После двух часов за рулем мышцы от напряжения свело судорогой. Неужели не суждено ей нормально водить машину? Правила вроде бы усвоила неплохо, а вот с практикой… Конечно, инструктор намекнул, что почти никому не удается сдать экзамен по вождению с первого раза и, если не хочешь пересдавать его до скончания века, лучше заплатить и наверняка получить права. Заплатить не проблема, а вот ездить-то потом как?

Она повернулась к инструктору.

– Что ж, сегодня уже лучше, ― ответил он на ее вопросительный взгляд. ― Я всего три раза воспользовался педалью тормоза. Но еще раз напоминаю, что перед поворотами, особенно на стоянку, стоит притормаживать. Да не беспокойтесь вы, Ира, научитесь со временем… Еще десять занятий впереди.

– А если я получу права, но не буду уверенно чувствовать себя за рулем?

– Можно будет еще позаниматься в частном порядке, чтобы закрепить навыки.

– Спасибо, Андрей Семенович. Ну, так я пойду?

– До свидания, ― попрощался инструктор.

Ира выбралась из машины и вскоре покинула двор автошколы. До дома было недалеко, всего три остановки, и она решила пройти их пешком, тем более что их Средний проспект перекопан, общественный транспорт по нему все равно не ходит. Она повернула с линии на проспект, и не спеша направилась в сторону дома.

До сих пор не верилось, что скоро она будет раскатывать на собственной машине. Они договорились с сестрой, что через пару недель все вместе, с Владом и мальчишками, поедут выбирать автомобиль. Если сама не сможет его водить, можно нанять водителя.

«Ну да, сначала водителя, потом домработницу, потом садовника!»

Ира улыбнулась своим мыслям: как изменились ее представления о жизни за эти два месяца!

* * *

Они вернулись из Вены в подавленном настроении, практически прямо с похорон. Но встреча с родными, рассказ о неожиданно свалившемся на них громадном состоянии, совершенно сумасшедший восторг сыновей отодвинули скорбные переживания. Мальчишки, едва поняли, что денег ― миллионы, отправились составлять список того, что им необходимо купить в первую очередь, и через полчаса каждый представил матери по исписанному с двух сторон листку бумаги. Читая, взрослые покатывались со смеху: штаны с накладными карманами «как у Валерки Меркулова», куртка «Аляска» и снегоход, тут же щенок овчарки и катер с мотором, за ним стильные черные очки, как у Рембо, игровая приставка и водный мотоцикл…

– Что-то вы размахнулись, ― заметила Юля, отсмеявшись. ― Боюсь, если мы все это купим, нам не останется даже на обмен квартиры…

– Если у тебя, сынок, столько сразу всего появится, ты никакого удовольствия не получишь… ― вступила Ира.

– Мам, опять ты о том, что богатые скучно живут, слышал уже сто раз! ― Олег всерьез обиделся. ― Скажи лучше, что денег жалко…

– Ты как с матерью разговариваешь? ― прикрикнул Влад.

Ира посмотрела на него с благодарностью. А он продолжил:

– Мы о вашем же благе думаем. Если все это у вас молниеносно появится, вы друзей потеряете, да-да, потеряете, а не приобретете! Нормальные ребята будут называть вас зажравшимися буржуями, а возле вас останутся лишь подхалимы и прилипалы, ожидающие, когда вы их «Сникерсом» угостите или на мотоцикле дадите покататься. Вы этого хотите?.. Ведь главная цель этих списков, ― Влад постучал по бумаге пальцем, ― перед другими покрасоваться: вот, мол, мы какие крутые, у нас есть то, чего у вас нет и не будет! Возьмите свои бумажки, подумайте над моими словами и оставьте по две вещи, то, чего вам действительно хочется. Все, идите.

Мальчишки удалились в Вовкину комнату, а Юля прошипела:

– Ну чего ты взъелся! Наконец появилась возможность побаловать детей…

– Вот именно ― побаловать! Сядут потом вам на шею, об учебе забудут, только и будут думать, что бы еще выпросить.

– Правильно, Владик, ― поддержала Ира. ― И спасибо, что моего приструнил…

Юля благоразумно промолчала. Она знала, что ее Влад настоящий мужик и, несмотря на ее миллионы, последнее слово всегда будет за ним.

Сестры наперебой принялись рассказывать о своей поездке, о кузене и его смерти. Влад отозвался в том смысле, что нетрадиционная ориентация становится в Европе вполне уже традиционной, и скоро белое население вытеснят негры и арабы. Для Иры такое тоже казалось диким, но осуждать кого-то, тем более только что умершего кузена, она не хотела.

Они показывали Владу фотографии отеля, которых Ольга немало нащелкала, когда в комнату вернулись мальчишки. Теперь в списке у каждого оказалось по мобильному телефону, у Вовки ― хоккейные коньки с формой, а у Олега ― щенок овчарки.

Потешный щенок Дик, вскоре появившийся в ее доме, почти не доставлял Ирине хлопот. Сын сам выгуливал свою собаку и даже подтирал иногда появляющиеся лужи.

С работы обе сестры уволились, но Ира не ощущала, что у нее стало много свободного времени. Каждый день курсы немецкого, да еще вождение. Юля чуть не две недели таскала ее по магазинам, полностью обновляя гардероб. Потом отвела в салон красоты ― пока в чужой, но и о собственном она не переставала мечтать. В салоне над Ириной внешностью серьезно поработали, она прошла курс массажа… Глядя по вечерам в зеркало и видя свое помолодевшее лицо, Ира грустно улыбалась: «И для кого все эти ухищрения? Ведь я и шага в сторону Саши не сделаю… А сам он не придет…»

Недавно Оля Прокофьева опять о нем заговорила. Ей почему-то вдруг пришло в голову, что если бы они тогда вместе приглашения на встречу одноклассников писали, Ира знала бы адрес Попова и сразу поняла, что он директор банка. Ира ответила, что тогда бы ни за что не стала с ним встречаться ― просто не решилась.

Выходит, Саша не зря соврал! Она вынуждена была признаться самой себе, что прощает его. Но звонить все равно не станет ― ни за что!

Ира шла быстро, и все же немного замерзла в своей тонкой стильной дубленке ― к ночи стало подмораживать. А вообще декабрь выдался теплый, днем было плюс пять. Интересно, какая погода будет на Новый год, гадала она. Опять слякоть? Впрочем, они все вместе едут в Майрхофен, а в Альпах снег, конечно, есть. Там красота, чистота, ровные расчищенные дороги. А на их Детской улице вечно что-то разрывают, а потом опять зарывают. Неужели нельзя поменять эти чертовы трубы один раз и навсегда?

Ире осталось всего лишь перейти дорогу к дому, и она уже ступила на проезжую часть, когда в глаза ударил свет фар выехавшей из ближайшей подворотни машины. Инстинктивно она отпрянула назад, на бугор наваленной земли. Шаг, еще один ― на третьем ее нога провалилась в пустоту.

― Жуля, куда ты меня тянешь? ― ворчала на свою болонку полная пожилая женщина. ― Правильно говорят: в плохую погоду хороший хозяин собаку на улицу не выгонит, а плохая собака сама хозяина волочет. Ты плохая собака, Жуля! Двенадцатый час ночи, минус пять, снег, скользь ― а тебе второй раз за вечер приспичило! Давай скорее делай свои дела, дойдем до угла и обратно… Ну что ты тявкаешь? Чего ты не видала в этой яме? Стой, не тяни, а то мы обе в нее свалимся. Я-то тебя за поводок вытащу, а меня кто?… Хватит лаять! Что там такое ― крыса, кошка?