"Великая ночь, как ты божественно хороша, - вторит Нансену известный русский ученый-полярник - сподвижник Г. Седова по его экспедиции к Северному полюсу - В. Ю. Визе{21}. - Созерцать тебя хочется бесконечно; следить за мерцающими во мраке звездами, вслушиваться в морозное дыхание и ощущать, как все мое существо охватывается тобой, сливается воедино с мглистой безбрежной оледенелой пустыней, черными скалами и миллионами холодных кристаллов, носящихся в воздухе, и тяжелым покровом покрывающим измерзшую землю".

Так писали романтики Арктики. И я, видимо, принадлежу к этому племени. В наших краях полярная ночь будет царствовать почти 120 суток. Четыре месяца тьмы, озаряемой лишь призрачным сверканием звезд, желтоватым светом луны и фантастическими всплесками северного сияния.

Глава IX НОВАЯ КАЮТ-КОМПАНИЯ

Наша старая палатка, верой и правдой служившая нам восемь месяцев кают-компанией, совершенно обветшала. Солнце и ветер, пурга и дожди доконали ее окончательно. Самые героические усилия согреть ее пропадали впустую. Тепло уходило сквозь поредевшую ткань тента, как вода через сито. Потерпела неудачу идея утеплить ее толстой снежной обкладкой. Она полностью лишала палатку вентиляции, и достаточно было включить газовые конфорки и запалить паяльную лампу, как помещение наполнялось запахами смеси газа, бензина и подгоревшего мяса. Это привело к тому, что кают-компания утратила свое неоценимое значение станционного клуба, куда по вечерам все собирались посидеть в тепле, посудачить, обменяться заботами, выслушать советы друзей.

Все началось в один из холодных ноябрьских вечеров. Свирепая пурга сотрясала стенки палатки, и ее холодное дыхание проникало внутрь, заставляя запахивать шубы.

-  А что, Макарыч, - сказала задумчиво Сомов, постукивая привычным жестом мундштуком папиросы о стол. - Может, нам попытаться использовать фюзеляж самолета под кают-компанию?

-  Идея хорошая, но, пожалуй, неосуществимая, - сказал Никитин. - Боюсь, что такую махину, а в ней, наверное, тонн двадцать пять, а то и больше, нам не дотащить до лагеря. Вот если бы газик был на ходу - тогда другое дело.

-  А почему двадцать тонн? - возразил Комаров. - Нам же не нужно волочить в лагерь весь самолет. Крылья и хвост обрубим, и будет все в ажуре.

-  А сколько останется этого ажура? - оживился Сомов.

-  Думаю, тонн десять-двенадцать, не больше. Но зато кают-компания будет блеск. А доктору такой камбуз соорудим, что он поллитрой не отделается.

Идея новой кают-компании заразила всех, и мы готовы были прямо сейчас мчаться на аэродром для ее осуществления.

Наутро, наскоро перекусив, все двинулись толпой на аэродром, весело обмениваясь планами по благоустройству будущей кают-компании.

Пурга поутихла, но из низких туч продолжал валить густой снег. Увязая в сугробах, спотыкаясь о невидимые в темноте ропаки, мы наконец добрались до аэродрома. За грудой торосов показались самолетные останки. Печальное это было зрелище. Полузасыпанный снегом самолет лежал, наклонившись на правый борт. Правый двигатель, сорванный страшным ударом, откатился в сторону. Край плоскости обломился, и из него, словно скрюченные пальцы, торчали лонжероны.

Щетинин скептически осмотрел самолетные останки и мрачно заметил, что тащить за полтора километра такую громадину нам не под силу.

-  Ну что ты, Ефремыч, разнюнился, - сердито сказал Комаров, - что нам, впервой грузы ворочать? Справимся и с этим.

-  Ох, братцы, - мечтательно вздохнул Гудкович, - зато представляете, какая у нас шикарная получится кают-компания. Крепкая, надежная, теплая. Да ей никакая пурга будет не страшна. Стенки обтянем брезентом.

-  А на них развесим картинки из "Огонька". Там такие красавицы. Закачаешься, - подхватил Дмитриев.

-  Кто о чем, а вшивый все про баню, - не удержался Комаров.

-  Да бросьте вы цапаться, - сказал Никитин укоризненно.

-  Кончай травить, - сказал Комаров, - пора работой заняться. Делов там непочатый край. Надо, Михалыч, перво-наперво кабину от снега очистить. Намело там под самую крышу.

-  Что ж, Михаил Семеныч, тебе и карты в руки, - сказал Сомов. - Давай командуй.

-  Есть командовать! - по-военному отрапортовал Комаров. - Значит, все берите лопаты и освободите кабину от снега, а я, Михаил Михалыч и Макар Макарыч займемся плоскостями. Их надо напрочь отрубить. Так легче фюзеляж перетаскивать будет.

Но забраться на плоскости и удержаться на их обледенелой поверхности оказалось делом невыполнимым. Выход подсказал Никитин, предложив подкатить к плоскости пустые бензиновые бочки в качестве подмостков. Сказано - сделано. Крылорубы, вооружившись топорами, предусмотрительно захваченными Комаровым, взобрались на бочки и вонзили топоры в обледеневший дюраль. После четырех часов изнурительной работы удалось одолеть лишь сантиметров сорок.

Тем временем кабину удалось очистить от снега. Уставшие работяги расселись на снегу, попыхивая папиросками.

-  Ладно, друзья, пора кончать. На сегодня достаточно, - сказал Сомов, видя, что все выбились из сил. - Завтра доделаем.

Но завтра растянулось на четверо суток. Наконец обе плоскости шлепнулись на снег. За ними последовал хвост.

-  Теперь попробуем сдвинуть самолет с места, - сказал Комаров.

Мы облепили длинную металлическую сигару со всех сторон, как муравьи упавшую ветку. Но сколько мы ни тужились, фюзеляж словно прилип ко льду и не поддавался нашим усилиям.

-  Пожалуй, надо сперва брюхо подчистить, - сказал Петров и, схватив лопату, полез под самолет.

Проинспектировав работу, Комаров заявил, что теперь полный порядок и можно еще раз попытаться сдвинуть махину с места.

Мы снова навалились и, сдвинув фюзеляж метров на десять, повалились на снег обессиленные. А ведь впереди предстоял, даже страшно подумать, полуторакилометровый путь через заструги и сугробы.

-  Да такими темпами мы аккурат дотащим самолет в лагерь только к концу дрейфа, - буркнул Курко, сердито сплюнув.

-  Давайте сядем да помозгуем. Может, и найдем какой-нибудь выход, - сказал Никитин.

Мы расселись кружком. Кто-то зажег фонарик, и его луч заскользил по лицам, выхватывая из темноты то заиндевелую бровь, то поседевшую от изморози бороду, то поблескивающие из-под капюшона глаза.

-  Может, откажемся от этой зряшной затеи? - сказал Петров, яростно растирая замерзший нос.

-  Эврика! - вдруг радостно воскликнул Гудкович. - У нас же есть нарты.

-  Блестящая идея, - усмехнулся Яковлев, выковыривая сосульки из бороды. - Только тут одними нартами не обойдешься. Тут целый санный поезд нужен.

-  Да не требуется никакого поезда, - отпарировал Гудкович. - Мы просто уложим передок самолета на нарты, а сзади будем подталкивать.

-  Ай да Зямочка. Вот умница! - радостно отозвался Комаров. - И как это такая простая мысль мне самому раньше в голову не пришла?

-