Это был короткий разговор, всего три минуты, первая из которых ушла на то, чтобы обстоятельно представиться. После этого разговора Missing People могли проводить мероприятие как планировали. Сначала нужно было связаться с родственниками пропавшего.

– Я позвонил Саре, потому что она была первой в списке. И тут все перевернулось. Ее первые слова были: «Что? Я уже говорила, что не хочу с вами разговаривать». Я попытался объяснить, что она сама позвонила, на что получил ответ: «Нет, это была моя сестра».

Андерс извинился, после чего Сара несколько успокоилась и сказала, что пытается забыть об исчезновении отца и жить дальше. Странно, прошел ведь всего год. Мужчина окончил разговор и позвонил Марии. Ее телефон оказался недоступным.

– Тогда я был вынужден снова перезвонить Саре и объяснить проблему. Она сразу выпалила: «Этот чертов управляющий отключил телефон». Я ничего не понял, ведь сам был управляющим и знаю, что можно делать, а чего нельзя. Но был не в том положении, чтобы расспрашивать девушку, хотя возникло чувство, что здесь что-то не так. Потом она спросила, что мы намерены делать. Когда я рассказал о собаках, она ответила, что полиция уже обыскивала дом несколько раз, что периодически возвращаются и вынюхивают. Настроена была агрессивно. Обычно родственники пропавших стараются помочь, иногда до такой степени, что от них не отделаться. Здесь было все наоборот.

Во время разговора Андерс выяснил номер телефона Марии. Та отнеслась к звонку совершенно иначе, с большим интересом стала спрашивать, появились ли у Missing People новые сведения, и сказала, что давно ничего не слышала ни от них, ни от полиции.

– У меня сложилось впечатление, что разговор об этом деле был для девушки большим облегчением, будто она ни с кем не может обсудить это, даже с сестрой.

Положив трубку, я сделал глубокий вдох и снова позвонил Мартинссону.

– Добрый день, вы подозреваете, что это старшая дочь? – спросил я. В трубке воцарилась тишина.

Мартинссон не проронил ни слова о том, что дело было приостановлено в ноябре 2012 года, что Сара действительно формально является подозреваемой в убийстве отца вместе с бойфрендом Мартином Тёрнбладом. Говорить не о чем, учитывая, что обвинения основаны на нескольких обстоятельствах, которые не выдержат суда. Полиция полагала, что знает правду, но не могла ничего доказать, ведь нет ни места преступления, ни тела. Но вот звонил посторонний человек, который, совершенно очевидно, не располагал всеми данными и, исходя из собственных впечатлений, подтвердил подозрения. Что тут скажешь?

– Я попытался объяснить, что мы ни в коем случае не хотим помешать, и, если полиция проводит какую-то операцию, с нашей стороны было бы глупо лезть туда и топтаться вокруг. Мартинссон мог бы сказать просто подождать, и все.

Линдфорс также заметил, что обычно поисковые операции Missing People привлекают внимание прессы, а это могло спровоцировать возможных подозреваемых, заставить их повести себя непредсказуемо и помешать расследованию. Такой акцией можно навредить, а не помочь.

– Разговор закончился тем, что комиссар попросил меня перезвонить через две недели, так как все очень загружены, и было бы лучше подождать с поиском. Я счел это подтверждением собственных подозрений в отношении причастности Сары. Пришлось ждать. У меня сложилось впечатление, что полиция производит какие-то действия. Мы думали, что они в курсе происходящего, Сара ведь сказала, что они периодически появляются в округе с собаками.

Через три недели Линдфорс снова позвонил.

– Мартинссон сказал, что они до сих пор в шоке от двойного убийства в Флакебёле, плотно заняты этим делом, и у них не хватает людей. Придется подождать еще.

В декабре 2013 года позвонил еще раз:

– Мне ответили, что скоро Рождество, и он только что отпустил человека, который мог бы заняться нашим проектом. И дал мне понять, что полиция желает присутствовать на мероприятии. В этом есть смысл, ведь наши поисковые операции попадают в газеты, и люди могут занервничать. Сотрудники могут этим воспользоваться.

Missing People не хотели спутать карты полиции, поэтому тренировочный поиск пришлось отложить до весны.

Январский вечер уступил место морозной ночи в деревне Руда. Здесь, среди сельской местности Смоланда, хозяин пиццерии возле бензоколонки угощал бесплатной пиццей волонтеров Missing People. По деревне и по дорожкам промеж лесных рощ в это время колесили полицейские машины и квадроциклы. Пропавший Стиг Карлссон должен был найтись.

Последний раз его видели почти сутки назад, в субботу, возле станции Руды, всего через пятнадцать минут после выхода из дома. Поиски продолжились глубоко за полночь в воскресенье, но безрезультатно. Еще два дня полиция и волонтеры продолжали прочесывать местность, использовали вертолет. Тело старика обнаружили в нескольких километрах от дома.

– Он всегда гулял по одному и тому же маршруту, а в этот раз почему-то выбрал другую дорогу, – рассказала Тереза. – Мужчина упал в яму возле дороги и не смог выбраться. Это была даже не яма, а углубление в земле, но у него не хватило сил. Было видно, что пытался. Перед смертью его ждала невеселая ночь.

Анника Карлссон стояла с собакой возле гаража, как вдруг та вырвалась из рук. Пес бросился в направлении почтового ящика, от которого только что отъехала машина. Мужчина за рулем бросил в ящик какую-то бумажку. Он сделал это в перчатках, в чем не было бы ничего удивительного, особенно когда выходишь на прогулку зимой, в ветреную и снежную погоду. Но на улице было начало апреля, и он сидел в машине.

Анника бросилась за псом, в первую очередь чтобы тот не сбежал в лес или не попал под машину. Это была собака сестры. Водитель остановился, заметив их.

За рулем сидел Мартин Тёрнблад, ее давний сосед. Хотя ферма Тёрнбладов не так и близко, в деревенском мире они все равно соседи. А до фермы Лундбладов, где Мартин теперь зарегистрирован, всего пятьсот метров. Сама Анника жила на тупиковой улице в северной части Северной Фёрлёсы. К ее дому вела грунтовая дорожка длиной метров сто, которая отходила от дороги побольше, ведущей мимо Стеллегорден к ферме Роберга, а потом, петляя между полей, уходила к Мельбю, самой деревне Фёрлёса и к Линдсдалю, пригороду Кальмара.

Полугодовалый сын Винс спал на переднем сиденье машины. Сам Мартин, по неясной причине, был встревожен внезапной встречей.

– Я обжегся сваркой, поэтому в перчатках, – тут же заявил парень, хотя его даже не спрашивали.

Он выглядел смущенным, растерянным и не понимал, как вести себя, будто его поймали с поличным. Потом рассказал, что ездил по округе и бросал в ящики листовки. Не во все, в некоторые. Зачем и что это за листовки, не сказал. Об этом стало известно позже. Мартин внезапно заговорил, как ему и Саре тяжело найти общий язык с окружающими. Пока он собирался с мыслями, то пустился в обычный, всем надоевший монолог, что во всем виноват Роберг, что он портил им жизнь.