– Отправляйтесь-ка лучше в путь, Майк. Да не забудьте заявить в полицию о краже автомобиля.

Майк, одетый в чистую рубашку, причесанный и выбритый, выглядел как добропорядочный рабочий. Фрина вытянула стофунтовую банкноту из своей пачки.

– Этого вам должно хватить на первое время. Я присмотрю за Кандидой. Ее семья вот-вот приедет.

Майк залпом выпил ром и указал на Сида, сейчас напоминавшего какой-то сверток на полу.

– А что будет с ним? Он-то молчать не станет, все выложит.

– Я за ним присмотрю, – спокойно ответила Фрина.

Сидней, услышав ее слова, вздрогнул.

– Не оглядывайтесь, – посоветовала она. – Идите вперед. Вас еще ждут впереди настоящая женщина и дети. Если понадобится какая-нибудь помощь с работой, приходите ко мне. – Фрина сунула Майку в карман, туда, где лежали деньги, свою карточку и распахнула парадную дверь.

Они оба замерли на месте, зачарованные видом ангела, который, казалось, спустился с небес. Он стоял перед ними – высокий и статный, укутанный трепещущими крыльями и державший на руках Кандиду, которая сжимала мишку.

– Майк! – крикнула Кандида. – Мой папа прилетел!

Майк подошел к девочке и взял ее за ручку.

– Значит, все в порядке. Мне пора, Кандида. Я пришел попрощаться с тобой.

Кандида, для которой прощание всегда означало поцелуи, подставила щечку. Майк наклонился и чмокнул девочку. Потом он пожал руку Генри Молдону, повернулся и скрылся в ночи.

– Майк! – окликнула его Кандида. – Ты же заблудишься в темноте.

Но Майк не сбавил шагу.

Фрина подошла к Генри.

– Пожалуй, вам лучше сойти с шоссе, голубчик, не ровен час, вас собьют спасатели. Прошу меня извинить, я на минутку.

Фрина вернулась на кухню и прижала Сидни к шкафу.

– Хочу с тобой поговорить, – объявила она. – Сколько запросишь за свое молчание?

– Да с какой стати мне молчать? Копы меня наверняка повесят, как только сцапают.

– Несомненно. Но я бы могла исполнить любое твое последнее желание.

В ее голосе зазвучали нотки искушения. Сидней облизал губы.

– А могла бы ты привести ко мне девчонку, до того как меня вздернут?

– Думаю, могла бы.

Сидней подался вперед.

– Я имею в виду тех, какие мне по вкусу. Совсем маленькую, ребенка.

– Возможно. Какого возраста?

– Не старше двенадцати.

Фрина вспомнила о своей подружке Кларе, лесбиянке, которая развлекалась тем, что выуживала деньги у мужчин. Особенно у таких, как Сид. Наряжалась в спортивное трико и казалась девочкой, не достигшей половой зрелости. Педофилы, составлявшие большую часть ее клиентуры, вызывали у нее отвращение. Уже не в первый раз ее девчоночье тело покупал тот, кому суждено было умереть.

Из обширных познаний о криминальном мире Фрине было известно, что протащить что-либо тайком в тюрьму – пара пустяков. Достаточно нескольких вовремя сказанных слов и изрядной порции монет. Она вспомнила, как полицейский охранник описывал ей в мельчайших деталях оргию накануне казни Джексона – убийцы из Карлтона. Он сам провел к тому трех девиц, облаченных в одежду заключенных. Полицейский объяснил, что лично следил за происходившим, чтобы потом «не было пересудов». Как бишь его звали? Бриггс, точно. Выходец из Северной Ирландии с весьма изменчивым представлением о морали и всегда раскрытой ладонью. Он сам вызвался сторожить заключенного, которого наутро должны были повесить: таких дежурств другие охранники старались избегать. Чего только не проносили в Пентридж для утешения тех, кому суждено было умереть. Клара – это что, однажды привели коня. Осужденный изъявил желание попрощаться со старым другом.

– Пожалуй, я могу это устроить, – кивнула Фрина.

– Прямо в камере смертника? – принялся торговаться Сидней.

Фрина подумала, что, видимо, он давно уже строил планы относительно собственной смерти. Возможно, акту правосудия суждено стать высшим моментом его карьеры: он примет смерть от рук мужчин, которые будут сильнее его. Фрина плеснула в стакан немного рома и протянула Сиду. Обезоруженный, он внушал скорее жалость.

Энн такой жалости не вызывала, поскольку была безнадежно мертва. Фрина остановилась перед телом и посмотрела на убитую женщину. Выражение удивления исчезло с ее лица. Теперь казалось, что она просто спит. Алчный дух отправился на встречу со своим создателем. Фрина подобрала несколько вещиц, выдававших присутствие второго мужчины, и рассовала их по карманам. Потом она уселась на переднем крыльце и стала ждать приезда автомобиля. Тело ее болело и саднило, она страшно устала, но была довольна проделанной за ночь работой.

Фрина предложила Генри сигарету и закурила сама. Кандида и мишка сидели, закутавшись в парашют. Они не спали, но им было тепло. Фрина заметила фары приближавшегося автомобиля. Они выхватывали из тьмы стволы деревьев.

– А вот наконец и они, – вздохнула Фрина. – Умираю, как хочу чаю. Посмотрите-ка, Генри, рассвет занимается. Через час, глядишь, и солнце взойдет.

Автомобиль затормозил, из него выскочили Дот, Молли, Джек Леонард и Банжи. Их взору предстали две перепачканные фигуры на ступеньках маленького дома и тюк парашютного шелка, из которого торчали светловолосая макушка и мишка.

– Все в порядке, мисс? – спросила Дот, нарушив молчание.

Молли бросилась к Кандиде, которая радостно обхватила ее за шею.

– Папочка прилетел за мной прямо с неба, а эта тетя привезла мишку, и я догадалась, что все в порядке, – сообщила девочка, а потом вдруг улеглась к Молли на колени попой вверх.

– Что ты делаешь, Кандида? – ласково спросила Молли.

– Шлепай, но только потом отдай мне мои леденцы, – покорно проговорила девочка.

Молли рассмеялась, потом всхлипнула, но все же отвесила для порядка пять легких шлепков. Получив наказание, Кандида села, и Дот протянула ей кулек с конфетами. Девочка внимательно проверила содержимое. Все купленное ею на три пенса было в целости и сохранности, только немного запачкалось. Кандида напихала в рот мятные листики и расплакалась.

Когда взошло солнце, они все набились в машину и помчались по дороге к городу. Фрина громко смеялась, видя, какие все грязные, и в глубине души подозревала, что сама выглядит еще хуже.

– Какой самый лучший отель в Квинсклифе? – спросила она Молли.

Но Молли не могла ответить, поскольку весьма опрометчиво согласилась угоститься карамелькой из пакета Кандиды, и теперь ее зубы были намертво склеены.

– Лучше всех отель «Квинсклиф», – ответил Генри, – но мы не можем заявиться туда в таком виде.

– Очень даже можем, – решительно возразила Фрина. – Видели бы вы, в каком виде мы появились однажды в «Виндзоре»! В сравнении с тем разом я сегодня просто шикарно разодета.