Я выслушала историю спокойно. Вернее, внешне я сохраняла спокойствие, на самом деле известие о теле в багажнике меня здорово расстроило. Валек Кокс вспомнил и дату происшествия. И она совпала с днем исчезновения Галины. По всему выходило, что после ссоры с Сергеем Анатольевичем Галина оказалась в багажнике Антона. И это было очень скверно. Шансы найти Галину живой таяли на глазах.

– Как считаешь, насколько можно доверять словам Валека? – в лоб спросила я Венчика.

– Мой жизненный опыт подсказывает, что процентов восемьдесят положить можно, – задумчиво произнес Венчик. – Не такого результата ожидали, да, Татьяна Александровна?

– Как тебе сказать? Готова была и к такому, но надеялась все же на более радостный исход, – не стала отпираться я. – Что ж, выкладывай остальные новости. Чует мое сердце, они окажутся ничуть не радостнее.

– И не ошибетесь, Татьяна Александровна, – подтвердил мои опасения Венчик и продолжил доклад.

В случае с воспоминаниями годичной давности оказалось сложнее. Никто из обитателей заводских корпусов не мог вспомнить, случалось ли что-то из ряда вон выходящее в означенный период. Но Венчик был настойчив, а растущее количество спиртного способствовало оживлению памяти. В итоге сам Григорий Р проявил чудеса сообразительности и послал Венчика к постоянному гостю клана, Ухте. Венчик не преминул поинтересоваться, кто такой этот Ухта. Григорий Р удовлетворил его любопытство. Настоящее имя Ухты было вполне обычным – Спиридон Иванович Дужкин. Прозвище Ухта прилипло к нему с самого детства ввиду особой любви к выражению удивления при помощи восклицания «ух ты!», которое он подкреплял крепким ругательством.

Ухта не был бомжом в прямом смысле слова. У него было постоянное жилье, государственная пенсия и даже вполне благонадежные родственники. Но спокойная, размеренная жизнь под присмотром родни не могла удовлетворить стремления Ухты к независимости. Он мечтал стать абсолютно свободным от человеческих предрассудков. Поэтому частенько сбегал от родственников и по нескольку дней кряду обретался в компании бомжей. Происходило это не реже одного раза в месяц, как правило, после получения пенсии. Забрав причитающиеся ему рубли в ближайшем почтовом отделении, Ухта шел прямиком в супермаркет, затаривался гостинцами и отправлялся к Григорию Р. Там он быстро проматывал сбережения и, не выдерживая суровых условий обитания вне цивилизации, возвращался домой терпеть укоризненные взгляды родственников и дожидаться очередной субсидии.

Попасть на аудиенцию к Ухте оказалось не так-то просто. Пускать Венчика в квартиру родственники наотрез отказались. И даже грозились вызвать полицию. Пришлось сидеть в засаде у подъезда Ухты. Благо квартира находилась на первом этаже, а Ухта все свободное время проводил у окна. Каким-то образом Венчику удалось выманить его во двор. Тут-то и состоялась беседа. Как ни странно, обошлось без спиртного. Ухта не пил за чужой счет, такой вот оригинал. Зато вести задушевные беседы, вспоминая «счастливые походы к доброму Григорию», мог бесконечно. Весь мусор воспоминаний пожилого бродяги Венчик оставил при себе. Мне же сообщил только ту часть, что касалась Сергея Анатольевича. А история была действительно впечатляющая.

Ухту, чья жизнь проходила на уровне первого этажа, всегда влекла высота. Время от времени он высказывал желание поглазеть на город с высоты птичьего полета, но заботливые родственники не торопились выполнять просьбу престарелого деда. Мечта так бы и осталась мечтой, если бы в одну из очередных вылазок к «доброму Григорию» Ухта не поделился ею с более понимающими товарищами. Григорий Р, употребивший к тому времени изрядное количество спиртного, заявил, что желание гостя для него закон, и отправил Ухту на крышу четырехэтажного корпуса, самого высокого здания во всем заводском комплексе. Известный уже мне Валек Кокс проводил Ухту на крышу и оставил там наслаждаться видами. Сколько времени просидел Ухта на крыше, неизвестно. Да это и не важно. Важно то, что сидя там, Ухта, не страдавший дефектами зрения, оказался свидетелем встречи низкорослого толстенького господина в солидном костюме с бандитского вида мужчиной. Он видел, как те подъехали к заброшенному зданию на машине, выгрузили из багажника огромный сверток и скрылись в подвале. Потом бандитского вида мужчина вернулся, взял из багажника две лопаты и отнес их в тот же подвал. Не было мужчин долго. Когда они снова вернулись к машине, лопаты были при них, а вот свертка уже не было. Тот, что был в костюме, сильно нервничал, и бандитского вида мужчине пришлось прикрикнуть на него. В ночной тишине звуки разносились далеко, но слов разобрать Ухте не удалось. Только отдельные отрывки. Что-то вроде того, мол, поздно совесть включать и о своей шкуре думать нужно.

Машина уехала. Ухта, потерявший интерес к красотам ночного города, вернулся к Григорию Р, но рассказывать о том, что видел, не стал. И заспешил домой, завершив вылазку раньше обычного срока. Неделю Ухта мучился сомнениями: рассказать родственникам о том, чему стал свидетелем, или сразу пойти в полицию? Перевесила полиция. Стражей порядка Ухта боялся меньше, чем гнева родни. Но в полиции к его словам отнеслись скептически, хотя заявление и приняли. А потом связались с родственниками и сдали Ухту с рук на руки сыну. В том, что к его словам не прислушались, Ухта винил сына. Наверняка он сообщил полицейским о странных пристрастиях Ухты, и те посчитали его заявление бредом выжившего из ума старика. Ухта обиделся и на полицейских, и на сына и больше о случившемся не вспоминал.

Эта история, как и предполагал Венчик, понравилась мне еще меньше предыдущей. Что мог прятать Сергей Анатольевич в заброшенном здании? Лопаты, тяжелый крупногабаритный сверток, ночная вылазка – все это говорило о том, что Сергей Анатольевич проворачивал под покровом тьмы какие-то противозаконные дела. Сдается мне, в подвале заводского корпуса нашла свой последний приют Лилия Ольшанская. Но зачем? Зачем было Сергею Анатольевичу избавляться от любовницы таким зверским образом? Допустим, девушка надоела хозяину фабрики и он захотел с ней порвать, так дай ей немного денег и отправь восвояси. Чем она могла помешать солидному бизнесмену? Ответ мог быть только один: Лиля не пожелала расстаться с Сергеем Анатольевичем полюбовно. Возможно, пригрозила рассказать о его шашнях жене. Сергей Анатольевич не хотел рисковать благосклонностью жены, а вместе с ней и благосклонностью ее богатого папаши и решил избавиться от любовницы кардинально. Версия реалистичная. Если, конечно, весь рассказ не является продуктом затуманенного алкоголем и возрастом сознания Ухты. Только вот я так не думала. В историю Ухты я поверила сразу и без оговорок.

Я сидела на скамейке, облюбованной Венчиком, и размышляла. Весеннее солнце улыбалось с небес, ласковый ветерок приятно холодил щеки, шевелил волосы, а я ничего этого не замечала.

Как подступиться к владельцу фабрики? Как выудить у него правду о событиях с таким сроком давности? И как узнать о судьбе Галины? Вопросы роились в голове, не находя ответа. Нужно было решать, что предпринять в свете полученной информации. Проверить подвал – это само собой. За год труп не мог исчезнуть без следа. Скелет остался наверняка. Для полного разложения трупа официально отводится пятнадцать лет. Не стоит забывать и о том, что на теле Лили могли быть украшения. Кольца, серьги, цепочка. И вот они-то должны сохраниться в неизменном состоянии. Этот вопрос нужно выяснить у сестры. Подойти требуется корректно, чтобы не вызвать негатива или стресса. Пусть Надежда и не ладила с Лилей, но все же она ее сестра. Без Надежды не обойтись. Придется что-то придумывать. За официальной помощью снова придется идти к Мельникову. Хорошо еще, что он уже в курсе событий. Легче будет объяснить.