прямо на меня. Посмотрел и склонил голову, будто признавая мою власть. Губы тронула снисходительная улыбка. А потом я ушла, оставляя позади и источник будущей головной боли, и свои сомнения.

В чем именно сомневался герой моего сна, поделившийся со мной своими чувствами, я не успела понять. Калира – кузина Антиора – тронула меня за плечо, заставляя проснуться, и больше мне было не суждено хоть на миг сомкнуть глаза.

Скорый завтрак, который я практически не заметила, до самого вечера стал единственной перехваченной мною едой. Нам с кузинами жениха отводилась самая беспокойная роль: мы бегали менять цветы для шляпки Терезы, подавали булавки, искали, куда «чтобы не потерялось» спрятали чехлы на стулья, и месили песок, пытаясь поймать то виеру Талилу, то распорядителя, то оформителя арки, то… Кажется, за один день я успела познакомиться с половиной города и с частью из них навсегда зареклась работать. А потому, когда гости наконец стали прибывать, а нас с девочками отправили успокаивать Терезу, я упала на стул, не в силах больше и шага сделать. Чего нельзя было сказать о кузине.

Впрочем, перемещаться по шатру невесты было несложно. В отличие от остальных, здесь, кроме крыши и стен, установили и временный помост, потому каблуки не вязли в песке и шлейф платья находился в относительной безопасности. Хотя последнее – лишь до того момента, как его не прикрепили к самому платью. После этого сил поубавилось и у Терезы.

– Уже совсем скоро, – желая то ли подбодрить, то ли напугать, сказала Мили, еще одна кузина Антиора.

Самая младшая – Велина – завистливо вздохнула. У нее даже были силы крутиться вокруг Терезы и расправлять путавшийся шлейф.

Кузина бросила на меня затравленный взгляд, и я нашла в себе силы встать и, подойдя к Терезе, обнять ее под недовольные вопли младшей из сестричек. Видимо, та очень сильно переживала за кружево на платье. Но она могла не нервничать: я и сама за него боялась – видела сметы. Все же платье кузины шилось в Балиаре.

Плач флейты заставил нас всех вздрогнуть.

– Начинается! – Калира облизнула губы, поднимаясь на ноги и осматривая Терезу с ног до головы: от венка – шляпку все же оставили в поместье – до кончика шлейфа.

Мили бросилась к выходу из шатра, просунула наружу голову, пискнула и вернулась обратно. Бледная, с лихорадочно блестящими глазами.

К флейте присоединились барабаны, задавая ритм биению сердца, будя в крови какие-то первобытные нотки страха и предвкушения. И кружевное платье кузины начало казаться здесь таким же неуместным, как и надетое на королевский прием рубище. Впрочем, мы все тогда были одеты неуместно, не под стать воинственной песне барабанов, что полностью заглушили плач флейты.

– Наш выход, – когда ритм резко оборвался, напомнила Калира, занимая место слева от Терезы.

Мне предстояло идти справа. И хоть мы уже не раз репетировали проход, у меня дрожали коленки. И пальцы дрожали, когда я передавала кузине букет. А может, дрожала сама земля. Кто ее знает?

– Пора, – пробормотала себе под нос младшенькая и первой ухватила конец шлейфа. К ней присоединилась Мили.

Мы с Калирой раздвинули шторки, пропуская Терезу, и пошли следом. В отличие от невесты, наши наряды были непритязательны. Я бы даже сказала – нарочито просты. Чехлы, а не платья, подпоясанные какой-то декоративной веревочкой, вкупе с традиционной, как мне сказали, косметикой, делали нас на контрасте с невестой блеклыми тенями. Незаметными служительницами странного ритуала, который с каждым шагом приобретал для меня все больше сходства с каким-то жертвоприношением, а не свадьбой. Впрочем, даже в Балиаре до сих пор на свадьбу часто нанимали плакальщиц, настолько счастливым в традициях предков был для невесты день бракосочетания.

Мы с Калирой должны были идти на расстоянии вытянутой руки от невесты, хотя я намеренно держалась немного ближе, чтобы подхватить Терезу, если она оступится.

Но помощь кузине не понадобилась. Она словно и не замечала, как вязнут туфли в песке. Ее вниманием целиком и полностью владел Антиор, который ждал ее в конце очерченной горящими жаровнями дороги. И ритм… Стоило нам покинуть шатер невесты, барабаны вновь прорезали повисшую было тишину.

Я тряхнула головой, прикусила губу, чтобы как-то выпасть из гипнотического транса, что царил здесь. Оступилась, чуть не вывалившись за пределы дорожки, но чья-то рука, высунувшаяся из темноты, поддержала меня.

Не разбирая лица, я благодарно кивнула и поспешила вернуться в строй. Как ни хотелось, роль следовало сыграть до конца, пусть на душе и был осадочек от странной церемонии.

Впрочем, очень скоро наш путь был окончен. Тереза благополучно взошла на помост, где кроме Антиора с отцом и жрецом ее ждал и Мариус, которому она и протянула чуть подрагивающую ладонь. Никакие зелья, никакие гипнотические барабанные ритмы не смогли совладать с волнением кузины.

Калира утянула меня в тень, безошибочно проведя мимо замерших в предвкушении гостей. Из-за их спин мне практически ничего не удавалось разглядеть, и, если бы не комментарии Калиры, я бы и вовсе не знала, что сейчас происходит на помосте. Одно успокаивало: жрец определенно принадлежал знакомому храму, а значит, несмотря на дорожки огней и музыку, сама церемония будет привычной, с обменом браслетами и записью в храмовой книге.

– …сейчас он вручит ей цветок, – выдохнула громким шепотом Калира и привстала на носочки, чтобы разглядеть получше.

– Какой цветок? – заинтересовалась я, вспомнив, что Антиор однажды уже упоминал про особые цветы, которые дарят в единственном экземпляре. Впрочем, даже того факта, что процесс дарения осуществлялся на свадьбе, было достаточно, чтобы вздрогнуть.

– Летарис, – не отрываясь пояснила мне Калира. – Его запрещено продавать. Даже самые мощные чары способны продлить цветение лишь на сутки. Жених отправляется за цветком ранним утром, в предрассветные часы, когда цветы открываются и их можно найти.

Я вспомнила свой сон. Перед глазами вновь промелькнул Антиор со сферой в руках. Теперь я знала, что он нес, ради чего не спал ночью…

– Держи. – Калира протянула мне вышитый платок. – Приложи к носу и задержи дыхание, когда я скажу.

Спорить я не стала, как и медлить. Мало ли сколько секунд у меня в запасе. Потому платок тут же прикрыл и рот, и нос. Оставалось лишь закрыть глаза и задержать дыхание, но здесь я ждала отмашки.

– Сейчас, – выдохнула Калира и, в отличие от меня, подалась вперед, как и сгрудившаяся перед нами толпа гостей.

Я же напряженно считала секунды, взглядом уплывая в небо, вместе с сотнями, если не с тысячами, искорок, поднимавшихся с помоста. Легкие горели огнем, но Калира и не думала разрешать мне вдыхать. А вокруг творилось что-то