— Все связано. Каким-то образом. Я в этом не сомневаюсь.

Она крепко сжала мою руку, потом отпустила.

— С чего начнем?

— Сообщим в наши посольства о том, что с нами случилось.

— А чем это нам поможет?

— Ничем. Но я думаю, что мы должны так поступить. Давай в течение некоторого времени вести себя достаточно предсказуемо.

Я потушил сигарету и погладил ее по волосам.

Его звали Дональд Мэйсон. Лет пятидесяти, как мне показалось, черные волосы едва тронуты сединой. Взгляд темных глаз твердый, движения — неторопливые и уверенные. Речь с ярко выраженным бостонским акцентом без растягивания слов звучала убедительно.

Мы сидели в небольшом кабинете американского консульства и слушали шум дорожного движения под окнами.

Встреча состоялась через два дня после нашего освобождения. Я позвонил в консульство, назвался гражданином США, связанным с определенной правительственной организацией, и попросил о встрече с офицером контрразведки. Добавил, что нуждаюсь во встрече срочно, назвал номер своего телефона и повесил трубку. Потом мы с Марией заказали ужин и не выходили из номера.

Мэйсон позвонил ближе к вечеру. Звонок был международным. Он не сказал, откуда звонит. Мы договорились о встрече, каковая и состоялась на следующее утро именно в этом кабинете. Я рассказал ему о случившемся с нами. Он внимательно меня выслушал, сказал, что все проверит и свяжется со мной.

И действительно связался, и мы встретились.

И сейчас он говорил мне, что все закончилось.

— Вы имеете в виду, что меня больше не разыскивают в связи с совершенными в Риме убийствами? — поинтересовался я.

— Именно так, — подтвердил он. — Наши люди руководят расследованием при сотрудничестве с итальянскими властями. Итальянцы могут считать, что они тут главные, но можете мне поверить, что все происходит так, как я говорю.

— Успехи есть?

— Пока никто не арестован.

— А как начет смерти отца Бретана?

— Мы оказываем властям Португалии всю возможную помощь.

— И как успехи?

— Никто пока не арестован.

— Каков мой статус в связи с убийством Карла Бернини?

— Судя по всему, к вам нет претензий.

— Сотрудничество агентства с властями Нью-Йорка? Или что-нибудь другое?

— Скажем так, вас это больше не касается, но следствие продолжается.

— Кто-нибудь арестован?

— Нет.

— А как насчет издевательского обращения с нами инспектора Моралеса?

— В местной полиции действительно служит инспектор Моралес, который соответствует вашему описанию. Тем не менее он опровергает рассказанную вами историю. Заявляет, что никогда не слышал ни о вас, ни о Марии. Департамент подтверждает его показания в том смысле, что не существует никаких записей о вашем задержании или допросе.

— Он расследует ограбление дома Бретана?

— Да.

— Я передал вам описание дома, в котором нас держали, и карту с указанием его местонахождения. Что можете сказать?

— Давно покинутая ферма, главное здание которой более или менее соответствует вашему описанию.

— Есть следы недавнего пребывания людей?

— Некоторые.

— Кто владелец?

— Престарелая чета, живет в богадельне в Покос-де-Калдас. Давно выставили ферму на продажу.

— А как насчет номера машины, который я вам сообщил?

— Она действительно принадлежит полиции и находилась в распоряжении Моралеса.

— Ну и что?

— Ничего. Кто угодно мог записать номер машины и описать старое здание. Кому скорее поверят? Он — местный житель, в то время как вы с Марией — иностранцы. Кроме того, вы определенно не выглядите так, словно недавно подвергались насилию.

— Вы верите Моралесу?

— Конечно нет. Просто советую забыть обо всем.

— Это трудно.

— Вся жизнь впереди.

— Спасибо. А как насчет Эмиля Бретана? Его нашли?

— Нет.

— А вы его ищете?

— Овидий…

— Да?

— Похоже, вы меня не поняли. Не имеет значения, ищут ли его и будет ли он найден. По крайней мере, для вас. Я только что принял ваш последний отчет. Вы больше не имеете к данному делу никакого отношения. Позвольте выразить благодарность от имени агентства. Можете заниматься вашими собственными делами.

— Потрясающе, — сказал я. — Не соблаговолите сообщить, что я для вас сделал?

— Да я бы с удовольствием… — начал он.

— …но мне необязательно об этом знать, — закончил я за него.

Он кивнул:

— В принципе да.

— Прекрасно. Вы ничего не можете сделать для меня и не нуждаетесь в моих услугах, значит, наши отношения прерываются. Я прав?

— Вероятно, да. Чем собираетесь заняться?

Я пожал плечами:

— Если уж оказался в этой стране, надо поглазеть на достопримечательности, посетить галереи или музеи. Что-нибудь в этом роде. А что?

— Спросил из чистого любопытства, — сказал он. — Просто не хотелось бы, чтобы вы снова оказались в затруднительном положении, учитывая, что в этом нет никакого смысла.

— Вы пытаетесь сказать, что мне будет угрожать опасность, если я здесь останусь?

— Нет, и в мыслях не было. Опасность может угрожать вам везде, если вы настроены ее искать.

— Понятно, — сказал я. — Я не был настроен ее искать. Может быть, подскажете, где я могу ее найти, чтобы держаться от таких мест подальше?

Он улыбнулся, показав зубы, которые были слишком идеальными для естественных.

— Мне кажется, — сказал он, — что вы настолько втянулись в это дело, что решили заняться его расследованием самостоятельно. Настоятельно рекомендую не делать этого.

— Я понятия не имею, с чего начать, — сказал я, закуривая. — Нет, я намереваюсь провести пару недель в этой чудесной стране и вернуться в Штаты, заняться привычным бизнесом и продать свой рассказ журналу «Роллинг Стоунз».

Улыбка исчезла с его лица.

— Я не стал бы шутить по этому поводу, — тихо произнес он.

— Конечно не стали бы, — сказал я. — Вы — наемный работник. Но я и не собирался шутить. Кто-то где-то должен быть заинтересован в моем рассказе, по меньшей мере до такой степени, чтобы оплатить мои расходы на полет сюда. Я — обеспеченный человек, но меня вряд ли можно назвать состоятельным. Такие перемещения по миру дорого мне обходятся и мешают успешному ведению дел в галерее.