петляю тачкой туда-сюда. Мимо машины проносятся пули. Правое боковое зеркало разлетается осколками. Крепче сжимаю руль. Еще одна пуля разбивает в дребезги заднее стекло, и я ловлю ее плечом. На секунду теряю управление, и машина дёргаться влево. Сворачиваю в первый попавшийся переулок. Хорошо, что я знаю Барселону и все ее закоулки как свои пять пальцев. Это помогает оторваться от преследователей. Стараюсь не обращать внимание на жгучую боль в руке. Сейчас у меня одна цель — спасти ее задницу. Спустя какое-то время мы выезжаем на окраину Мадрида. Смотрю на Лили. Девушка, вся в осколках лежит в позе эмбриона и зажмурив глаза отрывисто дышит.

— Ты как? — Перестраиваюсь в правый ряд.

— Хреново, — слышу женский всхлип.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Когда убеждаюсь, что за нами никого нет, останавливаюсь на обочине. Моя футболка вся в крови. Хорошо, что пуля прошла на вылет. Прикрываю глаза и устало роняю голову на руль. Слышу шорох на заднем сидении: — У тебя кровь. Ты ранен, — ее голос дрожит.

— Это мелочь, — заставлю себя открыть глаза и поднять голову. Наклоняюсь и открываю бардачок. Достаю оттуда аптечку. Выхожу из машины и понимаю весь масштаб катастрофы. Лили выходит следом за мной.

— Тебе очень больно? — Она тянет руку к моему плечу, но я перехватываю ее и прижимаю к себе.

— Терпимо, — вдыхаю ее аромат и понимаю, что мне хочется дышать только ею.

— Мне страшно, — вытирает рукой выступившие слезы.

— Не бойся Лили, — провожу рукой по ее волосам. — Я не позволю, слышишь, никому не позволю причинить тебе вред, — глажу по спине. — Я убью каждого, кто хотя бы подумает об этом.

— Почему ты не боишься? — Хлюпает носом где-то в районе груди.

Мягко отстраняю девушку и от себя и заглядываю ей в глаза: — Потому что я смотрю во тьму как хищник, а не как жертва. Чтобы не бояться ты тоже должна так делать. Поняла?

— Угу, — соглашается и переводит свой взгляд на расползающееся по ткани бурое пятно. — Тебя надо перевязать.

— Надо.

Метнувшись к автомобилю, она взяла с сидения аптечку. Достав оттуда антисептик, бинт и пластырь девушка ловко перевязала мне плечо. Затем я переодел футболку и припарковал машину в укромном месте. Недалеко от нас находился придорожный мотель, где мы сняли свободный номер. Один на двоих. Глубоко в душе я понимал, что это плохая идея, но в целях ее безопасности абсолютно оправдываемая. Номер был достаточно скромным. В прочем, как и сам мотель. На одну ночь самое то. Передо мной стояло две задачи. Первая — новый автомобиль. Вторая — решить, что нам делать дальше. Постоянно прятаться не вариант. Рано или поздно нас все равно найдут. Вечно бегать не получиться, да и надо ли?

— Что мы будем делать дальше? — Девушка снимает с плеч свой рюкзачок и садиться на кровать.

Смотрю сначала на нее, затем обвожу взглядом кровать и спокойно отвечаю: — Заниматься жарким сексом.

— Ты сейчас серьёзно? — Вспыхивает Лили.

— А, по-твоему, это похоже на шутку? — Подхожу к девушке. Мне безумно хочется подразнить ее сейчас.

Ее и без того большие глаза округляются от удивления. Она смотрит на меня снизу вверх и это так выглядит так возбуждающе.

— А тебя не смущает, что нас только что чуть не убили? — Возмущается Лили.

— Нисколько, — толкаю на кровать и нависаю сверху. Жду, что она начнется ругаться. Оттолкнет меня. Но ничего подобного не происходит. Раздвигаю коленом ее ноги и упираюсь своим органом прямо по средине. Единственное что, слышу, как быстро колотиться ее сердце. Внизу живота мой член уже во всю бьется в истерике. Смотрю в ее испуганные глаза и тону в них. Обвожу рукой контур ее лица. Она закрывает глаза и громко сглатывает. Прижимаюсь своей щекой к ее и ощущаю от нее взаимность. Девушка словно кошечка начинает ласкаться об нее в ответ.

— У меня раньше никогда… — шепчет пересохшими губами.

— Не трудно было догадаться, — ее хрупкое тело в моих руках. От желания взять ее прямо здесь и сейчас сводит скулы. Но я, как гребаный мазохист, выпускаю ее из объятий и отстраняюсь. Оставляя девушку в полной растерянности.

19

Лили

— Почему ты о себе ничего не рассказываешь? — Нанизываю на вилку кусок ветчины. Мы за небольшим столиком сидим на балконе мотеля.

— Что именно ты хочешь знать? — Мужчина делает глоток кофе.

— Например, откуда ты так хорошо знаешь испанский?

Люцифер бросает в мою сторону многозначительный взгляд: — Ты сейчас серьезно? — Насмешливы тон. — Это единственное, что тебя волнует в данный момент?

Ну что за человек?! Почему он вечно издевается надо мной?

— Да, — спокойно отвечаю, еле сдерживая себя при этом.

— Раз уж тебе плевать на разъярённых мафиози, которые будут искать нас до тех пор, пока не найдут. И пока не получат свое бабло обратно. Которое, к слову, якобы сперла ты. То так и быть. Я тебе отвечу. Моя мать была каталонкой.

— Она испанка? — Переспрашиваю я и чувствую себя дурочкой в этот момент.

— Я сказал, каталонка, — недовольно скрежетнув зубами раздражённо рявкает в ответ.

Ух! Как мы раздражаемся, когда я туплю. Окей буду тупить ещё больше.

— А отец? Кто он?

— Это тебя уж точно не касается, — Люцифер поднимается из-за стола и подходит к кованым перилам. Смотрит вниз.

— С тобой просто невозможно нормально разговаривать, — с