– Но вы знали, что Алина из потомков итальянской певицы Каролины и графа Воротынкого?

– Нет, до Алины я не докопался.

«Значит, я все правильно решила».

– Про Евгения Луговского знал, – продолжал Симеон Данилович. – Я его упоминал, помнишь? Но мы с тобой его еще не обсуждали, хотя обсуждать там особо нечего – если говорить о нашем деле. Если охарактеризовать его вкратце: талантливый подкаблучник, обожающий женский пол. Но поскольку с женой они служат в одном театре, развернуться ему сложно. Да и с ним, то есть с ней, никто связываться не хочет. Евгений любит худеньких балеринок, которые весят в пять раз меньше, чем он и его жена, и балеринкам доставалось от обманутой супруги. После двух случаев у остальных отбило желание связываться с оперным солистом. Супруга имеет подпольную кличку Тетя Слон. И Тетя Слон бегала по театру за любовницами мужа так, что театр трясся. Даже анекдот появился, что на стенах новой сцены Мариинки появились трещины не из-за некачественно проведенных работ, а из-за того, что они просто не выдержали сотрясений, когда Тетя Слон бегала по этажам. Проектировщики на эти нагрузки просто не рассчитывали. Хорошо, что театр не обвалился. Но балерины все поняли.

По словам моего учителя, Евгений Луговской, как и Алина, знает о происхождении от итальянской певицы Каролины – это семейная легенда. Но никаких действий, чтобы как-то это доказать, поискать родственников в Италии он не предпринимал. Он об этом заявляет, эта информация включена в официальную биографию, дореволюционная фотография Каролины есть на его страничках в соцсетях – и все. Навряд ли он знает про Аполлинарию Антоновну и других ее воспитанников. А если и знает, то они его не интересуют. Его интересует, как сбежать от супруги к молодой любовнице. Алина для него – просто находка. А ей, как мы поняли с Симеоном Даниловичем, нужны деньги. Лучше, конечно, муж, но любовник, который регулярно дает деньги, тоже устраивает.

Меня, признаться, удивило, что офис Креницкого находится в центре города, где очень дорогая аренда. Хотя этот человек обожает престиж и обожает быть в центре внимания. У Ивана все подразделения его агрохолдинга и офисы находятся в области, и сам он работал только в области. Производство‐то там! И он всегда находился рядом со своими полями, теплицами и консервным заводом. Да и аренда в области гораздо дешевле. Сотрудникам из Ленинградской области можно платить меньше, чем жителям Санкт-Петербурга. Фактически он обеспечил работой три населенных пункта, куда стали возвращаться люди. Кто-то сменил работу – вместо того чтобы каждый день тратить почти два часа в один конец на дорогу в Петербург, стали минут по двадцать ходить пешком. Одна известная строительная компания уже присматривалась к участку неподалеку от теплиц. Иван, можно сказать, способствовал развитию умирающего региона!

У Креницкого тоже имелись теплицы (но не было полей), какая-то ферма, какие-то перерабатывающие предприятия. Но сам он восседал в центре Петербурга, в особнячке XVIII века, на ремонт которого были потрачены явно немалые деньги, причем как снаружи, так и внутри.

Я с трудом нашла место для парковки. Оказалось, что у Алины не только нет автомобиля, но она его и водить не умеет. Охрана внизу явно была предупреждена о нашем появлении. Две крепких молодца оглядели нас с головы до пят с чисто мужским интересом. Похоже, они предпочли бы удалиться с поста вместе с нами – хоть куда, лучше, конечно, уединиться, но подобные вольности явно не были предусмотрены трудовым договором, а за уход с поста предусматривался штраф. Нас пропустили через вертушку и предложили подниматься на третий этаж. В здании их было четыре, лифт в новые времена не установили, да вроде и нельзя в таких особняках.

На третьем этаже нас встретила секретарша, явно взятая Креницким для работы, а не для увеселений. Это была приятная дама лет сорока пяти в строгом деловом костюме. У нее наблюдался лишний вес, но не критическое превышение нормы. Некоторые мужчины находят привлекательными женщин именно с такими формами.

Виталий Альбертович выскочил нам навстречу, как молоденький козлик (я знаю, что за козла можно ответить). Он был в брюках и белой рубашке, галстук сбился на сторону, пиджак висел на стуле. Он поцеловал каждую из нас в щечку, потом облобызал нам ручки и за эти ручки повел к небольшому столику у окна, выходящего на улицу в старой части Петербурга, но с весьма оживленным движением. Правда, никакого шума с улицы благодаря современным стеклопакетам не доносилось. Отдать должное мастерам, стеклопакеты удачно вписались в фасад. Делали профессионалы.

Появилась секретарша и вопросительно посмотрела на шефа.

– Что пить будем? – спросил Креницкий.

Я попросила кофе. Алина задумалась.

– Винца, Алиночка? У меня есть твое любимое красненькое. И шампанское есть. Дашенька?

– Я за рулем.

– Ну, это решаемый вопрос.

Я покачала головой и посмотрела на секретаршу.

– Будьте добры, только кофе.

– С молоком?

Я кивнула. Алина выразила желание выпить винца. В результате мы с Креницким пили кофе, а Алина накачивалась вином, что очень не любил Иван.

– Я догадываюсь, что вас привело ко мне, девочки! – воскликнул Виталий Альбертович. – Что конкретно вы хотите?

– Алименты, – выдала Алина, пока я еще рта не успела раскрыть.

– Какие алименты? – опешил Креницкий.

Алина и объяснила, что раз поступления ей на дочь от Ивана прекратились, то она хотела бы их получать от Виталия Альбертовича. Креницкий перевел взгляд на меня.

– Я хотела бы узнать, имеете ли вы претензии к Ивану, а если да, то какие.

– Вы алименты хотите с меня получить, Даша?

– Нет.

– Я хочу, – встряла Алина. – Дашка работает, а мне деньги неоткуда взять. Если хотите, я и вам ребенка рожу.

– У меня уже четверо. Спасибо, больше не надо, – ответил Креницкий. – Алиночка, а почему ты не хочешь пойти работать?

Я отметила про себя, что Креницкий на протяжении всего разговора называл меня на «вы», а Алину на «ты». Мне было приятно. Алина на это внимания не обращала.

– Куда? В стюардессы меня, как Дашку, не возьмут. Она ведь и раньше летала, ну и сейчас стала лицом компании с ее теперешней популярностью…

– Необязательно идти в стюардессы.

– А куда я пойду? – удивленно посмотрела Алина на Креницкого. – У меня нет денег на сольную карьеру.

Вероятно, он понял, что лучше разговаривать со мной.

– Какие у вас претензии к Ивану? – повторила я свой вопрос.

– Никаких.

– Почему его арестовали?

– Вы же знаете, в чем его обвиняют? Мошенничество в особо крупных размерах, вывод за рубеж четырех миллиардов рублей…

– Я все это слышала, только не понимаю, откуда ветер дует.

– Признаться, я тоже. И не понимаю, почему журналисты приплели меня. Конечно, напомнить о себе народу всегда хорошо. Я, как и вы, этим воспользовался и рекламирую свои предприятия. Даже одна продуктовая сеть теперь на ценниках пишет «Продукты от Креницкого». Загляните как-нибудь в их магазины. Сейчас еще с двумя пытаюсь договориться.