В секундной тишине слышны были легкие щелчки — на белом мраморе подпрыгивали с сухим треском малахитовые камушки. Анна, прижав ладонь к шее, медленно оседала на верхнюю ступень. Ее колотила крупная дрожь.

Ксения, не сводя глаз с распластавшегося тела Кирилла, в полузабытьи шагала по лестнице, натыкаясь на сбившуюся красную ковровую дорожку.

Бессарабову, который оторвал изумленный взгляд от Маслова, показалось, что и Ксюша сейчас, так же как и давеча Кирилл, споткнется и полетит вниз, отсчитывая головой каждую из полусотен ступенек. Злость, еще минуту назад раздиравшая его, испарилась, уступив место страху. Он не может потерять эту девочку! Лева рванул вверх по лестнице и, поймав ослабевшую Ксению, крепко прижал ее к себе. «Ах, Лева…» — тихо прошептала она. Он подхватил ее на руки и, расталкивая толпу, вышел на улицу. Машина стояла у входа. «Посиди здесь, я сейчас вернусь», — сказал он громко. Ксения послушно кивнула.

Анна пыталась подняться, но ноги были ватными. К горлу подступала тошнота. Она услышала совсем рядом тихий мужской голос:

— Давай быстро выбираться отсюда!

Знакомое лицо, где-то она уже виделась с этим пареньком. А, да! На фотовыставке, он там был с телекамерой.

Костя, крепко держа Анну за руку, вывел ее по коридору вниз. Быстро пройдя через огромную кухню, в которой никого не было — все помчались смотреть, что же там случилось с хозяином, — потом долго пробирались по длинному коридору, остановились у массивной двери. Нажав на ручку, Костя распахнул дверь. Несколько старых ступенек вели в небольшой сквер, за ним начиналась река.

— У меня мама была заведующей детской библиотекой, — тихо сказал Костя. — Я все детство провел в этом доме, знаю все ходы-выходы.

Анна освободила руку, быстро отошла за дерево — ее вырвало, дрожь по-прежнему не унималась.

— Ох, прости, дружок, — прошептала она.

Обтерла лицо, губы платком.

— У тебя есть что покурить?

Огонек сигареты мелко дрожал в ее руках.

— Мне плохо, Лева.

— Пить надо меньше! — зло бросил Бессараб.

Машина свернула с улицы Горького на оживленную, несмотря на поздний час, Ленинскую.

Еще десять минут, и они будут на Монастырской. Мельком глянул на Ксению. Неестественно белое лицо было похоже на маску, по которой струились капельки пота. Сейчас Ксюша выглядела дурнушкой, поникшей, болезненно беспомощной… Но это была его женщина, его жена, она нуждалась в его защите и помощи.

— Чуть-чуть потерпи, киска, сейчас будем дома. Не раскисай, все будет о’кей.

Он на руках внес ее в дом, заставил выпить большую кружку теплой воды.

— Теперь два пальца в рот, быстро!

Неприятную процедуру, как Ксения ни упиралась, повторили трижды. Потом он засунул ее под душ, быстро растер полотенцем, укутал в махровый халат.

— Сейчас чашку крепкого чая и будешь как огурчик.

Ксения дрожала, слышно было, как цокают ее зубы.

— Замерзла?

— Н-нет, это нервное, прямо колотит меня всю. И голова болит очень. Лева, что же случилось с Кириллом? Он умер, да? Я так испугалась, когда он упал.

Бессараб присел рядом, крепко прижал жену к себе.

— Черт знает, ногой он, что ли, зацепился за ковровую дорожку и не смог удержаться? По-видимому, так. Спиной стоял к лестнице, только и успел за бусы зацепиться той бабы, что была с ним. Мог и ее уволочь с собой, если бы бусы не порвались.

— Так он умер?

— Да, умер. Очень сильно ударился головой, череп прямо разнесло. Вот так вот, жил-веселился наш Киря и не предполагал, что такой конец ему уготован. Что за девчонка с ним была, не знаешь?

— Нет. Но он крутился вокруг нее весь вечер.

— Ты ведь стояла рядом с ними, ничего не заметила, может, оттолкнула она резко его от себя?

Ксюша прикрыла глаза, вздрогнула.

— Да нет. Они целовались, она его обнимала за шею. А потом… Знаешь, он будто отвалился от нее. Ну, такой заторможенный весь, точно не в себе был. Как манекен. Глаза закрыты, улыбка какая-то дурацкая, как приклеенная, — раз, и повалился. Так глаза и не раскрыл. А что девчонка эта говорит?

Лева помолчал, постукивая пальцами по столу.

— Да не нашли ее. Под шумок исчезла. Говоришь, как манекен падал, с закрытыми глазами?

— Да…

Он глянул на Ксению:

— Согрелась? Давай быстро в постель!

— А ты?

— У меня еще дела.

— Лева, ты прости меня. Сама не знаю, как все это получилось. Так нехорошо.

— Ладно, не будем об этом.

Она пошла в спальню, путаясь в длинном халате. Кирилла жалко, но зато теперь никто не посмеет сказать Леве, как неприлично выглядела его жена. Может, и хотели бы, да не посмеют! Господи, ну что за дура она такая, зачем разоткровенничалась с Костиком, кто ее за язык тянул?

Ксения оперлась о косяк двери, перевела дыхание. Вот чего ей никогда не простит Лева: она не имела права знать, о чем он договаривался с Квадратом. Но раз узнала, подслушав их разговор, должна была молчать даже под пыткой. Одна надежда, что Костя принял ее слова за пьяную выдумку-болтовню. А если нет? Тогда у Левы могут быть большие неприятности.

Может, повиниться Леве? Он ее любит, простит. А Костик…

Она снова задрожала: Костика просто не станет, исчезнет, испарится. А может, и она, Ксюша, вместе с ним. Нет, надо молчать. И ни в чем не признаваться. Ни за что!

Она прислушалась: в кухне Лева с кем-то разговаривал по телефону. Все-все, она не хочет больше ничего знать! Нырнула в постель, крепко сжала ладонями уши.

Лева, отключив зуммер, задумался. Что это за странная девчонка, кто такая, откуда взялась? Серега целый день, как только показалась она у Одинцова, не спускал с нее глаз. Что она делала почти два часа в доме Одинцова? Как оказалась с Кирей? Где он познакомился с ней? Почему исчезла из ресторана сразу же, даже не узнав, жив Кирилл или нет? Просто испугалась, что вполне возможно, или…

Что «или»? — оборвал он себя. Вопросов много. И все крутятся вокруг этой девки. Но самый главный, самый важный вопрос он даже боялся обозначить словами. Серега только что сообщил, что баба эта, как к себе домой, вошла в особняк, построенный Самим. Лева знал имя хозяина дома, но ни при каких обстоятельствах не назвал бы его вслух. С Самим он встречался только раз — больше и не надо! Понял сразу: стоит тому только бровью шевельнуть, от Левы и мокрого места не останется. Все поручения из Москвы Лева выполнил — как отщелкал! И ему из Москвы помогли, когда потребовалось.

Как бы не влипнуть с этой девчонкой! Кто она Самому? Почему находится сейчас в его доме?