– Могли бы, между прочим, меня на эту должность взять, – пробурчала Ася.

– Не могли бы, – покачала головой Галка. – Даша – родная сестра Ларисы, и ей можно все! Кстати, она тоже претендует на богатого жениха. Господи, какая конкуренция!

В кафе, когда они пришли, уже все сидели за своими столиками. За отдельным столиком настроилась Лариса.

– А чего это ее муж никогда вместе с ней не сидит? – шепотом спросила Ася у Зойки.

– По замыслу проекта, – так же шепотом ответила Зойка. – Игорь иногда отвлекает на себя некоторых дам, ну, для большей интриги… К примеру, кто-то стал к миллионеру слишком близко подбираться, и вот, чтобы шоу раньше времени не закончилось – ну, вдруг нашему богачу тоже дамочка понравится, и они поженятся и уйдут. Вот Игорь и того. Пускает в ход свое обаяние. В общем, ему никак нельзя с Ларисой…

– Можно подумать, у этого Игоря столько обаяния, – чуть не плача, скривилась Ася.

Да уж, знать, что тебя разводят, как кролика… Одно утешает – значит, она слишком близко подобралась к состоятельному дядьке. Ну, наверняка это Сивчук, больше Ася ни с кем не общалась. Надо будет к нему внимательнее присмотреться…

Вовсю светили лампы, по залу ездили две камеры, а сам виновник торжества сидел в обществе двух молодцов в черных униформах.

Лариса выглядела великолепно и знала это. Она искрилась каждым словом. А слов было много, очень много…

Ася невольно поискала глазами Ермакова. Он, как всегда, стоял, прислонившись к колонне, и хмуро наблюдал за происходящим. Хм, он всегда хмурый. А ему так идет смех, и улыбка у него красивая.

– А что скажете вы, Галина, ведь у вас с Кулевым сложились уже почти романтические отношения, – обратилась Лариса к Галке, и камера подъехала прямо к их столику.

– А что мне сказать?! – вскочила Галка.

– Да вы сидите, сидите, – красиво улыбнулась Лариса. – Мы понимаем ваше волнение.

Галка плюхнулась на стул и, уже сидя, продолжала:

– Чего тут говорить? Да если б я знала, что он у меня воровать станет! Да я бы его! Лично! Вот этими руками в той же копне и придушила, сволочь такую! А он, па…

– Малышова! Вы на камеру работаете! – рявкнула Лариса и обернулась к оператору: – Степа, это потом вырежи. Галина, подбираем слова, нас дети смотрят. Поехали заново! А что скажете вы, Галина, ведь у вас с Кулевым сложились уже почти романтические отношения?

Галка поправила волосы и, красиво дергая бровками, пылко заговорила:

– А что я могу сказать? Мне нестерпимо больно, что в нашем… хорошем обществе есть еще люди, которые крадут самое ценное, что есть у человека.

– Золотые часы, – не удержалась Зойка.

– Доверие! – повернулась к ней Галка. – Доверие! Если бы только часы, я бы даже глазом не повела, а вот это нежное чувс…

– А чой-то только часы? – надменно фыркнул Кулев. – Еще цепочку, кольцо и сотовый телефон.

– Телефон? – вытаращилась Галка. – Ах ты ж сука!

– Малышова! – крикнула Лариса.

– Что Малышова?! – разошлась Галка. – Да мне по этому телефону муж звонить должен! А эта сволочь!

– Сдурела?! – зашипела Ася. – Ты ж рассекретилась! Тебя выгонят сегодня же!

– Да! – кивнула Галка. – Муж! Бывший! Должен звонить! Потому что он тоже сволочь! Он украл у меня самое ценное!

– Доверие! – подсказал кто-то из зала.

– Да на фиг бы мне его доверие! Он деньги украл! Алименты дочери платить не хочет, скотина!

– Лариса, это снимать? – беспомощно смотрел на начальницу Степан.

– Оставьте ее, пусть говорит, потом оставим самое интересное, – не выдержал Ермаков. Лариса только рукой махнула.

– О, начальство не выдержало, – презрительно фыркнула Ася.

– Ну ты тоже, – вытаращилась на нее Зойка. – Он же не может смотреть, как гибнет его детище!

– Телефон отдай, гадина! – между тем уже рвалась к Кулеву Галка.

– Телефоны у нас запрещены, – тихо напомнила Зойка. – Молчи лучше.

– Так-так-так, – ухватилась за слово Лариса. – Но ведь у нас нельзя носить при себе телефоны! Вы нарушили правила?

– Да! Телефоны нельзя носить при себе! – кивнула Галка и тут же нашлась: – Поэтому телефон у меня так и лежал в той копне! А вдруг мне из суда позвонят? А мне позвонят! – тут Галка подскочила к ближайшей камере и крикнула прямо в объектив: – Малышов, ты слышишь, да? Мне позвонят!! И ты мне, дрянь такая, все денюжки выплатишь!

– Малышова! Вы нам всю передачу угробите! – вскочила Лариса. – Сядьте немедленно! Кулеву нечего сказать, тогда поехали дальше.

– Нет, погодите, я еще свекрови два слова передам, – держала оператора за штанину Галка.

Но тому все же удалось вырваться, Лариса сказала свои слова, и Кулева увели.

– А сейчас, – вышла Лариса в центр зала. – Сейчас, по правилам проекта, как нам ни жаль, но нам придется проводить одну женщину. И сегодня от нас уходит… Ящицкая Оксана!

Камера снова подъехала к столику подруг.

– Как Оксану? – не могла поверить Ася. – Оксана, ты тоже отбывала наказание?

Тихая, интеллигентная Ящицкая только робко кивнула.

– Да, я оступалась в жизни, четыре раза, – негромко проговорила она. – Сейчас хотела начать новую жизнь, но не случилось.

– То есть… опять, что ли, оступаться пошла? – испуганно посмотрела на нее Ася.

– Думаю, что такого больше не повторится, – чуть склонила Оксана голову. – Всем спасибо. До свидания.

Она пошла к выходу, а следом за ней вдруг рванула Галка.

– Оксан! Я тебя провожу! Чтоб не оступилась…

– Вот какая-то странная сила тянет нашу Галину к криминалу, – задумчиво проговорила Зойка, глядя вслед подруге.

– Или у нее новые идеи, – кивнула Ася.

А между тем всем дали перерыв на полчаса, чтобы участницы конкурса могли подготовиться и встретить своих родственников, которые к ним приехали.

– Вот досада, – тоскливо посмотрела на Зойку Ася. – Сейчас еще сковородками драться.

– Ась, ты с ума, что ли, сошла? Ты что, думаешь… – хотела было что-то сказать Зойка, но в это время раздался звонок из ее огромного бюста, и она забыла обо всем на свете. – Да, Андрюшенька, я тебя жду-жду. Почему?

Зойка уже совершенно забыла про Асю, Галка носилась неизвестно где, участники встречали своих друзей и родственников, и только Алешиной было некого встречать, а готовиться к драке сковородками и вовсе не хотелось. Поэтому она решила просто погулять. Ну да, решила… и вовсе она была не виновата, что глаза ее сами собой искали этого отвратительного Ермакова!