Начну поиски прямо с этих коробок, которыестоят рядом. Я присела в позу лотоса прямо на пыльный пол, не боясьиспачкаться. Вещи всегда можно постирать. Открывая одну за другой коробки, япросматривала их содержимое. Я просмотрела уже почти восемь коробок, но покасвоих вещей не обнаружила. Вот фотоальбом, старый потрепанный временем. Втемно-синей толстой обложке с какими-то выпуклыми узорами, окружавшими свадебнуюфотографию отца с мамой овальной формы посредине. С трепетом открыв альбом, яувидела папу, молодого и счастливого. Он улыбается стоя оперевшись о дряхлыйдеревянный заборчик, но он счастлив. Фото было прикреплено за уголки к плотномулисту кремового цвета. Листы были подпорчены временем, на них остались следыпоржавевших уголков, которые были на обложке на уголках, соответственно.Какие-то странные потеки, но он не был обезображен. Это даже придавало емустарину. Снизу под фотографией отца была мама, такая красивая. Светлые волосыраспались по плечам, а она стоит в легком цветастом платье. И тоже с улыбкой налице. Далее шли их совместные фотографии, свадьба, медовый месяц. Мама со мнойна руках и папа обнимающий ее. Я такая маленькая, завернутая в светлоеодеяльце. Точный цвет и не определишь, лишь по оттенкам. Ведь фото были либочерно-белые, либо в сепии. Слегка пожелтевшие и выцветавшие. А потом я увиделасебя с маленькими щечками в зеленой курточке и двумя хвостиками, улыбка на моемлице стала шире, глаза горели. Фото уже стали более цветными, видимо у наспоявился фотоаппарат мыльница.

С улыбкой я переворачивала страницы, покавзгляд мой не стал задумчивым. Странное фото, на нем я уже постарше, мне можетлет пять. Это, наверное, где-то в парке, потому что вокруг редкие ухоженныедеревья, и засыпанная песком площадка на которой стоят качели, горка ипесочница. Я, смеясь, бегу за горку, а позади меня бежит такая же маленькая сосветлыми косичками девочка, по-видимому, с такими же радостными воплями, ведьза нами гонится мой отец, уже изрядно повзрослевший, но такой же резвый,веселый и улыбчивый. Странно, но я не помню этого момента. Да, знаю, дети и недолжны толком помнить своего детства, но..., я довольно хорошо его помню. А вотэтот эпизод моей жизни нет, к тому же у нас даже фотография есть, а я и незапомнила. Смутно, но я помню своих друзей детства, а эту девочку вовсе незнаю.... Очень странно.... Я захлопнула альбом и отложила в сторону. Непременнозаберу его себе. Не должен он тут валяться.

Следующая коробка оказалась забита моимидетскими игрушками. Да, когда мы перебрались в этот город, то продали старыйдом и забрали буквально все вещи с собой. И наконец, я пододвинула к себекоробку и уже думала, что снова ошиблась, так как в ней были все мои старыедетские альбомы и блокноты с книгами. И вот на самом дне я заметила знакомуюкоричневую обложку, такую родную. В каком-то порыве, я вывалила все содержимоена пол с туманом пыли и как параноик схватила тетрадь, прижав к груди и вдыхая любимыйзапах. Она даже пахла не так как остальные. Запах..., детства.

Я быстрыми движениями аккуратно поскладывалавсе альбомы обратно без особого интереса. Сейчас мне было совершенно это непривлекательно. Главное я нашла то, что искала и даже больше. Я встала на ноги,так же прижимая тетрадку к груди, только к ней еще прибавился и фотоальбом, иотряхнула джинсы. Я стояла, вдыхая запах пыли и старины - засмотрелась, какмелкие пылинки танцуют в воздухе в лучах солнца. Так завораживающе.... Уходитьне хотелось. Отчего-то мне казалось здесь уютно, словно мой собственный мир.Мир грез и воспоминаний.

Но пришлось спуститься, ничего не поделаешь.Задвигать дверцу было не очень удобно, держа в руках вещи, да еще и на лестниценадо было как-то удержаться. С такой-то лестницей! Она странно скрипнула ипокачнулась. Я с небывалым энтузиазмом задвинула задвижку входа на чердак имигом спустилась. Облегченно выдохнув, я затолкала лестницу обратно, а самапрошла в свою комнату. Дело сделано!

Я запихнула альбом в ящик стола, а самаприземлилась на застеленную постель с потрепанной тетрадкой в руках. Я открылакожаную обложку и посмотрела на первую страницу. Почерком отца было мелконаписано: "Англия 23 октября 1991 год" - в верхнем левом углу. Вправой нижней части листа было написано в столбик: "Гредерик Льюис Принс.Мы отпускаем прошлое лишь тогда, когда оно не держится за нас...".Странная надпись, заставляющая задуматься. Не зря мой отец пишет книги, ондостойный писатель. Поначалу мне было жаль, что отец вернулся в Англию - домой.Позже я поняла, что так нужно, он лучше знает как поступить и я уж точно невправе его осуждать. Страницы переворачивались с еле слышным хрустомпостаревшей бумаги, с характерным шуршанием и трением. На следующих страницахдвадцати шли записи отца, которые я никогда не читала. Слишком была мала. Атеперь я примусь за это, не сейчас - позже. На последней записи предложениеобрывается.... Нет-нет, я потом все выясню. Любопытство на потом. Я улыбнулась,чувствуя, как подступает комок к горлу. На чистом листике было написано точнотак же, как и на первой странице: "Ирландия февраль 1999 год" и"Фиби Лорел Принс.". Ниже было оставлено место, как сказал папа"чтобы позже, когда вырастешь, ты записала сюда то, что сочтешь полезными, безусловно понятым тобою в жизни. Именно то, что посчитаешь важным знатькаждому из нас".

И вот, наконец - мои рисунки. Детские, наивные,милые и родные. Я помню, как делала зарисовки, и как папа меня хвалил, а мамаумилялась, смотря на нас. Особенно, когда Гредерик объяснял мне, как правильнорисовать тени, ведь все это я рисовала простым карандашом. Забавные картинки.Мне сейчас этого так не хватало. Я взяла с нижнего, самого нижнего ящика столапачку простых карандашей. Не знаю, зачем они нужны были мне, но я всегдасчитала, что они непременно мне пригодятся. И я не ошиблась.

Легкими штрихами на пожелтевшей бумаге сталапроявляться картинка. Пока очертания были похожи на дуб, вскоре там появитсядевушка, сидящая под ним склонив голову на колени. Эмоции были так хорошопереданы, несмотря на отсутствие красок. Но все отражалось в шелесте листьев,которые будто колыхал легкий ветерок. Как вздымались короткие волосы, и быласжата рука в кулак. Все так живо и понятно. Рисунок ложился равномерно на лист,с шуршанием старой бумаги.

- Я не знал, что ты так хорошо рисуешь, Фиб. -воскликнул брат за спиной, а я вздрогнула от неожиданности.

- Зачем так тихо подкрадываться?!

- Эй, я вообще-то стучал минут пять, а потомзашел с криками, пока не заметил тебя. Ты совсем не реагировала.

- Наверное, увлеклась. - я улыбнулась,захлопывая тетрадь. - Как прошел твой день?

- Я в порядке, спасибо. Все успел. - онвыдохнул присаживаясь.

- А я решила помочь Майе. Мы точно дадимКрасоткам отпор! - вскинула я кулак.

- Это еще что?! Фиб, ну, сколько можно, чертвозьми.... - простонал парень, откидываясь поперек кровати.

- Брэди, ты должен меня понять. - он долгосмотрел мне в глаза что-то ища в них, видно не нашел. Или нашел....