— Не смей!.. Ивор жив! — прошипела Звездочка сквозь стиснутые зубы.

Она всеми силами верила в это, хотя увиденное явно говорило об обратном. Валькирия понимала, что Кейра пришла покончить с ней. Ведь если не стало Ивора, то и в ней надобности больше нет.

Кейра фыркнула в ответ:

— Жив? Да не смеши меня! Его жалкое Мировое Древо стёрто в пыль вместе со всей Вселенной. Думаешь, эта крыса могла сбежать от вездесущего Немезиды?

Она схватила Звездочку за подбородок, грубо вскинув её голову вверх и заглянув в глаза.

— Признай, ты надеялась, что твой драгоценный Ивор спасёт тебя. Но этому не суждено случиться. Он мёртв, милая. И ты осталась совсем одна посреди Пустоты! Скоро ты тоже сдохнешь. Ничтожной и бесславной смертью.

Звездочка с ненавистью смотрела на Кейру, но в глубине души чувствовала сомнения. А если та говорила правду? Если Ивор и впрямь погиб? Тогда всё кончено…

Но Валькирия напомнила себе, что не может сдаваться. Она подняла подбородок и гордо посмотрела в глаза Кейре.

— Ты ничего не понимаешь! Ивор жив, я чувствую это. Он найдёт способ вернуться, каким бы невероятным тот ни казался. Ты даже представить не можешь, через что мы прошли вместе. Однажды он уже умирал, а потом вернулся. Так что мешает сделать это снова?

Кейра рассмеялась ей в лицо:

— Твоя наивная вера забавляет меня! Послушай, у него не было и шанса. Кластерное Божество легко уничтожает миры одним взмахом руки. Так что не жди своего воина, Валькирия! Он уже исчез.

Слова Кейры больно ранили Звездочку, но она ни за что не показала этого врагу.

— Ивор жив, и он обязательно вернётся! А ты просто глупая завистливая змея, которая всегда хотела занять его место. Ты злишься лишь потому, что Ивор давно сделал свой выбор в пользу меня, а не тебя! Злишься, потому что он свободен, и достиг великих успехов, а ты всегда была лишь жалкой марионеткой. Велена, Стрибог, Немезида. Всегда одинаково. А когда Ивор уничтожит Немезиду, ты найдешь кого-то еще, потому что ты не можешь жить никому не подчиняясь!

Лицо Кейры перекосилось от злости. Она замахнулась и ударила Звездочку по щеке со всей силы. Раздался громкий хлесткий звук, а на светлой коже валькирии мгновенно проступил алый кровоподтёк.

— Дерзкая девчонка! Как ты посмела⁈

Кейра наклонилась к самому лицу Звездочки, прошипев ей в ухо:

— Да если бы не ты, Мировое Древо просуществовало бы ещё две сотни лет! Но из-за твоего упрямства, оно погибло преждевременно. Когда я предлагала тебе пожертвовать собой, ты могла бы принести эту жертву и продлить жизнь Древа. Но ты была слишком эгоистична, думая лишь о себе! Так что вся вина за гибель Мирового Древа лежит на тебе, ничтожество!

Звездочка почувствовала, как сердце сжимается от этих слов. А вдруг Кейра права? Может, Ивору стоило пожертвовать ей и тогда все было бы иначе…

Однако Валькирия быстро оборвала эти мысли. Она собрала последние силы и плюнула Кейре прямо в лицо!

— Никогда не поверю твоим гнилым словам, змея!

Кейра от неожиданности отшатнулась. Её лицо исказилось от отвращения и гнева.

— Да как ты… — прошипела Кейра, вытирая слюну с лица.

Она с трудом взяла себя в руки, а затем с высокомерным презрением посмотрела на Звездочку.

— Тебе повезло, что ты зачем-то нужна Немезиде, иначе я бы убила тебя!

Внезапно Звездочка улыбнулась.

— Он ведь выжил, да? Вы не знаете где он, поэтому оставили меня в живых, чтобы он пришел за мной!

Глаз Кейры дернулся.

— Именно! — засмеялась Звездочка. — Он жив! Какая же ты тупая стерва! Он придет и сразится с Немезидой!

— Пусть приходит и пытается. В конце концов, он всё равно проиграет.

С этими словами Кейра развернулась и направилась прочь, оставив Звездочку одну посреди безжизненной Пустоты космоса.

Тем временем Брахма витал в пустоте космоса, готовый приступить к сотворению нового мира. Его сила полностью восстановилась после прошлого цикла творения. Но на этот раз Первородный медлил.

Ему не хотелось вновь создавать целую вселенную, лишь для того, чтобы Немезида в конце концов поглотил всю накопленную энергию, а затем приказал уничтожить это творение.

«Может, тот юный Первородный все же сумеет что-то сделать?» — подумал Брахма с надеждой.

Но время неумолимо приближалось к часу, когда Брахме полагалось начать новый цикл творения. И если он не станет этого делать, Немезида непременно это заметит. А тогда грозный владыка явится, чтобы жестоко наказать ослушавшегося Первородного.

Поэтому, с тяжелым вздохом Брахма начал собирать в руках зародыш новой Вселенной. Пусть даже создавать её было мучительно, но гнев Немезиды пугал его еще сильнее.

Однако в этот момент он заметил странное мерцание энергии вдали. Первородный направил туда свое восприятие и почувствовал чуждый отголосок огромной силы.

Брахма подлетел ближе и увидел парящую в Пустоте сферу, сотканную из плотнейшей энергии. От неё веяло древней мощью, невероятно превосходящей силу самого Брахмы.

Он уже почти коснулся этой сферы, как вдруг она вздрогнула и лопнула, словно мыльный пузырь.

Тут же весь видимый космос окутала черная дымка, перемешанная с алмазной россыпью звездной пыли. Эти искорки сияли и переливались всеми цветами радуги.

Завороженный этим зрелищем, Брахма с удивлением наблюдал, как из пыли начал медленно собираться силуэт человека.

Сначала появилась голова с лохматыми черными волосами и руки, крепко сжимающие комки пространства. Затем туловище и ноги, пока фигура полностью не обрела плоть.

— АААААА!!!

Раздался пронзительный, душераздирающий крик боли, и Брахма узнал в этом юноше того самого Первородного из соседней вселенной.

Кровь хлынула из носа и ушей Ивора. Его глаза налились алым цветом, что полностью скрыли белки, придав лицу зловещий вид. По всему телу побежали трещины, источая сияющую энергию.

Брахма хотел спросить, что происходит, но юноша продолжал кричать.

А после произошло нечто удивительное.

Ивор начал лихорадочно собирать звездную пыль в свои ладони, создавая из неё огромную сферу. Эта сфера стремительно разрасталась, заполняя собой весь видимый космос.

А затем Брахма ахнул от изумления. Потому что Ивор воссоздавал из пыли в точности то самое Мировое Древо, которое должно было находится в другой вселенной.

— Юноша, только не говори мне, что ты… — прошептал Брахма, а слова его потерялись в вибрациях пространства.

Сначала возникла центральная ветвь Явь во всём своём великолепии. Затем одна за другой появились остальные ветви-миры, населённые множеством существ.

Повсюду из звездной пыли формировались божества. Вот уже можно было разглядеть черты Морены, Одина, Тора, Озема, Перуна… Даже сам великий Род появился рядом, помогая Ивору в этом грандиозном действе.

— Невероятно! Этот юный Первородный каким-то чудом спас свою Вселенную от гибели, растворив её в звездную пыль и переместив в чужой мир прямо перед поглощением Немезидой!

Брахма наблюдал это величайшее чудо, не в силах вымолвить ни слова. Всё его существо пребывало в шоке от увиденного.

Тем временем Ивор не переставая кричал от невыносимой боли. Его глаза закатились, тело сотрясала мелкая дрожь. Он явно дошёл до предела, использовав даже собственную жизненную энергию, чтобы завершить воссоздание Древа.

Но вот последние детали встали на свои места. Древо полностью возродилось в этой Вселенной в том самом виде, в котором было рассеяно в звездную пыль. Ивор восстановил абсолютно все. Ни одно существо не потерялось в процессе перемещения.

Невероятное напряжение, через которое прошёл юный Первородный, истощило его до предела.

Ивор зашатался и начал заваливаться набок, теряя сознание. Его глаза закрылись, а тело обмякло. Но, прежде чем он упал на землю, Ивора подхватил Род. Тот аккуратно прижал бесчувственное тело к груди и осторожно опустился с ним на колени.

— Ты совершил невозможное. Теперь отдыхай, — прошептал Род.

В этот момент к ним подошёл Брахма. Он почтительно поклонился Роду в знак приветствия.

— У нас совсем мало времени, пока Немезида не почувствует наше присутствие, — взволнованно сказал Род. — Нам нужно поскорее придать Ивору сил.

Но Брахма лишь успокаивающе улыбнулся в ответ. Он опустился на одно колено рядом с Ивором и положил ладонь тому на грудь, вливая свою энергию жизни.

Раны на теле Ивора начали медленно затягиваться. Его дыхание выровнялось, а лицо разгладилось, принимая спокойное выражение.

— Не стоит волноваться, дорогой