– Ого-го, да ты нарываешься на драку, Каге-сан! – хихикнула ведьма. – Кстати, странного самочувствия не пугайся. Это яд с когтей моих камаитати – он уже начинает тебя парализовывать. Через несколько минут ты вообще двигаться не сможешь. Поблагодари Киба-саму за то, что так замечательно тебя отвлек. Если бы не он, мои камаитати не смогли бы так близко к тебе подобраться.

Яд. Черт возьми. Ноги у меня онемели, и передвигать их было крайне трудно; начало покалывать пальцы. Киба-сама решительно пошел на меня; по морде у него стекали кровь и слюни, глаза горели безумием. Хакаимоно взъярился на меня, принялся крушить барьеры моего сознания, стремясь вторгнуться, ворваться в него.

«Впусти меня, – яростно выл он у меня в голове. – Иначе погибнешь! Впусти меня в свои мысли!»

– Нет, – пробормотал я сквозь стиснутые зубы и поднял меч. – Еще не время.

С очередным душераздирающим рыком Киба-сама вновь меня атаковал. На этот раз я не отскочил в сторону, а начал пятиться, уклоняясь от острых зубов и когтей и обрушивая удары при любой возможности. По ущелью гулко разнесся ведьмин смех, стремительный вихрь ударил меня в ногу, и я пошатнулся, а затем упал на спину, и Киба-сама тут же бросился на меня, раскрыв огромную пасть, чтобы перекусить меня пополам.

Пора, Хакаимоно!

По лезвию пробежал алый огонь, подсветив символы, вырезанные на стали. Меч ослепил медведя белоснежным светом, и тот отшатнулся, встревоженно фыркнув. Меня наполнила невероятная сила, которая выжгла из меня слабость хилого человеческого тела, и я с ревом набросился на Киба-саму, перескочив через мощную переднюю лапу и оказавшись у него между плеч. Из шкуры у него торчали стрелы и копья. Я поднял меч повыше, повернув его лезвием вниз, и со всей силы всадил демону в шею.

Киба-сама взревел и встал на задние лапы. Он принялся неистово трясти головой в попытках сбросить меня. Я схватился за кончик копья, торчащего из его шкуры, и всадил меч еще глубже, а медведь все ревел и подпрыгивал. Я бросил быстрый взгляд на Юмеко, лежащую на земле, и тут Киба-сама резко повернулся и слепо ринулся к ней.

Нет, ты ее не тронешь! Я всадил меч еще глубже, и острие вышло с другой стороны медвежьей шеи, проткнув ее насквозь. Киба-сама хрипло застонал и повалился вперед с глухим ударом, эхо которого моментально разнеслось по всему ущелью. По его огромному телу несколько раз пробежали судороги, когти глубоко вонзились в землю, а потом великий медведь-демон Суймин-Мори испустил дух и застыл.

Я высвободил Камигороши и поднялся, ощущая дикую радость меча, черпающего наслаждение в битве, в насилии, в кровопролитии. По моим венам бежали сила и адреналин, но я, как и всегда, чувствовал, как скребутся в мое сознание невидимые когти Хакаимоно, который пытается прорваться в мысли, поработить мою душу. Я вновь закрыл ему путь, вытеснив из мыслей и отогнав в темноту, где ему было самое место.

Когда я соскочил с огромного тела, ноги у меня подкосились, словно мне перерезали мышцы. Я пошатнулся, выпустил меч из онемевших пальцев и рухнул рядом с Киба-самой под звуки медленных аплодисментов, разнесшихся по ущелью.

– Браво, Каге-сан, браво, – произнесла ведьма ветра, подлетев в поле моего зрения и с улыбкой поглядывая на меня. Я лежал на спине и тяжело дышал, держа руки поблизости от Камигороши. – Впечатляющая битва. Теперь я понимаю, почему демоны тебя боятся.

Проклятье, я не могу пошевелиться. Я хотел было приподняться на локтях, чтобы перекатиться на живот и схватить меч, но тело оказалось каменным, а руки и ноги поднялись лишь на несколько дюймов. Ведьма подлетела ближе, достала из рукава короткий кинжал и опустилась на землю.

– Ничего личного, Каге-сан, – проговорила она и изящным движением приподняла оружие, метя острым кончиком прямо мне в сердце. Я вновь попытался шевельнуться, впустить Хакаимоно в свое сознание, но мысли были неповоротливыми, а присутствие демона едва ощущалось. – Но мне нужно убить тебя как можно быстрее, пока действие яда не прекратилось. Твое последнее слово?

– Кто… тебя подослал? – сквозь зубы спросил я.

– Боюсь, этого ты так и не узнаешь, Каге-сан, – ответила ведьма, качая головой. – Не могу выдать моего клиента. Что тогда станет с моей репутацией? Да даже если бы я тебе ответила, сейчас это уже никак тебе не поможет, потому что я вот-вот отправлю твою душу прямиком в Мэйдо [25]. Или в Дзигоку – тут уж как боги распорядятся. Ну что ж… – с этими словами она занесла кинжал еще выше. – Думаю, пора уже со всем этим заканчивать. Sayonara, убийца демонов…

В поле зрения у меня пронеслось красно-белое пятно, и в следующую секунду на ведьму набросилась Юмеко, обхватив ее за талию. Ведьма яростно вскрикнула, они повалились на землю и сцепились в беспощадной драке. Краем глаза я видел их резкие движения, видел, как взметались и опадали одежды, видел взмахи рук.

– Прочь от меня, мерзкий вредитель! – Мощный порыв ветра отбросил Юмеко в сторону и ударил о землю в нескольких ярдах от нас. Ведьма поднялась и злобно отряхнула рукава; на лице у нее отчетливо проступило выражение ненависти. – Как ты посмела меня коснуться, грязное создание?! – прорычала она. – Ты заплатишь за это безобразие! Ты умрешь с криками о пощаде на устах, потому что мои приближенные разорвут тебя на мелкие кусочки, всю – начиная с лодыжек и заканчивая головой! Камаитати! – вскричала она, ткнув в девушку. – Убить ее! Разделайте-ка ее, да помедленнее. Пусть примет мучительную смерть!

Я задержал дыхание, ожидая завывания ветра и криков Юмеко, которую вот-вот порежут ласки. Но в ущелье было тихо; не слышалось ни дуновения, ни шелеста листьев, и ведьма озадаченно нахмурилась.

– Камаитати! – снова вскричала она. – Бесполезные, ленивые твари! Вы меня что, не слышали?

– О, прекрасно слышали, – заметила Юмеко, присаживаясь. Одной рукой она обхватила живот, а второй придерживала что-то сбоку. – Но, судя по всему, единственная причина, по которой они стали вашими приближенными, кроется в этом.

Она подняла руку и показала маленькую нэцкэ из слоновой кости – этим украшением закрепляли шнурок дорожной сумки к поясу оби. Фигурка была вырезана в форме спящей ласки, свернувшейся калачиком. Она поблескивала в лучах солнца, и, увидев ее, ведьма ветра заметно побледнела.

– Кое-кто рассказал мне, что камаитати всегда держатся по трое, – продолжила Юмеко, тяжело дыша. – И что они всегда стремятся друг друга защитить. Я правильно понимаю, что вы похитили одного камаитати, чтобы заставить остальных вам прислуживать, и угрожаете его убить в случае их неповиновения?

– Ах ты воришка! – Ведьма ветра подлетела к Юмеко. Кожа у нее приобрела землисто-серый оттенок, глаза расширились от страха. – Немедленно верни то, что стащила. Отдашь – я сохраню тебе жизнь.

Юмеко покачала головой, ее губы тронула зловещая улыбка.

– Никого нельзя принуждать к повиновению, даже ёкаев, – сказала она. – Я возвращаю им их собрата, чтобы они сделали выбор сами.