Из моего горла вырвался стон.

– Ты промокла.

– Прошу. – Кожа Бриджит была горячей на ощупь. – Мне нужно… мне нужно…

– Что тебе нужно? – Я покрывал поцелуями ее живот, опускаясь все ниже. Протолкнул пальцы глубже, вытащил, а затем снова ввел. Достаточно, чтобы довести ее до края, но недостаточно, чтобы опрокинуть.

– Мне нужно кончить, – простонала она. – Рис, прошу.

Я замер.

– Как ты меня назвала? – Я поднял голову, и она посмотрела на меня: в великолепных голубых глазах светилась похоть и нечто еще.

– Рис, – повторила она шепотом.

Возможно, звук моего имени на ее губах был самым прекрасным звуком, что я слышал.

Я резко выдохнул, прежде чем продолжить.

– Ты кончишь, принцесса. Но не раньше, чем я позволю.

Я снова опустил голову, осторожно провел зубами по клитору и принялся его посасывать. Ее соки текли по бедрам, и я жадно слизывал каждую каплю.

Так чертовски вкусно. У меня никогда не было зависимостей, но я уже пристрастился к вкусу ее киски.

Бриджит безумно, отчаянно терлась о мое лицо, а ее умоляющие стоны становились все громче.

Наконец, я сжалился: прижал большой палец к клитору и согнул пальцы, прикоснувшись к тому месту, от которого она расколется.

– Кончай, – приказал я.

Едва это слово сорвалось с моих губ, Бриджит с пронзительным криком выгнулась на кровати. Она кончила так сильно, что ее дрожь утихла минут через пять – от этого зрелища я чуть не забыл о наложенном мной же запрете.

Не трахаться.

Я развязал ее и погладил бледные красные отметины в местах, где веревки впивались в кожу.

Бриджит обессиленно повалилась на кровать, но, когда я попытался встать, она меня остановила.

– Ты кое-что забыл. – Она уставилась на красноречивую выпуклость в моих шортах.

– Поверь, нет.

Трудно забыть, когда этим можно забивать гвозди.

– Тогда позволь мне о тебе позаботиться.

Я резко втянул воздух, когда меня коснулись ее пальцы.

– Это не входило в план.

– План изменился.

Бриджит стянула с меня шорты и округлила глаза, увидев размер.

– Бриджит… – Мой протест превратился в стон, когда она обхватила меня руками.

– Ты назвал мое имя. – Она провела языком по головке члена и слизала капли смазки, прежде чем взять его в рот.

Я не ответил. Не мог.

Все перестало существовать, кроме ее тепла вокруг моего члена, и я подумал, что даже в раю не бывает так хорошо.

Кровь текла по венам, как жидкий огонь, и сердце колотилось от похоти и чего-то еще – я предпочел бы это не называть, – когда я впивался руками в волосы Бриджит.

Так чертовски красиво.

Она попыталась охватить меня целиком, но не смогла – то ли из-за размера, то ли из-за позы. Бриджит тихо разочарованно хмыкнула, и я хрипло рассмеялся, прежде чем отодвинуться и переложить ее на спину.

– Скажи, если будет слишком. – Я скользнул кончиком члена по ее губам, прежде чем погрузить его в рот. Я делал паузы каждые несколько сантиметров, помогая ей привыкнуть к размеру, пока наконец блаженно не погрузился в горло.

Черт. Мне нечасто приходилось прибегать к старому трюку с мысленным перечислением составов бейсбольных команд, но сейчас только «Вашингтон Нэшнлс» удерживали меня от преждевременно оконченного вечера.

Бриджит закашлялась, ее глаза наполнились слезами, и я вышел, оставив только головку.

– Перебор?

Она помотала головой, глядя на меня потемневшими от страсти глазами, и я снова со стоном продвинулся внутрь нее.

Мы вошли в ритм – сначала медленно, а потом все быстрее. Постепенно Бриджит привыкла и начала постанывать, посылая легкие вибрации по моему члену, а затем потянулась вниз, чтобы ласкать себя пальцами, пока я щипал и играл с ее сосками.

– Вот так, – прорычал я, – принимай в горло каждый сантиметр, как хорошая девочка.

На моей коже проступил пот – я входил и выходил из ее рта, пока не стало невмоготу. Шелковистое тепло ее рта, зрелище, как она себя ласкает, пока ее горло расширяется от моего члена…

Оргазм обрушился на меня, как фейерверк, и взорвался перед глазами. Я вышел в последнюю минуту и извергся, покрывая ее грудь густыми струями спермы. Я кончил так сильно, что чуть не повалился на пол, но такому не бывать. Никогда.

Бриджит тоже кончила, и звуки нашего прерывистого дыхания смешались с тяжелым запахом секса.

– Ух ты. – Она моргнула, выглядя немного оглушенной.

Я рассмеялся. Голова – обе – еще гудела от спазмов.

– Это моя реплика. – Я быстро поцеловал Бриджит, прежде чем поднять ее с кровати и отнести в ванную. – Давай помоем тебя, принцесса.

После душа, во время которого я довел ее пальцами до очередного оргазма, я сменил простыни и уложил ее обратно в кровать. Усталая и удовлетворенная, она без пререканий позволила мне с собой возиться – я укрыл ее одеялом и убрал волосы с лица.

– Желание номер четыре. И не говори, что я никогда ничего для тебя не делал, – поддразнил я.

Бриджит умудрилась зевнуть и рассмеяться одновременно.

– Желание номер четыре, – сонно пробормотала она, – это было идеально. – Она моргнула, и в голубых глазах промелькнула грусть. – Я бы хотела остаться здесь с тобой навсегда.

Мое сердце сжалось.

– Я тоже, принцесса. – Я подарил ей еще один поцелуй, самый нежный за ночь, и попытался запечатлеть ее вкус в своей памяти.

Когда она заснула, какое-то время я сидел и смотрел, как она спит, – чувствовал себя полным дураком, но не мог отвести взгляда. Ее грудь ровно вздымалась и опускалась, а на лице играла легкая улыбка. Она выглядела удовлетворенной впервые за последние недели, и я пожалел, что не в моих силах продлить этот момент навечно, как она хотела.

Все, что мы сделаем, останется здесь. В этой комнате, этой ночью. Мы больше никогда об этом не заговорим.

Мое правило. Ему нужно следовать, потому что Бриджит – не просто моя клиентка. Она будущая королева Эльдорры, что означает кучу сложностей и ненавистных заморочек, с которыми я ничего не мог поделать.

Я окинул ее взглядом в последний раз, запоминая каждую деталь, а потом собрался с силами и ушел.

Желание номер четыре.

Чего бы ни говорило и ни желало мое сердце, сегодняшний вечер был исполнением ее желаний.

И не более.

Глава 20

Бриджит

На следующее утро я проснулась с улыбкой, несмотря на боль. Я давно не просыпалась в таком хорошем настроении, и мне потребовалась минута, чтобы вспомнить причину.

Начали возвращаться обрывки прошлой ночи – сначала медленно, потом все сразу, – и я покраснела, вспомнив непристойности, которые