— Человека с фотографии зовут Николас Рискони, — быстро сказал в трубку Бруно. — Он младший сын графа Спинола и друг обоих кардиналов.

— Отлично, я как раз нахожусь возле его дома.

— Как ты узнал его имя?

— С ним недавно встречалась Луиза Фернанда, — пояснил Массимо, не вдаваясь в подробности. — Бруно, когда ты планируешь выехать в Милан?

— Я сейчас нахожусь в кабинете кардинала Маринетти, просматриваю его бумаги, и уже то же самое сделал с бумагами Альбицци. Мне нужно это сделать сейчас, потому что завтра утром бумаги будут вывезены на изучение. Массимо, я нашел тайник, там находился блокнот, но, кроме исписанных цифрами листов, в нем ничего нет.

Массимо прикрыл глаза, слушая Бруно, и снова вспомнил разговор о драгоценностях. Чтобы нанести код на камни, Альбицци должен был обратиться к ювелиру. Причем это должен был быть человек, которому Альбицци очень доверял. Продолжая разговаривать с Бруно, Массимо проверил имена всех ювелиров, обслуживающих Ватикан, и также достал список всех ювелиров и ювелирных мастерских Рима. Список оказался слишком длинным, чтобы быстро его проверить.

— Бруно, ты нашел записные книжки Альбицци с телефонами и адресами? — спросил Массимо.

— Да, они сейчас со мной. Две из них абсолютно обычные, с именами и полной контактной информацией, третья — странная. Имен в ней мало, и они не рассортированы в алфавитном порядке. Да их, впрочем, и именами назвать нельзя, две заглавные буквы. Напротив них телефонные номера, хотя эти номера могут оказаться просто набором цифр, затем снова буква алфавита.

Массимо задумался на мгновение.

— Попробуй найти строку с первыми буквами НР, — попросил он. — Николас Рискони.

— Не кажется ли тебе, что это слишком просто? Нет здесь таких букв, — спустя пару минут сказал он.

— Тогда попробуй Николас Спинола.

Бруно замолчал, и в трубке послышалось его тихое дыхание.

— Нашел. НС, потом цифры и буква М. И еще НС с цифрами, но уже без буквы.

— М — это скорее всего Милан. Попробуй найти комбинацию букв с именем Луизы Фернанды, она тоже должна быть помечена буквой М.

— Так и есть, — усмехнулся Бруно. — Но что это нам дает. Имен у нас нет, хотя в принципе мы можем проверить, кому именно принадлежат эти номера, и найти адреса этих людей.

— Так ты сейчас и поступишь. Проверишь все номера, а потом вышлешь список мне. Только сделай это как можно быстрее.

На проверку списка, состоящего только из тридцати пяти номеров, времени ушло намного больше, чем предполагал Бруно. И когда он снова связался с Массимо, стрелки часов показывали почти полночь.

— Бруно, есть ли среди этих людей ювелир? — спросил Массимо, надеясь, что его предположения оправдаются.

— Есть, — ответил Бруно. — Этторе Чести. Почему он тебя интересует?

— Возможно, он делал заказ для Альбицци, из-за которого кардинала потом и убили, — он передал услышанный разговор. — Конечно, это всего лишь предположение, но и его необходимо проверить. Поэтому прямо сейчас ты должен встретиться с ювелиром, а потом направишься в Милан. После разговора с Чести свяжись со мной.

Бруно аккуратно сложил в сумку все найденные им личные бумаги кардиналов, представляющие интерес, и тихо вышел из кабинета Маринетти. Так как дверь была опечатана полицейскими, он поработал несколько минут над тем, чтобы создать видимость неприкосновенности, и начал спускаться вниз по лестнице. Передвигаясь по неосвещенным местам, Бруно прошел через сад, взобрался на невысокую стену, огораживающую территорию дворца, и спрыгнул вниз. В километре от этого места он оставил свою машину и теперь направился к ней, стараясь не привлекать внимания случайных прохожих своей поспешностью.

В машине он посмотрел на адрес ювелира, записанный на листке бумаги, и нашел нужную ему улицу на карте. Бруно взглянул на часы и подумал, что час ночи — слишком позднее время для визита. Возле дома ювилира он остановился и посмотрел на темные окна. Он знал, что этот неожиданный звонок вызовет переполох, но, если он проникнет в дом другим способом, это напугает Чести еще больше. Поэтому Бруно поднялся по высоким ступенькам вверх и нажал на кнопку звонка, ожидая с минуты на минуту увидеть перед собой недовольное заспанное лицо. Дверь открыла молодая девушка с заплаканными глазами.

— Простите, что потревожил вас в столь поздний час, — извинился он и сделал шаг вперед. — Я должен поговорить с синьором Чести. Это очень важно.

Девушка поднесла к глазам платок и тихо сказала:

— Мне жаль, но папа погиб. Его убили вчера при ограблении мастерской.

Она всхлипнула и прислонилась к двери. Бруно взял ее за руку, глаза его выражали сочувствие.

— Синьора, господь не оставит вас в страданиях.

— Но он не вернет отца, — со стоном произнесла девушка.

— Зато он подарит покой.

Он поцеловал плачущую девушку в лоб и сбежал вниз по ступенькам.

Выехав из Рима, Бруно остановился на бензозаправке, при которой круглосуточно работало кафе, и заказал себе три чашки крепкого кофе. Он не спал уже вторые сутки и чувствовал, что усталость начинает одолевать его. Ему предстояла длинная дорога, и необходимо было сконцентрироваться, чтобы проехать почти шестьсот километров без происшествий. Он набрал номер Массимо и включил громкую связь, чтобы освободить руки и не отвлекаться от дороги.

— Ювелир убит, — начал разговор Бруно. — Был застрелен вчера.

— Кто-то заметает следы, — задумчиво протянул Массимо. — Что тебе удалось узнать о Николасе Рискони?

— Николас Спинола — младший сын графа Фернандо Спинола. Старший сын занимался семейным бизнесом, младшему, то есть Николасу, было суждено стать священником. В их роду повелось с давних времен, что один из сыновей, обычно младший, должен идти по пути служения господу. По всей видимости, Рискони не горел желанием учиться в семинарии, но уступил отцу. Там он познакомился с Маринетти и Альбицци. Графиня Спинола сказала, что Николас уже тогда предпочитал вести светский образ жизни. Но уйти из духовной семинарии не мог, потому что знал, что отец навсегда отвернется от него. Во время учебы Николас завел интрижку с подругой своей сестры, и та забеременела. Он не собирался продолжать с ней отношения, и девушка покончила с собой. Произошедшую трагедию не удалось скрыть, и Рискони вынужден был покинуть семинарию. Фернандо Спинола, узнав, что его сын втянут в подобный скандал, прервал с ним всякие отношения и лишил наследства. Старик не смягчился даже перед смертью. Они больше никогда не виделись. Графиня сказала, что Рискони уехал из страны и не давал о себе знать более двадцати лет. Но его дружба с Маринетти и Альбицци не закончилась. Они продолжали общаться даже во время его длительного отсутствия.

— Почему теперь его зовут Рискони? — поинтересовался Массимо.

— Отец не пожелал, чтобы тот носил его фамилию, и Николас взял фамилию матери. А теперь самое интересное. Его мать звали Луизой. Тебе это ни о чем не говорит?