К этой щели Лэни кралась почти не дыша, в последний раз пригрозив нетерпеливому Змею кулаком, чтобы не приближался. Девушка понимала, что ситуация крайне неустойчивая и если барон пришел сюда за какой-то вещицей и сразу пойдет назад, то отступать придется очень быстро. Если конечно, они не хотят попасться ему на глаза в таком странном облачении.

— Ну, наконец-то! — язвительно сказал где-то вдалеке низкий и хрипловатый голос, и тихоня еле заметно поморщилась.

Надо же так ошибиться! Принять женщину за мужчину. Зато теперь понятен выбор злой шутки, мужчины обычно шутят проще и грубее.

— Так я и думал, — с откровенным презрением сообщил в ответ голос барона, — ты все-таки нашла сюда дорогу.

— Так я и думала, — зло ответила незнакомка, — ты ее отлично знал!

— Все же это мой дом.

— Это дом Джеры!

— А она была моей женой! И не начинай снова бессмысленный спор.

— Отдай записи, и я от тебя отстану… или…

— Нет. Никаких записей нет, и на «или» я не согласен. Уходи по-хорошему, прошу последний раз.

— Ты не понял! Я не могу вернуться с пустыми руками! Не могу! И я получу записи или тебя, третьего выхода нет!

— Тогда посади меня в клетку и цеди кровь по капле… все равно это не жизнь, — обреченно пробормотал он вдруг, — ни жены, ни друзей, ни слуг… только этот проклятый холодный дом!

— Посажу… — едко пообещала женщина, — только не сейчас. Пусть вначале твои гости уедут… все тебе будет.

— Значит, у меня есть три дня… — словно про себя пробормотал барон, и получил в ответ язвительный смех.

— Одна ночь, Ингес, одна ночь! Утром они собираются сбежать! Зелье могильного холода действует на всех… хотя на них почему-то хуже.

— Вот как? — в голосе барона звучала неимоверная усталость, — а ты откуда знаешь?

— У меня свои секреты, — злорадно сообщил едкий голос, — но не вздумай обмануть, Ингес, или сбежать! Твоя милая дочурка пузата, и быстро бегать не может! А если ты обманешь меня, мои друзья сумеют ее заманить!

— Я, конечно, не очень понимаю в вашей проклятой науке, — Лэни даже не сразу узнала голос барона, такое яростное рычанье прорезалось в нем, — но не зря двадцать три года прожил с алхимиком. И дураком никогда не был! И потому запомни, Харгита, если с моей дочерью или ее семьей хоть что-то произойдет, один человек, которого ты никак не можешь знать, отнесет мое письмо герцогу Эфройскому! И не надейся, что в нем мало доказательств, их вполне хватит на вас всех, я тебя уверяю!

— А вот пугаешь меня ты зря, — голос женщины кипел жгучей ненавистью, — меня им не поймать. А вот тебя — очень легко! И помни, я всегда смогу заставить тебя все забыть… и служить мне преданно как раб! А теперь пошел вон, и благодари тьму, что сегодня мне не с руки с тобой разбираться! И будь умницей!

— Назад! — отшатнувшись от щели, шепнула Лэни, и сильные руки мужа вмиг схватили ее и переставили в ту сторону, откуда они пришли.

— Я за тобой.

Лэни только сердито фыркнула и помчалась по тоннелю к подвалу. Обратный путь занял меньше времени, несмотря на то, что бежать приходилось вверх. Тихоня торопилась уйти как можно дальше, чтобы барон не услышал их шагов и дыхания, звук в таких помещениях иногда приобретает способность отражаться от стен, а Змей не желал отстать от жены.

Так, почти бегом, они выскочили из потайного хода, потом из подвала, и прямиком направились в свои комнаты. А когда Змей, тяжело дыша, ввалился в дверь и запер ее за собой на щеколду, почти с умилением обнаружил, что Лэни уже сидит за столом и стремительно чиркает пером по знакомому листику зеленоватой бумаги.

— Что будем делать? — сев напротив, Даг налил две чашки чая, и, поставив одну перед женой, выпил свой напиток большими глотками.

Подумал секунду, налил еще, придвинул к себе тарелку с ломтиками остывшей телятиной и вцепился зубами в мясо. Почему-то после опасной «прогулки» есть хотелось просто зверски.

— Будем ждать ответ, — отправляя письмо, сообщила Лэни, посмотрела на поглощающего остатки ужина Змея и взялась за вилку, — как заманчиво ты жуешь!

— Как я люблю… когда утром не нужно вскакивать спозаранку! — пробормотал сквозь сон Даг, и крепче прижал к себе жену.

— Ой, кажется мне, что кто-то сейчас лукавит! — счастливо хихикнула Лэни, — а мне один господин жаловался, что ты испортил ему всю юность ранними побудками!

— Не всю, — возмутился граф, — а только с того времени, как не стало Рессы.

Тонкий пальчик, в тот же миг легший ему на губы, напомнил, что называть имена родных и знакомых на задании запрещено.

— А вставать все же пора. Мы ведь хотели выехать сразу после завтрака, — Лэни уже выскользнула из-под одеяла и одевалась сноровисто, как опытный гвардеец по тревоге.

Впрочем, Дагорд и сам одевался так же торопливо, поленья, положенные с вечера в камин, превратились за ночь в кучку холодного пепла, и в комнате было почти так же неуютно и прохладно, как за окнами.

Даже подумать было страшно, сколько флаконов с морозящим зельем разбрызгала по коридорам злюка, знающая путь в потайную лабораторию. Хотя она была права, говоря, что гости недостаточно чутко реагируют на этот холод, Лэни и сама заметила, как часто зябко передергивала плечами за ужином Кайя. И сделала из этого два вывода, во-первых, злодейка откуда-то за ними следит, во-вторых, срабатывает какая-то защита. Нужно бы выяснить, какая, вот только делать эксперименты пока нет никакой возможности.

Через полчаса они были готовы, Змей подхватил сундуки, Лэни — саквояжи, и первой вышла из двери.

— Завтрак накрыт в малой столовой на первом этаже, — неприязненно буркнула гулявшая по коридору служанка, не заметив в руках госпожи обещанного подноса, и Лэни мстительно бросила назад в карман приготовленную для женщины серебрушку.

Не заслужила она дополнительной платы, пусть скажет спасибо за то, что они намерены спасти ей жизнь.

Керуд ждал их в прихожем зале вместе с кучером барона, и Эста незаметно вздохнула с облегчением, подавая им в дополнение к сундукам один из саквояжей. Значит, есть у их спутника своя пирамидка, раз он так точно выполнил указания матушки.

— Доброе утро, господин барон, — входя в столовую, вежливо приветствовал стоявшего у окна хозяина Змей, — извините, но я должен сообщить, что наши планы изменились. Мы решили обосноваться на новом месте уже сегодня, погода с каждым днем все хуже, а Эсталина нездорова… ей лучше посидеть дома.

— Не извиняйтесь, я все понимаю, — сегодня вид у барона был не просто уставшим, а еще и болезненно отстраненным, — только хотел попросить… вы же будете передавать моей чтице сундук? Передайте еще вот эту книжку… с извинениями за доставленные неприятности, помнится, она была от нее в восторге.