— Ди, кажется, я знаю, где нужно искать!

Обстучав стенку рядом с часами, мы пришли к выводу, что за ней — открытое пространство. Чудесно! Что-то мы нашли. Надеюсь, это не тайник ректора Эйр Хана с плетками на черный день.

Я присела на корточки и посмотрела вниз, обнаружив под часами маленькие колесики. Подобные громоздкие предметы имеют механизмы для удобства передвижения. Не будут же преподаватели, наведываясь в запретную секцию, всякий раз тягать часы? Они бы уже развалились (или первые, или вторые!). Дитрих приподнял правый край часов и аккуратно отодвинул их в сторону. За ними, как мы и предполагали, обнаружилась деревянная дверь, опутанная защитной вязью заклинаний.

Воровато оглянувшись, я потянулась к ниточкам и начала медленно их распускать: делала это интуитивно, не задумываясь, но вскоре стала ощущать странную тяжесть. Тот, кто ставил эту защиту очень-очень сильный маг. Прикусила губу и продолжила, я все равно не сдамся, и вскоре замок в двери щелкнул, а вязь заклинания растворилась.

— Вот интересно, Эви, как часто ты используешь свой дар? — протянул Дитрих и задумчиво потер подбородок.

— Не так часто, как если бы выбрала карьеру воришки, — с сожалением протянула я и весело улыбнулась, оглядывая невысокие стеллажи с книгами. — Если бы не ты, я бы прославилась на весь мир как лучший взломщик! Знай, что ты лишил меня известности!

— Или спас от эшафота.

— Ди, ты сегодня слишком мрачен.

— Будешь тут мрачен, когда проклятье подкидывает такие сюрпризы.

В тайной секции все оказалось очень и очень запущено. Тут ничего не стояло на своих местах, а располагалось в хаотичном порядке. Видимо с расчетом на то, что пришедший сюда маг точно знает, что именно ищет и где это лежит.  Более того, некоторые книги  были “проклятыми” — такие нужно проверять заклинанием, то и дело уворачиваясь от возвратных проклятий.

— Плохая идея, плохая, — буркнул Дитрих. — Ты видела защитное заклинание? У нас во дворце похожее на кабинете отца. Если его снимают — сразу же приходит сигнал. У нас есть пять минут до того, как сюда кто-то придет. Успеем ли?

— Успеем, если не будем болтать!

Признаться честно, я сама не верила, что нам удастся. Да и журнал записал наши имена — даже если мы сбежим, нас выследят. Но, как говорится, не пойман — не вор. Осталось только понять, как найти в этом хламе то, что нам нужно? Поисковое заклинание использовать чревато, ректор на раз-два отследит меня по отпечатку магии.

 Наобум пробежалась взглядом по корешкам ближайшего стеллажа. Да быть не может!

— Лучия фор Давилас, — прочитала имя на переплете одной из книг  и обернулась к изумленному принцу. — Ди, ты слышал?! Это же она…

— Да, я слышал, Эви, — кивнул принц и посмотрел на меня без тени улыбки или радости. — Это она прокляла оба наших рода.

Да, воюя между собой, наши с Дитрихом предки умудрились разрушить дом Лучии фор Давилас, за что и были прокляты. Как гласят семейные летописи, получили какое-то страшное предсказание и проказу. Они пытались найти колдунью и заставить снять проклятье, да вот только она оказалась сильна и могущественна — в общем, не той они дом разрушили, ой не той! Зато поиски объединили два наших рода, и вражда была забыта — страх перед проклятьем сплотил семьи. Простые люди, если бы узнали благодаря кому распри остались в прошлом, поставили бы этой Лючии памятник в золоте!

Колдунья обещала проклятье до десятого колена, вот только после тех предков-вояк никто не заболел и злой рок, нависший над нашими семьями, больше не проявлялся. Со временем о нем, как и о вражде, перестали вспоминать.

Но восемнадцать лет назад впервые в роду де Азнавер родилась девочка, то есть я, и проклятье неожиданно напомнило о себе. Пропал наследник престола. Нашли его рядом с моей люлькой, забрали, а после… нашли в его люльке меня. Вот тогда все и вспомнили о проклятье старой бабки, но найти её не смогли — дела давно минувших дней. Вот мы с Дитрихом и расплачиваемся за деяния наших предков. Кто счастливчики по жизни?

Придворные маги изучили все книги о проклятьях, семейные летописи, но так и не нашли способа помочь нам. Только в одной книге обнаружили фразу: “Даже самое сильное проклятье победит любовь”. Думаю, это была поэзия какого-то безумного романтика, но увы — моего мнения никто не спрашивал. Нас просто решили поженить в надежде, что проклятье снимется после заключения брака.

Книга Лучии фор Давилас была огромна и настолько стара, что казалось, рассыпется прямо в моих руках. Водрузив её на стол, я дрожащими пальцами перелистнула первую страницу, открывшую взору автора — темноволосую женщину средних лет с родинкой над верхней губой, раскосыми глазами и пронзительно-печальным взглядом. Странно, отец описывал ее, как сморщенную старуху, а тут изображена некогда роковая красотка. Сама себе польстила? Доплатила художнику?

“Сборник проклятий и заклинаний на все случаи жизни для моих детей и потомков”.

Кажется, это именно то, что мы искали все эти годы! От волнения у меня вспотели ладони, я перелистнула вконец книги и только успела просмотреть оглавление, как послышались шаги.

— Здесь кто-то есть, — произнес Дитрих и, осторожно выглянув за дверь, испуганно прошептал: — Там ректор!

Мгновением спустя он бросился к стеллажам и кинул мне в руки первую попавшуюся книгу. Я захлопнула сборник проклятий и, не успев передать его Дитриху, сунула фолиант под пятую точку, устроившись поудобнее. Вместо него взяла книгу, что швырнул жених, и раскрыла на первой попавшейся странице.

Вовремя сообразила, что она вверх ногами и перевернула её за секунду до того, как в тайную секцию вошел ректор. Дитрих спрятался за стеллажами, а я боялась оторвать взгляд от книги и посмотреть на магистра, чувствуя, как бешено колотится мое сердце.

— Студентка Азнавер?!

Удивленный ректор даже рот приоткрыл. Я “оторвалась” от чтения, лучезарно улыбнулась и, картинно ойкнув, поднялась со стула.

— Магистр! Какая неожиданная встреча! Что вы здесь делаете?

— Это я хотел спросить у вас. Что вы делаете в запретной секции?

— Так это запретная? — притворно удивилась я. — А выглядит, как общедоступная.

Кажется, магистр мне не особо поверил и приблизился, сократив расстояние между нами. Когда он так близко, мне становится трудно дышать и кажется, что общедоступная здесь я. Или мысли путаются от страха?

— Что вы тут делали, студентка? — вкрадчиво спросил он.

— Просвещалась.

Ректор, решив узнать, чем я таким тут просвещаюсь, скосил взгляд на книгу, которая осталась открытой на столе, и посмотрел на меня изумленно.

— “Похождения Святой монашки Мануэль”? — удивился ректор, а я только сейчас поняла, что за книгу подкинул мне Дитрих. Хруль его раздери!

На открытой странице красовались совершенно неприличные картинки, ну просто до крайности… а позы какие, позы! Я ведь была так испугана, что даже не посмотрела, на какой странице открыта книга! О боги, до чего стыдно!