выберется. Продвигаюсь вперед с большим трудом, дорога метр за метром становится все более мучительной. Часто единственный способ двигаться вперед – удержать равновесие на умеренной скорости на бугре, отделяющем одну канаву от другой. Опасная игра, учитывая скользкую почву.

Непрерывная необходимость удерживать шаткое равновесие вызывает огромное напряжение, и при каждом маневре душа уходит в пятки. Затем происходит то, что подтверждает выдвинутый мной тезис о том, что в Африке за плохим всегда следует худшее: я оказываюсь в ситуации, какую и вообразить не мог – на сотни метров впереди дорога полностью перерезана канавами, и в некоторых местах глубина их достигает метра. Настоящие лабиринты, они пересекаются, образуя такую путаницу, в какую было бы опасно забираться.

Чтобы наилучшим образом выпутаться из этой очередной трудности, я вынужден остановить Веспу, исследовать дорогу и найти трещину, в какую можно бы заехать, а потом благополучно выехать их нее. Если этого не сделать, то вполне вероятно проехать канаву по всей ее длине, а потом оказаться не в состоянии выбраться. Предварительное обследование обнаруживает: очень часто канавы в конце разделяются на несколько других, более мелких. Некоторые заканчиваются на левом краю дороги, некоторые разделяются на многочисленные канавки, узкие и мелкие. И вот эти последние внушают мне большую уверенность в возможности благополучно преодолеть канаву. Такая езда продолжается с десяток километров, потом дорога становится лучше, позволяя ехать даже со скоростью выше тридцати километров.

Добираюсь до города Мунана, останавливаюсь там поговорить с местными людьми, передохнуть и расспросить об асфальтированной дороге. Какой-то студент, приехавший в Мунана на летние каникулы, говорит, что асфальт начнется ближе к Моанде – это еще двадцать километров, и потом смогу вздохнуть с облегчением. Надеюсь, что это и в самом деле так: по пути я много раз спрашивал об асфальтированной дороге и все время получал невнятные ответы, которые мало-помалу укрепили мое убеждение в том, что африканцы зачастую не умеют оценивать расстояние и читать дорожные карты.

К трем пополудни оказываюсь, наконец, на развилке, где грунтовка сменяется асфальтом. Даже не верится, и у меня чуть ли не возникает желание слезть с Веспы и целовать асфальт: от Нджоле до Моанды я проехал больше шестиста километров по ужасной грунтовой дороге. Еще до заката добираюсь – наконец-то! – до Франсвиля, одного из четырех самых крупных городов Габона с населением около 50 тысяч.

В католической миссии в Ластурвиле я познакомился с Эдуардо, шофёром епископа, и он посоветовал мне обратиться в Франсвиле к приходскому священнику в церкви Saint-Hilaire. Я позвонил Эдуардо, сообщил ему о своем прибытии, и он подъехал, чтобы устроить меня таким же образом, как и в Ластурвиле: палатка в саду дома священника и возможность пользоваться туалетом.

Сколько же раз дома, еще до отъезда, я изучал дорожную мишленовскую карту 955, думая (с долей скептицизма) о моменте, когда приеду в маленький город Фраснсвиль – аванпост во влажном тропическом лесу, на границе с Республикой Конго.

То, что я добрался до этого места живым и невредимым, приносит мне чувство удовлетворения, хоть и временного.

Франсвиль представляет промежуточный этап моего путешествия, в следующие дни начнется самая трудная его часть. Прежде всего, я должен разрешить проблему, как выехать из Габона и достичь Овандо в Республике Конго, оттуда уходит асфальтовая дорога напрямую в столицу Браззавиль. До Овандо предстоит проехать четыреста километров в приграничной зоне по ужасным дорогам, по ничейной земле, где на меня могли бы напасть дикие животные или бандиты. Точная информация об этих дорогах хранится лишь в голове тех, кто по ним ездит по торговым делам, зачастую нелегальным. Единственное решение – найти того, кто сможет меня подвезти на внедорожнике, погрузив на него и Веспу. Такой поиск задержит меня в Франсвиле на добрых пять дней. С помощью Эдуардо я отыщу малийцев, которые собираются отправиться в Конго на своем пикапе и согласятся взять меня до Овандо.

Стараюсь наилучшим образом использовать время пребывания во Франсвиле. У этого города особая атмосфера. Кружа часами по городским улицам, где очень мало машин и вовсе нет мотоциклов, я пропитываюсь ощущением, что дальше, за окраиной города, нет ничего, кроме леса. Думаю, что жители Франсвиля в душе страдают от изолированности города, осажденного лесом. В городе, даже в самом его центре, царит тишина, для меня какая-то нереальная. Я не помню, даже если и силюсь, слышал ли я там хоть раз детские крики, громкий смех и шутки взрослых. Даже дорожное движение, степенное и упорядоченное, совершенно не походит на тот хаос, что видишь в других африканских городах.

Как-то утром решаю отправиться к губернаторскому дворцу. Капитан Бернар дал мне рекомендательное письмо, чтобы представиться губернатору. Кроме проблемы, как добраться до Конго, надо мной, как дамоклов меч, висит угроза срока истечения визы в Республику Конго.

Когда я приезжаю во дворец, секретарша сообщает, что губернатор отсутствует, а его замещает генеральный секретарь провинции. После нескольких минут ожидания господин Барнабе принимает меня. Он весьма обходителен. Прочитав рекомендательное письмо капитана, он, кажется, проникся ко мне расположением. Рассказываю ему о своих проблемах и опасениях, и по мере того, как я говорю, он начинает повторять: нет проблем. Говорит, что немедленно вручит мне пограничный пропуск сроком действия на один месяц – таким образом, проблема с визой будет улажена. Что касается второго вопроса, то он даст задание своим подчиненным найти для меня попутную машину в Конго. Я горячо благодарю секретаря за участие, даю ему свой адрес и телефон, выражая пожелание видеть его однажды моим гостем в Италии. Покидаю губернаторский офис с легким сердцем и отправляюсь назад. Прямо около входа в церковь встречаю поджидающего меня Эдуардо. Он счастливым голосом объявляет, что нашел попутку до Овандо. Я должен быстро подготовиться, потому что отъезд намечен на сегодня, после полудня. Звоню господину Барнабе и сообщаю ему о своем предстоящем отъезде.

В четыре дня Веспа погружена на пикап, который должен доставить в Конго мешки с мукой. А часом позже мы уже на дороге по направлению к границе. И для меня начинается кошмарное путешествие, которое закончится ровно через двадцать четыре часа в Овандо.

Республика Конго

В салоне пикапа нас трое: водитель, его брат и я. Первые девяносто пять километров до Лекони, на габонской территории, пробегают под колесами внедорожника без всяких проблем. Меня мучает лишь очень громкая музыка, несущаяся из магнитофона, да крапивница, начавшаяся еще несколько дней назад, в тот самый день, когда я выехал из Рамбы.

Никак не могу сопротивляться желанию чесаться,