гласит: «Роллон Лодброк, старший брат датского конунга Рагнара Лодброка». Мда, опять ошибка.

— Приглянулась? — спрашивает Яромир, явно нервничая. — Или вы хотите нас опять разоблачить?

— Хочу, — усмехаюсь, глянув на нахмурившегося главу. — Но только с вашего разрешения, Добромир Артемович. Если не хотите, то я и слова не оброню.

— Поздно. Вы уже обронили, Романов, — ни секунды не мешкая бросает, старик. — Говорите уже как есть, хватит сиськи мять. И знайте: если я словлю инфаркт от вашей новости, прежде чем откинуть ноги, успею вас проклясть вечным поносом.

— Вечный понос — это серьезный довод, — киваю. — Но из уважения к вам я не отступлю. Итак, эта секира не Роллана…

— У вас стыда нет, Романов! — разражается криком Добромир. — Побойтесь богов!

— … а самого Рагнара.

— Да я вас на поединок вызову! Хоть на мечах, хоть на…Стоп, какого Рагнара⁈ — замирает старик. — Я не ослышался? Того самого Рагнара?

— Да, это секира конунга Рагнара Лодброка, — скучающим тоном говорю. — Видел я этого рыжебородого коротышку. Ему такое короткое древко в самый раз.

— Где видели? — не понял Яромир.

— На фресках, — сразу нахожусь с ответом. — Роллан был крупнее и выше брата раза в два, чаще всего он носил двуручник. Но вам же мало моих слов. Проверить их легко — позовите мага молнии. Именно молнии. При магическом освещении вы увидите на секире клеймо Рагнара.

Соколовы тут же суетятся и вызывают бойца из гвардии. Дождавшись, когда задвинут тяжелые бархатные шторы и комната погружается в темноту, он создает разряд над секирой. В синем свете на широком лезвии проступает клеймо конунга — парящая красная ворона. Птица Одина, верховного бога скандинавов.

— У братьев Лодброков был одинаковый герб — ворона, — поясняю. — Только у Роллана черная, а у Рагнара — красная. Это есть в летописях, можете проверить.

— Значит, у меня на полке лежит секира легендарного конунга⁈ — радостно восклицает Добромир, сцепив пальцы.

— Так я и сказал, — со скукой отвечаю.

— Спасибо, Михаил, — Яромира довольно пожимает мне руку. — Твоя экспертиза сделала сегодняшний день праздником.

— Не стоит благодарности. Я за правду. Всегда. Какой бы она ни была жестокой. В этот раз Шлюха-Судьба решила вам уступить, но могло быть и иначе.

— Шлюха-Судьба? — переспрашивает Яромир. — Интригующий термин, но мне нравится.

— Добромир Артемович, вы, кажется, собирались вызвать меня на поединок? — поворачиваюсь я к главе. — Я готов, если что.

Яромир поперхнулся воздухом от этих слов.

— Ну что ты, Мишенька, — весело отвечает Добромир, с любовью глядящий клеймо на секире. — Пошутил старик, а ты сразу в штыки воспринял. Эх, молодежь.

— Юмор у вас просто своеобразный, — улыбаюсь, но тут же становлюсь серьезным. — А теперь, судари, раз осмотр коллекции окончен, я бы хотел пообщаться с вами на другую тему, если не возражаете.

— Конечно, нет — отвечает Яромир. — Пойдемте в комнату отдыха.

Вскоре мы усаживаемся в уютный креслах друг против друга. Точнее — я напротив Соколовых.

— Я за правду, — повторяю уже пройденный урок. — И за отсутствие наркотиков в Сочи.

— Мда, наркотики — давняя проблема в нашем городе, — немного растерянно кивает Яромира. — Но почему вы так резко сменили тему разговора с оружия на это бедствие? Какое отношение мы имеем к наркотикам?

— Прямое. На днях я узнал, что их распространяют ваши конкуренты Вороновы.

Соколовы переглядываются.

— Почему я не удивлен? — раздраженно цедит Добромир. — Эти стервятники используют наши патенты без спроса! Конечно, они запросто могут и торговать смертью. Ни стыда, ни совести!

Это я и хотел увидеть. Соколовы ненавидят Вороновых, и это отлично. Дело в том, что и те и другие занимаются насосным производством на экспорт. Но Вороновы досконально повторили технологию Соколовых. Последние подавали жалобу в Совет, но Воскресенский прикрыл своих подельников.

— И всё же это серьезные обвинения, Михаил — замечает Яромир. — Без железобетонных доказательств лучше ими не разбрасываться.

— Доказательства будут, если вы мне поможете достать их. По моим данным, на землях Вороновых находятся сразу две точки наркотрафика: лаборатория и склад. Партии просто огромные. Если разоблачить Вороновых, Трубецкие не простят им такую наглость. Торговое сальдо Сочи сильно зависит от расположения европейских родов, а наркоторговля этому совсем не способствует. Совет просто-напросто уничтожит Вороновых.

— Ммм, согласен, и мы избавимся от конкурентов. Но что ты, Михаил, получишь в этом случае? — спрашивает Яромир.

Еще один шаг к объединению Империи.

— То же что и все рода, — строю из себя предприимчивого циника. — Кусок от земли Вороновых. У меня пока нет своей недвижимости, а пора обзаводиться.

— Гхм, да, за участие в разгроме наркоторговцев Трубецкие могут расщедриться, — задумчиво говорит Добромир. — Но, Миша, что ты конкретно предлагаешь? Гвардия Вороновых сильна, и хоть Соколовы не уступят, но брать крепость не то же самое что ее защищать. А эти наркоцентры должны быть настоящими фортами.

Откинувшись в кресле, я сцепляю пальцы перед грудью и усмехаюсь:

— Слушайте мой план, судари.

* * *

После продуктивных посиделок у Соколовых я возвращаюсь домой. Там меня встречает Радмила — в сексуальном платье с глубоким декольте, чашкой кофе наготове и полезной инфой. Мы запираемся в кабинете, и я опрокидываюсь в кресло, прикрыв глаза. Ох, ну и морока! Уже отвык столько лясы чесать. Мне бы меч с щитом в руки да в сечу беспощадную, рубить головы ворогам, а не вот это вот всё.

— Устали, господин? — с нежностью спрашивает блондинка, обойдя стол, и положив тонкие пальцы мне на шею. — Позвольте сделать вам ободряющий массаж.

— Делай, — щедро разрешаю. Девушка доставляет мне удовольствие, и я отдаюсь ощущению неги. — А, неплохо.

— Спасибо, господин. Как прошла встреча?

— Договорился с Соколовыми бить вместе Вороновых.

— Это чудесная новость, — мурлычет она мне под самое ухо.

— Ага, а что с остальным?

Продолжая делать массаж плеч и шеи, девушка отчитывается:

— Заур доложил, что Фираты обдумывают место нападения на Моржовых. Пока рассматриваются несколько вариантов. Я вам переслала их на «мыло».

— Я смотрел в дороге, — вздыхаю. — Ничего нам не подходит. Всё это засады на трассе на серпантине, а там Еремея реально могут грохнуть…Достаточно, милая.

Девушка с сожалением отпускает мои плечи. Видимо, блондинку это заводит, хе.

Радмила садится напротив и ждет, пока я вызваниваю Еремея.

— Какие последние новости у рода Моржовых? — спрашиваю.

— Мы по-прежнему в заднице, — сообщает главный «морж». — Но в этой темноте появился просвет. Я договорился с Трубецкими, что продам им половину наших чайных плантаций за бесценок.

— Хм, под «просветом» ты имел в виду сквозную дырку в кошельке? — с иронией говорю.

— Зря издеваешься, — ворчит. — Взамен Трубецкие нам дадут защиту и поддержку против Воскресенского.

— По-моему, это грабеж. Но решай сам, глава рода Моржовых. Земли твои.

— Я уже всё решил, — заявляет Еремей.

— Ну и отлично, — я обдумываю услышанное. — А чайные поля уже спасены от затопления?

— Да, пришлось ускорить работы, иначе Трубецкие бы не согласились на сделку.

— Мм, — у меня в голове