и одновременно пугаться его.

Точно так же стремительно и беспощадно он вторгся в мою жизнь, перевернув всё вверх дном. И кто знает, что ещё он может сделать. Его слова и поступки настолько разнились, что я не могу понять, чего ещё от него ожидать. Но с другой стороны, я уже была готова отпустить ситуацию и будь что будет, главное — вернуть Федю домой.

Я шла следом, едва поспевая за ним, взволнованно сжимая в руках сумку и даже предположить не могла, что у него на уме. Единственное, что меня успокаивало, его слова «нужно найти ребёнка». Это придавало сил и заставляло держать себя в руках. Хотелось, находясь рядом с ним, соответствовать его спокойствию и уверенности.

Уже на подходе к кабинету директора я обогнула босса и без стука ворвалась в комнату.

Женщина, что мнила себя здесь главной, вскочила, намереваясь возмутиться. Но стоило более внимательней посмотреть на того, кто посмел ворваться к ней в кабинет, её пыл немного остыл. Видимо, ей не хотелось ругаться со мной ещё и по этому поводу.

Я быстрым взглядом осмотрела присутствующих. Здесь собралось немало народу. Несколько учителей, в том числе и Федина классная руководительница, завуч, секретарша и собственно директор. Всем, видимо, было интересно узнать, что произошло и чем всё закончится.

Переведя взгляд с директора на учительницу Феди, я готова уже была кинуться на неё с криками, но заметив в стороне рыдающую маму, поспешила к ней.

Высказать учительнице всё, что думаю, я ещё успею, а вот успокоить маму необходимо прямо сейчас. Она винит себя за случившееся, я больше чем уверена в этом. Но виновата в этом лишь я. Зря я вообще затеяла всё с этим пригласительным, если бы не это…

— Мам, — тихо позвала, присаживаясь на присядки напротив неё.

— Кристиночка, я не знаю, как это произошло… Они говорят, что это всё я… Но ведь это не так!

Всхлипнув, мама начала рыдать с новой силой. Сжав её ладонь, желая успокоить и поддержать, тихо прошептала:

— Мы его найдём, и всё будет хорошо.

Было неловко под пристальными взглядами присутствующих, но сейчас это не главное. Поднявшись, я подошла к учительнице сына и, смотря ей пристально в глаза, спросила:

— Как это могло произойти?

Вот только она ничего не ответила, лишь отвела взгляд в сторону. Тогда я посмотрела на директора, которой, по всей видимости, этот спектакль уже порядком поднадоел.

— Как можно было отдать ребёнка незнакомому человеку?

— Как-как, — повторила она, присаживаясь, после чего спокойно продолжила: — За мальчиком пришёл отец, учитель отдал ребёнка. Не вижу в этом ничего плохого. Чего вы панику нагоняете?

Её слова меня взбесили. Отдали ребёнка неизвестно кому и так спокойно об этом говорят! Это же просто… Я даже слов подходящих не могу подобрать, чтобы описать сложившуюся ситуацию.

— Что? — задохнулась я от возмущения. — Не видите ничего плохого? У меня ребёнка похитили!

— Прям так и похитили, — фыркнула женщина, с таким намёком — кому он нужен. — Его забрал отец, вот с ним и разговаривайте.

Вот же заладила, отец да отец! Нет у Феди его, и ей это прекрасно известно!

— Какой к чёрту отец? — воскликнула, начиная злиться. — Да вы…

— Кристина, — перебил меня Артём Юрьевич, входя в кабинет.

От его голоса, кажется, вздрогнули все. Даже я. Взгляды присутствующих тут же были прикованы к нему.

Ну да, такие люди тут бывают редко. Точнее, никогда! Шикарно, а главное, дорого одет, красив и может себя показать. Он даже смотрелся иначе среди присутствующих. Не нарядом, а… давящей аурой.

— Дорогая, не стоит унижаться перед ними, — продолжил Артём Юрьевич, подходя ко мне. — Я тебе обещаю, виновные будут наказаны.

Ощутив его рядом, я почувствовала себя спокойней. Я неожиданно поняла, что всё и правда будет хорошо, пока рядом он.

— А можно поинтересоваться, вы, собственно, кто? — чересчур слащаво спросила директриса.

И я поняла, что Артём Юрьевич прав. Почему я должна унижаться перед ней? Спрашивать что-то, искать виновных… Пусть этим занимается полиция! Ведь по этой дамочке сразу видно, что она любит деньги и готова ради них на всё. И я не удивлюсь, если только благодаря шершавым купюрам Котову удалось забрать из школы сына.

Её высокомерие и презрительный взгляд раздражали. Захотелось стереть усмешку с её лица, впрочем, как и всю спесь, что она на себя нацепила. Вот только меня опередили.

Подойдя ближе, Артём Юрьевич опустил руки на стол. Опираясь на них он, подался вперёд, и смотря пристально в глаза женщине, яростно прошипел:

— Я отец этого мальчика.

Его слова заставили меня вздрогнуть. Не знаю, что его вынудило так сказать, но это уже слишком! Хотя… То, как глаза женщины увеличились в испуге, как открыв рот, она попыталась что-то сказать, но лишь замычала. И я поняла, маленькая ложь стоила того, чтобы увидеть это!

— А теперь я хочу знать, за сколько вы продали моего сына? — решил Артём Юрьевич добить её.

— Я не… — попыталась ответить она, вот только Артём Юрьевич её перебил.

— Не лги мне! — прикрикнул он, стукнув ладонью об стол и заставив присутствующих вздрогнуть.

Я не видела никогда его в гневе. И наверное, лучше бы не видела. Очень трудно представить, что бы Артём Юрьевич сделал, окажись Федя его сыном.

— Он был так убедителен, сказал, что Кристина не может прийти за ребёнком и попросила его забрать сына. К тому же, они так похожи. Я предположить не могла… — дрожащим голосом ответила директор, не зная, куда себя деть.

— Имя! — снова прикрикнул Артём Юрьевич. — Мне нужно имя!

— Он представился Петром и дал мне визитку, — протараторила она, достав из верхнего ящика стола небольшой прямоугольник, тут же протянув его Круглову.

Вот только Артём Юрьевич не принял его.

— Вот и хорошо, надеюсь, этого достаточно, — произнёс он, отходя от стола.

Я не сразу поняла, к чему он это сказал. Когда в кабинет вошло несколько человек в форме, до меня всё же дошло, чего именно добивался Артём Юрьевич. Он хотел получить признание! И он его получил.

Вот только… когда он успел вызвать полицию? В машине он этого сделать точно не мог, а значит, именно по этой причине он немного задержался перед тем, как войти в кабинет. Но что толку-то? Разве полиция может что-то