Выйдя из кабинета Зэкери, Рикер задержался у окна звукооператорской кабины, чтобы поговорить с девушкой. На ее лице Рикер заметил веснушки, и это еще больше ранило его.

– Ты должна бросить эту работу, – сказал он ей. – Просто уходи отсюда.

– Я не могу, – ее взгляд одновременно выражал благодарность и удивление. В последнее время мало кто был с ней добр. Она напомнила Рикеру ребенка, который вот-вот расплачется.

– Я хочу стать знаменитой, – ответила она и вдруг лучезарно улыбнулась.

Рикер кивнул. «Тогда нужно кого-нибудь убить», – пронеслись в голове слова Иэна Зэкери.

Когда Рикер вышел из здания радиостанции, его окружила толпа возбужденных фанатов, которые протягивали ему ручки и бумагу для автографов. Однако, убедившись, что он не представляет ни малейшего интереса, они тотчас оставили его и вернулись к дверям ожидать кого-то более достойного, какую-нибудь знаменитость.

Среди машин, припаркованных у обочины, Рикер не нашел бежевый «седан» Мэллори, но его взгляд привлек другой автомобиль в отдалении. Отличался он тем, что в нем сидел водитель в костюме с галстуком, возможно, это был сотрудник правоохранительных органов. После полуночи в здешних краях редко попадались люди в смокингах. Рикер незаметно приблизился к машине, рванул переднюю дверь и уселся рядом с агентом ФБР, подпрыгнувшим от испуга.

– Мне нужно видеть Марвина Аргуса. Здесь и сейчас!

В ожидании Аргуса Рикер непринужденно беседовал с местным агентом ФБР, который тридцать лет назад служил в армии, но до сих пор носил армейскую стрижку и сохранил офицерскую выправку. Агент Хеннеси не любил выпивать, предпочитал ранние утренние часы вечерним, но им все же удалось найти общую тему для разговора: оба ненавидели адвокатов бракоразводных процессов.

Скорее по привычке Рикер поддерживал любые связи с нью-йоркским отделом ФБР. Наладить контакт удалось очень легко, отчасти благодаря газетным заголовкам и статьям, в которых рассказывалось о нападении на него психически неуравновешенного подростка. Вполне понятно, что речь зашла об опасности быть подстреленным на службе. У агента Хеннеси тоже было огнестрельное ранение. Он заверил Рикера, что летом на пляже эти шрамы, как магнит, притягивают молодых красоток в бикини, обожающих полицейских. Потом они выяснили, что оба – заядлые курильщики, что только способствовало укреплению отношений. Два сигаретных огонька, словно тлеющие угольки, светились в темноте, пока Хеннеси рассказывал Рикеру о своем бюро. С тех пор как специальный агент Марвин Аргус примчался из Чикаго со своей бригадой, никому не было житья. Потом оказалось, что Хеннеси ни разу не встречался с Аргусом.

– Тебе еще предстоит насладиться его обществом, – сказал Рикер. – Когда он улыбается, хочется дать ему в рожу, а почему – не знаю. Разговаривая с ним, всегда держу руки в карманах, чтобы не сорваться случайно.

Наконец явился Марвин Аргус собственной персоной, его огромный белый «седан» остановился всего в нескольких сантиметрах от автомобиля нового знакомого Рикера, агента из нью-йоркского бюро. Тот недовольно покачал головой: Аргус загородил ему весь обзор своим огромным белым монстром и поставил под угрозу прикрытие. Агент из Чикаго, широко улыбаясь, подошел к машине.

– Ну что, Рикер тебя вычислил, да? – Аргус наклонился к открытому окну со стороны водителя. – Ладно, не бери в голову, Хеннеси. Ничего страшного.

Хеннеси криво усмехнулся, показывая, что думает о чужаке, явившемся командовать в его родной город, но не имеющем над ним никакой власти.

Рикер попрощался с новым знакомым и вышел из машины.

– Следуй за мной, Аргус, – бросил агенту Рикер, но видя, что Аргус, кажется, не понял прямого приказа, заорал: – Шевели ногами! Давай!

Они отошли от машины. Хеннеси с одобрительным видом поднял большой палец: Рикер только что снискал уважение местного федерала.

– Так что, – спросил Аргус, – у тебя есть что-то интересное для меня?

– Помолчи, – Рикер оглянулся на толпу безумных фанатов, оседавших выход из здания радиостанции. Когда они отошли на достаточное расстояние, Рикер повернулся к нему. – Ты соврал насчет агента Кида. Он никогда не был пациентом Джоанны.

– Это она тебе сказала? Тим ходил к ней регулярно – четыре раза в неделю в рабочее время. Разве это не говорит о том, что он ходил к ней на прием?

– Это говорит лишь о том, что вы следили за Кидом, своим же собственным агентом.

– У него была неустойчивая психика, – сказал Аргус. – Все знали…

– А ты как бы себя чувствовал, если бы свои устроили за тобой слежку?

Аргус отвел взгляд, очевидно, изобретая новую ложь, но потом посмотрел Рикеру прямо в глаза.

– После убийства Тимоти Кида я много раз допрашивал эту женщину. Пять, шесть допросов часами, но она так и не призналась мне, о чем они разговаривали с Кидом во время этих визитов. Она хранила врачебную тайну.

– Она так сказала?

– Нет, но я уверен, что она лечила Тима.

История Джо казалась более правдоподобной. Для нее агент Кид, даже будучи другом, всегда оставался Тимоти, а не Тимом или Тимми, как для Марвина Аргуса, который был едва знаком с убитым.

– Эти психиатры, – сказал агент, – никогда не дадут тебе прямого ответа на вопрос о пациенте, даже умершем. Что еще тебе поведала Джоанна?

Рикер покачал головой: он хотел получить новые сведения, но не собирался раскрывать те, которыми располагал.

– Кид работал в Вашингтоне. Если бы ему понадобился психиатр, он мог бы найти кого-нибудь ближе к дому. Больше никакого вранья, понял? Ты по-прежнему не знаешь, зачем агент Кид приехал в Чикаго?

– Он не докладывал об этом мне, по крайней мере, напрямую, – Аргус пожал плечами.

Вообще не докладывал.

– Джо никогда не была подозреваемой, – произнес Рикер.

– Неправда. Полицейские из Чикаго могут подтвердить. Она была главной подозреваемой в убийстве Тимми. Если бы я не включил ее в программу по защите свидетелей, она бы до сих пор находилась под стражей. Черт возьми, все копы знали, что Тим свихнулся. Это ясно как день: только собственный психиатр, доктор Аполло, могла настолько приблизиться к сумасшедшему параноику, чтобы перерезать ему глотку. Сейчас немного паранойи тебе тоже не помешает. Ты же не мог вести себя тихо, как я просил. Нет, надо обязательно изображать из себя копа. Ты больше не работаешь в полиции, так что следи за теми, с кем общаешься, – он сунул свою визитку Рикеру в карман кожаного пиджака. – И если Джоанна что-то скажет тебе, сообщи мне.

– Непременно, – поспешил заверить Рикер.

Мимо проехал черный лимузин и остановился напротив входа на студию. Через некоторое время в дверях появилась тощая фигура в пиджаке с капюшоном. Человека тут же окружила толпа поклонников. Несколько минут он раздавал автографы, затем исчез на заднем сиденье лимузина, и длинный черный автомобиль тронулся. За ним на почтительном расстоянии последовала и машина агента Хеннеси. Марвин Аргус помчался к своему автомобилю, видимо, намереваясь замкнуть процессию. Фанаты быстро разбрелись, и Рикер остался один. Ну не совсем один.