— Спасибо друзья!

И натурально заснул. Сопение иногда переходило в храп, но эти звуки для Марата были лучшей мелодией…

— Ты это, извини, Федя, — Марат виновато обратился к роботу. — Случайно вырвалось.

— Да мне пох, как вы люди выражаетесь, — Фёдор выглядел как всегда невозмутимо. — Диму мне тоже жалко. Не до слёз, конечно, но до глубины…

— До глубины?

— Да, Марат. Так как души у меня нет, то просто до глубины.

* * *

Петропавловск она проскочила по объездной, благо бензина хватало. Но жмурики попадались часто.

На дороге в сторону Екатеринбурга Ирина увидела затор — в аварии столкнулись десятки машин. Поэтому она решила ехать «низом», через Челябинск. В Курганской области Ирина стала замечать больше людей в военной форме. К МЧСовцам, видать, подключили военных. Мертвецов, да и заражённых людей вдоль дорог значительно поубавилось.

Вечерняя заря была сказочной, ветра не было. Но солнце слепило глаза, поэтому «байкерша» достала солнцезащитные очки. Ирина каждый час, или каждые 100 километров, — смотря что наступало вперёд — пыталась дозвониться до Димы, но получала только гудки и отбой. В какой-то момент жара за 30 градусов так достала, что Ирина не только сняла куртку, но и заподумывала: «А не искупаться ли в каком-нибудь водоёме?»

Но эти поползновения прошли сами собой, когда усилился ветер, набежали тучи и пошёл дождь. Трава и растения сразу заблестели, воздух заиграл новыми ароматами. Ирина надела куртку и заехала в первую же гостиницу.

Мотелей в России немного из-за аграрного прошлого. Но для байка в любой гостинице можно найти место. Так-то на ЧТЗ в Челябе есть у неё тётя, но адреса она не помнит, записную книжку не ведёт. Вернее, как не ведёт? Стишки всякие она-то записывает и в тетрадку, и в телефон. А вот житейские дела — адреса например — не сохраняет. И потом, ещё три часа ехать уже сил не было.

Так как дождь похоже настроился поливать город в долгую, Ирина сняла номер в гостинице и пошла в ресторан. Заказала гуляш с картошкой-фри, салат Цезарь и чайник чёрного чая. В отличие от современной молодёжи, пьющей на третье пиво или Адреналин-Раш, она привыкла пить горячие напитки: чай, кофе, какао. Здоровье ведь за деньги не купишь. А к чаю её приучили родители, а родителей — их родители. Вот такая семья чаёвников.

Цены в ресторане были умеренные. Ирина специально по житейскому опыту останавливалась не в первой попавшейся гостинице, а во второй или даже в третьей. Снова попыталась связаться с Димой, но безрезультатно. Зато дозвонилась до подруги в Малом Протопопово. Та сонным голосом поведала — как справляется с трудностями. Опять Валерка с отчимом нажрались и подрались.

— Ты в наказание запри их на денёк, — посоветовала Ирина. — Оставь им горшок вместо параши и ведёрко воды. Пусть протрезвеют и попросят прощения.

— Как-то жестковато ты предлагаешь закручивать гайки, — ответила Татьяна. — Может протрезвеют к утру?

— Хозяйка — барка. Ты там за главную, тебе и отряд строить. Но одна к ним не ходи. Пусть твой парень помогает с трудными и душными разбираться. Как там мама с дедом и бабой? Как родаки дяди Димы?

— У них всё стабильно, потихоньку идут на поправку…

— А зрение как у дяди, дяди, как там его… — Ирина забыла на минуту: как зовут отца Димы.

— Возвращается потихоньку, — Татьяна поняла подругу с полуслова. — И кровавый кашель проходит у старичков.

— Ты Валерке и отчиму скажи, — оживилась Ирина, — что алкоголь и лечение несовместимы. Может возьмутся за ум. Принеси им журналы, шашки, домино. Ну всё, мне пора спать.

— Давай, подруга, отдыхай.

Глава 15

* * *

— Поздравляю тебя, дважды выживший! — лицо незнакомца было ускользающе знакомо Диме. — Я Гера, ты меня не помнишь и это нормально. Я бы мог тебя вытащить из смертельной петли, но не люблю вмешиваться в естественный ход событий. А вот Юре «Гагарину» я поставлю на вид. Хотя… Я ведь и сам исправил твоё зрение чтобы не заморачиваться с очками. Так и бывает: одно нарушение самаритян порождает цепочку других мелких нарушений естественного хода истории.

— Рад видеть тебя, Гера! Где-то я тебя видел, но не могу вспомнить. И при чём тут самаритяне тоже не врубаюсь…

— Ты, Дима, и этот разговор не вспомнишь, будь спок на 98%. Кроме того, что ты косвенно спас Россию и Китай от триплета, ещё установил физический рекорд выживания. 43 градуса Цельсия вместо смертельных 42 — это раз. Шесть минут клинической смерти вместо пяти допустимых по определению — это два. Свидетельства робота Фёдора-13 для земной науки не будут доказательством рекорда.

— У меня вопрос. Почему мне всё время кажется, что все тормозят?

— Твоё стремление к супергеройству отчасти сбылось. Но есть побочка. Быстрая реакция и резкие движения опережают возможности организма. Закисление в мышцах и нехватка кислорода в нейронах может привести к обмороку в самый неподходящий момент.

Выхода два, Дима. Или делать частые перерывы, или запасаться кислородом заранее. А сейчас твой организм нуждается в отдыхе. Да-да. Болеть — это тоже работа! Никаких снов во сне, никаких рысканий по земному шару. По крайней мере в течении 6 часов. Только еда, развлечения, сны без сновидений. И ещё. Токсикоз в твоём организме зашкаливает, тормозит оздоровление…

* * *

— Дима, ты живой? Шучу, ты живее всех живых. Тебе надо есть, пить, веселиться и поправляться!

— Марат, мне запрещено смотреть сны со сновидениями.

— Может тебе запретили рыскать во сне по странам и континентам, собирать инфу и умственно работать? Но друзьям заходить в твои сны они не могут запретить по определению. Ты заходил в мой сон, теперь моя очередь. Я в твоём сне!

— И то верно. Расскажи хоть анек.

— Наташа Ростова на царском балу в танце закружилась, размечталась и хлоп — упала на пол на шпагат. И присосалась к полу одним местом. Кавалеры пробовали отодрать её от пола, не смогли. Тогда Пьер Безухов предложил этажом ниже просверлить потолок чтобы воздух попал куда надо. На него зашикали: императрица недавно ремонт делала, из-за границы мастера выписывала. Паркет тоже импортный, новый. Тут поручик Ржевский предложил: «А давайте Наташе