Рейн проснулась от прикосновения к щеке чего-то теплого и мягкого и, открыв глаза, увидела Робина. Бэтмен, подобравшись с другой стороны, тыкался своим маленьким носиком в плечо хозяйки и тихонько мяукал.

Халат Рейн промок от пота. Ее бросало то в жар, то в холод. Так бывало всегда, когда сознание наводняли голоса.

Она села на кровати, взяла котов на руки и, зарывшись лицом в их пушистую шерстку, прошептала:

– Спасибо вам, парни.

– Я чувствовал, что ночь будет непростой, – раздался от двери голос Зака. – И знал, что пасьянс не поможет. И пусть ужасно, когда слышишь голоса о каком-то незнакомом человеке, который давно уже мертв, но от этого можно все-таки попытаться абстрагироваться. Когда же мишенью являешься ты сам и голоса говорят о тебе, все приобретает гораздо более зловещий оттенок.

Рейн подняла голову, и одного взгляда, даже в тусклом свете ночника, было достаточно, чтобы понять: кроме брюк, на нем ничего нет.

– С тобой когда-нибудь происходило подобное? – спросила она в смятении.

– Отчасти.

– Ты говоришь загадками.

– Извини. Длинная история.

– Которую к тому же тебе совсем не хочется рассказывать.

– От того, что я повторю ее еще раз, ничего не изменится, поверь.

Что ж, он имел право на свои тайны. Кроме того, Рейн знала его немногим больше суток. Как могло случиться, что мужчина, с которым она познакомилась лишь вчера, теперь находился в ее спальне?

Как случилось, что серийный убийца проник в ее квартиру и оставил предупреждение?

Ее жизнь постепенно превращалась в хаос.

– Я не хотела тебя будить, – виновато произнесла Рейн.

– Я не спал, – ответил Зак, не отходя от двери.

– А вот я заснула, даже увидела сон. Думаю, это была паническая атака.

– Неудивительно.

– Да уж. – Рейн погладила Робина. – Наверное, у меня просто запоздалая реакция.

– Не забывай, что твоя паранормальная сущность накрепко связана с интуицией. Получив сигнал об опасности, твои органы чувств пробуждают примитивное желание защититься или убежать прочь.

– Судя по всему, ты хорошо в этом разбираешься.

– Это потому, что меня воспитывали…

– …члены Тайного общества, – решительно закончила вместо него Рейн. – Да, ты уже говорил об этом пару раз.

– Я просто пытаюсь объяснить.

– Знаю. Но почему-то начинаю раздражаться, когда заходит разговор на эту тему.

– Тогда давай поговорим о чем-нибудь другом. – Зак немного помолчал. – Не хочешь сыграть в «двадцать одно»?

Почему нет? Она ведь все равно теперь не заснет.

– Хорошо, – кивнула Рейн и попыталась встать с кровати, чтобы накинуть халат.

– Не стоит вылезать из постели. – Зак включил на прикроватном столике лампу и сел на краешек кровати. – Можем поиграть прямо здесь.

Рейн подумала было, что игра в карты в спальне вряд ли приведет к чему-нибудь хорошему, но Зак уже начал тасовать колоду.

– Снова будем играть на деньги? – спросила Рейн.

– Думаю, лишь две вещи делают игру более интересной. – Губы Зака растянулись в неспешной и невероятно сексуальной улыбке. – И одна из них действительно деньги.

Рейн проснулась от серого света мрачного дождливого утра и ощущения тепла тела, прижавшегося к ее спине. Но это не был Бэтмен или Робин – коты примостились у ног. Кроме того, ни у одного из них не было руки, уютно устроившейся у Рейн на талии. Она опустила глаза. То, что покоилось возле ее правой груди, никак не походило на кошачью лапу: это была большая, очень сильная и мускулистая рука.

Рейн несколько мгновений предавалась воспоминаниям. Сначала они сыграли несколько конов в «двадцать одно». Она постоянно выигрывала, а Зак записывал счет в блокноте. В какой-то момент Зак принес из кухни бутылку виски, которую Рейн держала в шкафу для Эндрю и Гордона. Вроде бы они выпили по два или даже три стаканчика, а вот дальнейшие события представлялись ей восхитительно расплывчатыми.

Рейн приподнялась на локтях и посмотрела на Зака. Он натянул на себя покрывало, чтобы согреться, но все еще лежал поверх одеяла и по-прежнему в брюках, так что ее взору предстала лишь широкая обнаженная грудь.

– Зак, – выдохнула она ошеломленно.

Открыв глаза, он одарил ее оценивающим мужским взглядом и лениво протянул:

– Мы не играли на раздевание, если тебя это беспокоит.

Рейн приподнялась на колени, чтобы повнимательнее разглядеть то, что ее буквально потрясло.

– Господи, ты выглядишь так, словно тебя переехал автобус.

Зак проследил за ее взглядом и поморщился, увидев багровые кровоподтеки.

– Вообще-то мне этот цвет не идет, но на самом деле все не так плохо, как кажется.

– Трудно в это поверить. Я представить себе не могла, что все так ужасно. Нужно было съездить вчера в больницу. – Рейн попыталась встать с постели. – Сейчас оденусь и немедленно отвезу тебя туда.

Однако Зак удержал ее за запястье.

– Расслабься. Ничего не сломано, все на месте.

– Ты уверен?

Похоже, беспокойство Рейн его лишь развеселило.

– Немного побаливает, и все.

– Немного? – Рейн окинула его недоверчивым взглядом.

– Ну ладно, признаюсь: весьма ощутимо. – Зак осторожно коснулся пальцами ребер. – Выпью что-нибудь обезболивающее. А что у меня с лицом?

Рейн прищурилась.

– Странно, но ни одного синяка.

– Хорошо: это избавит меня от ненужных вопросов, а то фонарь под глазом как-то уж очень заметен. – Зак посильнее ухватил Рейн за запястье и потянул к себе. – Знаешь, если ты действительно хочешь мне помочь поскорее выздороветь, есть замечательный способ…

Нет, не стоит им целоваться, но как удержаться от соблазна? Рейн не смогла и легонько коснулась губ Зака своими.

– О да, – протянул он, и его глаза потемнели. – Лекарство действительно волшебное.

Он попытался было обнять Рейн, но та воспротивилась.

– Вот уж не собиралась пользоваться твоей слабостью.

– Все в порядке. Только будь со мной понежнее.

– Тебе не нужен сейчас секс, – сурово произнесла Рейн, наслаждаясь этой добродушно-игривой перепалкой больше, чем следовало. – Плотный завтрак и обезболивающее гораздо важнее.

– Мне кажется, ты ошибаешься. – Зак поднял палец, как профессор перед студентами на лекции. – Секс насыщает кровь эндорфинами, и от этого сразу улучшается самочувствие.

Рейн со смехом спрыгнула с кровати, нашла очки и надела халат.