло?

Пальцы на моей шее сжались, давая понять, что терпение их хозяина не безгранично.

— Магистр Кирос предатель, как и жрец, — прошептала я.

— Жрец? Он сейчас без сознания, и я хочу знать, кому это удалось.

— Не этот. Другой. Сейшан, кажется. Наг.

— Вот как… — Глаза Темнейшего опасно сузились.

— Он забрал кристалл. Око Тьмы. Так его Арракл назвал.

После моих слов лицо Темнейшего помрачнело, и он перевел взгляд на свою вторую руку, с наручем.

— Гард, за ним!

Я была близко и видела, как открылся желтый глаз на наруче, и от руки и тела темного стало отделяться густое черное облако, которое сгустилось и сформировалось в громадное змеиное тело. Треугольная голова с желтыми глазами, зависшая над нами выше человеческого роста, кивнула и устремилась на выход. Змей передвигался без единого шума и как будто парил над землей.

Я все еще ошеломленно смотрела вслед, когда Темнейший опять ощутимо сжал мое горло:

— А мы пока поговорим. Теперь я жду подробный и обстоятельный рассказ. Мне очень интересно, кто проделал дыру над нами и выжег всю магию храма.

Глядя в непроницаемые глаза, испуганно сглотнула.

— Я… — слова не шли.

— Ты, — подбодрил меня темный с ожиданием.

— Я…

— Ты?

Стоило увидеть удивление, мелькнувшее в глазах Темнейшего, и я мгновенно испугалась. Чувство самосохранения проснулось, и до меня дошло, что тот, чье лицо было изображено в ныне разрушенном храме, вряд ли обрадуется моему признанию. Еще раз нервно сглотнув, поспешила исправиться:

— Я была без сознания.

В конце концов, кроме сбежавшего жреца, свидетелей не было, а его еще поймать нужно!

— Тогда рассказывай все, что видела.

Что ж, это я могла, вот только хотела еще раз убедиться:

— Скажите, все живы? — скосила взгляд на неподвижные фигуры друзей. — Их наг укусил перед ритуалом.

— Жить будут, — отмахнулся темный и поинтересовался: — Почему тебя не тронул?

— Жрецу нужен был их ужас. Он воздействовал на них, а потом кусал. Сквозь мои щиты не смог пробиться, поэтому оставил напоследок.

— Не знал, что первому курсу преподают ментальную защиту, — с подозрением уставился на меня Темнейший.

— Я на третьем курсе.

— Их это почему-то не спасло, — кивок в сторону моих друзей.

— Со мной занимался Тень, — неопределенно ответила я и, пока он не спросил о причинах, добавила: — Я же подопечная принца.

— Ну да, как я мог об этом забыть.

Подозрения во взгляде не убавилось, и я поспешила сменить неудобную тему, начав говорить о том, как Кирос заманил нас в храм и мы очнулись на алтаре. Разговор между жрецами тоже передала. И лишь пересказывая о неких Локи и Тороке, я вспомнила, где уже слышала эти имена — на лекции Тени, когда он рассказывал нам о культе Триединых и называл их имена. И тут кусочки мозаики сложились. Пусть это было невероятно и вопреки любому здравому смыслу, но с чего бы еще в храме изображать лик Темнейшего?

— Вы… — Я потрясенно уставилась на темного, который, несмотря на свой предполагаемо древний возраст, выглядел молодо и живее всех живых. У меня даже язык не повернулся озвучить свою догадку.

— Что я? — изогнул он бровь.

— Вы… — Зажмурившись, я дала себе мысленно пинка и, распахнув глаза, заставила произнести остальное: — Вы Морос?

— Я? — неподдельно изумился Темнейший, вот только меня этим было не провести.

— Вы! — уже обвинила его. Нервы сдали, и я буквально крикнула ему в лицо: — Иначе почему ваша физиономия была нарисована прямо у меня над головой?

— Где? — Издеваясь, Темнейший посмотрел вверх, в дыру, откуда на нас бездушно взирали холодные звезды. — Ты бредишь!

— Нет! Я помню. Вы — Морос!

Взгляд темного похолодел и стал точь-в-точь, как на его портрете. И тут до меня дошло, на кого я посмела кричать. Все внутри задрожало мелкой дрожью от ужаса. Какая же я идиотка! Мы одни, ему стоит лишь чуть сильнее сжать пальцы на моем горле, и…

Подтверждая мои худшие ожидания, пальцы сжались. Теряя сознание и уплывая во тьму, я еще успела услышать:

— Ели хочешь жить, ты ни с кем больше не поделишься этим.

Я пришла в себя уже в палате целительского корпуса Академии. Слишком часто попадала сюда и обстановку узнала без труда. Правда, никогда не думала, что буду настолько рада очутиться здесь. Вся наша экспедиция в горы казалась кошмарным сном. Я потянулась под одеялом, испытывая удовольствие оттого, что нахожусь в тепле и мягкой постели.