Ниже мы разбираем четыре театральных фестиваля, на которых в разной степени представлен современный театр, – они интересны или своим программным подходом, или масштабом. Следует помнить, что за рамками этих четырёх в России проходят и другие фестивали, которые с разным успехом показывают зарубежный театр, иногда имеющий отношение к современному: особенно значим для России в этом смысле Чеховский фестиваль, который проводится с 1992 года с иногда прерываемой периодичностью раз в два года; в Петербурге по схожей концепции существуют фестивали «Радуга» на базе ТЮЗа и «Балтийский дом» на базе одноимённого театра; с 2011 года в Воронеже проводится Платоновский фестиваль искусств, ежегодно собирающий очень качественную междисциплинарную программу, в которой – что обычно нехарактерно для фестивалей перформативных искусств – большую часть занимает литература, а также уличный театр.

Может быть, удивительно узнать, что Дягилевский фестиваль в Перми на базе Пермского театра оперы и балета им. Чайковского проводится аж с 2003 года – ещё когда Теодор Курентзис работал в Новосибирске. До 2010 года им руководил худрук театра с 1991 года Георгий Исаакян – при нём фестиваль проводился два раза в год и про не было ничего особенно слышно, кроме активных потуг на междисциплинарность. В 2011 году Курентзис становится художественным руководителем Пермского оперного, а заодно – и фестиваля. Тут начинаются перемены: фестиваль переводят на ежегодную периодичность, вводят фигуры кураторов (первый раз на этих позициях отпахали режиссёр Анатолий Васильев и композитор Паскаль Дюсапен), начинают разработку мировых премьер и копродукций с зарубежными театрами и фестивалями.

Театральные институции в России вообще не очень умеют выходить за пределы самих себя, поэтому их урбанистический потенциал, потенциал по преобразованию городской среды и атмосферы вокруг себя – нулевой. Есть только два российских примера, когда театральный фестиваль вносит значительный вклад в пульсацию жизни города: Дягилевский в Перми и в некоторой степени Платоновский в Воронеже. Нельзя сказать, что Пермь во время Дягилевского преображается так же, как Авиньон в июле, но всё-таки изменения заметны – центр города увешан наружной рекламой фестиваля, по главным улицам перемещаются массы людей с бейджами участников, вообще город как-то оживает. После культурной контрреволюции в Перми Пермский оперный (разве что в какой-то степени наравне с музеем PERMM) и его Дягилевский фестиваль остаются единственной институцией, которые вносят ощутимый вклад в конструирование идентичности Перми на российской и международной культурной карте. Дягилевский фестиваль (как и Пермский оперный целиком) – первый в новейшей истории России крупнейший пример культурной децентрализации: на него в обязательном порядке съезжаются более-менее все заинтересованные в современном театре жители обеих столиц.

Дягилевский фестиваль – единственный в России, чьи кураторы понимают, что театральный фестиваль нуждается в спектакуляризации, что для достижения одной из важнейших целей фестиваля – репрезентации его как неординарного события, выходящего за рамки обыденной жизни, – нужен уплотнённый график событий, нужен радикальный разрыв с темпом повседневного рабочего или развлекательного времени, необходима работа с темпоральными и пространственными параметрами, в которых публика на фестивале находится. Дягилевский фестиваль – пока единственный в России театральный фестиваль, который сам по себе больше, чем сумма всех событий, происходящих в нём. Остальные – NET, «Территория» и другие – представляют собой просто ярмарку искусств, события в рамках этих фестивалей никак не связаны между собой, кроме худо-бедно концептуального программирования, в них нет завораживающей атмосферы цельности события. Это отчасти обусловлено фестивальным клубом Дягилевского фестиваля, программа которого всегда такая же плотная, как основная сценическая. Помимо этого на Дягилевском фестивале до 2017 года вручали премию музыкальной критики «Резонанс», а также продолжает проводиться образовательная программа для музыкальных специалистов, работы которых иногда попадают в программу фестиваля.

Фестивали NET («Новый европейский театр») и «Территория» не только схожи в концепциях программирования, но и их кураторы частично пересекаются, что позволяет объединить рассказ о них в одну часть. NET появился в 1998 году и ставил перед собой задачи включения России в международный театральный контекст, а также создание площадки для экспериментального и лабораторного театра в России. «Территория» появляется в 2006 году усилиями деятелей культуры разных сфер – и театра, и музыки, и даже галерейной индустрии. На «Территории» ежегодно проходит образовательная программа, куда могут подать заявку претенденты со всей России: кураторы школы отбирают 50 человек, им фестиваль оплачивает присутствие на фестивале и помимо предоставления билетов на основную программу для них в закрытом режиме проводятся лекции и мастер-классы тех режиссёров, художников или хореографов, чьи работы показывают в этом году.

«Территория», в отличие от NET, время от времени практикует собственные премьеры; так, в 2012 году был поставлен мультимедийный музыкальный перформанс «Полнолуние» режиссёра Филиппа Григорьяна и композитора Алексея Сысоева, а в 2017 году на фестивале показали два похожих спектакля собственного производства – «Червь» Всеволода Лисовского и «Конец века / конец круга» Александра Вартанова – оба спектакля проходили в длинном автобусе, двигавшемся по круговому маршруту – у Лисовского принимали участие живые перформеры, один из которых то и дело появлялся из гроба, размещённого у окна, у Вартанова же участники спектакля ехали молча, слушая нарезку из новостей и музыкальных композиций за всю новейшую историю России.

Фестиваль NET, начинавшийся почти как наколеночная инициатива, в каком-то смысле и продолжает таким быть: крупномасштабные привозные спектакли редки, а в 2015 году ещё и Министерство культуры России самоустранилось от финансовой помощи фестивалю. Это тоже по-своему полезно: таким образом в Москву попадают локальные, не всегда заметные камерные спектакли, сделанные силами небольшой команды или вообще одного человека, спектакли-идеи, провозвестники нового мобильного театра, который не нуждается ни в контейнерах с декорациями, ни технологическом оборудовании. У «Территории» со связями наверху всё несколько стабильней – фестиваль проводится при поддержке Минкульта и правительства Москвы, а также официальном партнёрстве двух крупных сырьевых компаний, одна из которых полностью обеспечивает образовательную программу фестиваля. Важен вклад «Территории» в децентрализацию культуры в России: регулярно фестиваль проводит арт-лаборатории в регионах, включая самые малонаселённые. Только за последние годы на этих двух фестивалях показывали работы таких режиссёров и театральных компаний, как Димитрис Папаиоанну, Ян Фабр, Ромео Кастеллуччи, Том Луц, Пиппо Дельбоно, Михаэль Тальхаймер, Кристоф Марталер, Иво ван Хове, Rimini Protokoll, Gob Squad. Если на «Территории» очевиден крен в визуальные искусства и большие зрелищные постановки, то NET уделяет внимание современной музыке, камерным спектаклях и мультижанровому искусству.