Сульг убрал галеон в карман и от нечего делать принялся подсчитывать в уме стоимость воротника юного модника. Шард не замедлил одарить норлока презрительным взглядом, покосившись на заляпанную грязью одежду и небритую физиономию. Сульг в ответ лениво зевнул, блеснув клыками, и юноша поспешно отвел взгляд. «Шард скорее расстанется с женой, чем с деньгами», — вспомнил Сульг старую поговорку, искоса наблюдая за тем, как племянник белл Беренгера из последних сил удерживается от того, чтобы не вмешаться в разговор. — Если этот дурак появится здесь ближе к вечеру, то лишится своих перстней вместе с пальцами».

— Очень, очень дорого мне это обойдется, — недовольно повторил купец и побарабанил пальцами по столу. Перед ним стояли глиняные кружки и кувшин с пивом, но пока что никто так и не притронулся к угощению.

Тирк располагающе улыбнулся:

— Нам тоже, белл Беренгер, нам тоже. После каждого перехода по горам мы вынуждены менять лошадей, а они так дороги в этих краях. К тому же позвольте вам напомнить, достопочтенный, ведь вы занимаете не только проводников своему каравану, но и охрану.

Белл Беренгер снова забарабанил пальцами по столу.

— Охрану, да... Если караван задержат таможенники, меня лишат лицензии на торговлю и обложат огромным штрафом, — хмуро сообщил он.

Тирк сочувствующе кивнул.

— Лишат лицензии... да, это печально. Но что вам сказать, белл Беренгер? Мы все рискуем: вас оштрафуют, а нас, проводников, повесят. Таков закон! Контрабандистов в Лутаке не любят. Весьма неприятно...

Сульг услышал нотки искреннего сожаления в голосе друга и прикусил губу, стараясь сохранить серьезный вид.

— В прошлый раз вы брали дешевле, — обронил купец.

— Белл Беренгер, — со вздохом сказал Тирк, и его светло-серые глаза смотрели на своего собеседника честно и прямо, — вы, без сомнения, слышали о несчастном Мардине, не так ли? Он сарамит, а их трудно обвинить в трусости. Более того, вся его охрана состояла из сарамитов...

Купец сердито сдвинул черные густые брови. Он прекрасно знал несчастного Мардина, этого безумца, рискнувшего провести свой караван зимой через Гремящее ущелье. Караван, с вооруженной до зубов сарамитской охраной, вошел в ущелье и бесследно сгинул. Теперь только весной, когда откроется дорога, другие караванщики, возможно, найдут обглоданные горными шакалами кости бесстрашных сарамитов.

— А какие убытки понес почтенный Фиох! Его караван даже не успел войти в ущелье! Головорезы подстерегающие в засаде, порядком потрепали его охрану, — продолжал Тирк. — Словом, множество опасностей...

Сульг рассеянно кивнул с таким видом, словно и не он расплатился накануне с этими самыми головорезами, нанятыми в Лутаке, чтобы хорошенько припугнуть караванщиков. Почтенный Фиох, конечно, понес убытки, зато остальные в следующий раз будут сговорчивее.

В Ашуре наступала зима, а это значило, что морские порты вот-вот закроются и до весны ни одно судно больше не подойдет к берегам Рунона. Все нужные товары давно были доставлены в провинцию, и единственными нитями, которые связывали этот суровый край с остальным миром, становились два торговых тракта. На самом деле существовал и третий, но пользовались им редко: слишком уж близко от Мятежного края он проходил. Пустить по нему караван значило обречь себя на разорение. Два других тракта, с почтовыми станциями и постоялыми дворами, действовали исправно, но зимой купцы пользовались ими неохотно: вывозимые из Лутаки предметы роскоши облагались огромными налогами. Самые отчаянные из торговцев мечтали о том, чтобы пускать караваны через горы, в обход пограничных постов Лутаки и Рунона, подкарауливающих в предгорьях беспошлинные караваны, — тогда не облагаемая налогами прибыль была бы поистине баснословной. Достаточно доставить товар три-четыре раза за зиму, чтобы стать вполне обеспеченным человеком. Но с наступлением холодов горы, отделяющие Ашуру от крупного портового города Лутаки, становились неприступными — и не только потому, что перевалы заносило глубоким снегом. С наступлением зимы в горах хозяйничали хетхи — обитатели Мятежного края, — и только безумец мог рассчитывать на то, что пройдет через перевалы живым.

Тем не менее за прошлую зиму караваны белл Беренгера уже четыре раза возвращались невредимыми после перехода по зимним горам. Тонкие шерстяные ткани, теплые плащи из шерсти лам, зерна кофе и необработанный янтарь — все это приносит хорошую прибыль, и почтенный белл почти смирился с необходимостью снова нанимать проводниками норлоков, которые, хоть и драли втридорога, однако все четыре раза доводили его контрабандные караваны до Рунона в целости и сохранности. А ведь случаи, когда нанятая охрана бросала на полдороге ею же разграбленный караван, были не редкостью...

Белл Беренгер вновь подумал о деньгах, и лицо его омрачилось.

— Мы можем пронести товар подземными путями, — вмешался в разговор молодой шард, яростно сверкая черными глазами. Цена, названная норлоками, привела его в крайнее раздражение. — Всем известно, что в горах существуют подземные тоннели: они остались после того, как оттуда ушли гномы. Конечно, провести лошадей по ним невозможно, но если нагрузить тюками рабов-гоблинов… Они очень выносливы и...

Сульг понял, что настала пора вмешаться. Он снова зевнул, искусно изобразив, что долгий разговор его утомил, и сделал вид, что собирается встать. Он и в самом деле с радостью покинул бы трактир: каждый раз, бывая здесь, ему приходилось делать над собой усилие, чтобы притерпеться к резким запахам внутри помещения. Норлоки были весьма чувствительны к запахам, а в трактире, почти пустом в этот ранний час, крепко пахло грубой едой, несвежим пивом, человеческим потом и мокрой одеждой. Сульг старался не обращать на это внимания, но мечтал при первой же возможности оказаться на свежем воздухе.

— Что ж, ведите свой караван сквозь горы. — Он улыбнулся и развел руками. — Рад был повидать вас, белл Беренгер. Надеюсь, что в этот раз ваше путешествие закончится благополучно и белл Лютинед встретит вас дома целым и невредимым. Всего хорошего.

— Подземными ходами... — снова яростно начал молодой шард. Тирк устремил на него взгляд, полный неподдельного внимания. Мальчишка покраснел, но продолжал отважно глядеть в серые глаза норлока.

— Помолчи, Удо, — недовольно одернул его купец. — Подземными ходами... Только безумец рискнет пробираться ими. Гномов там больше нет, это правда...

— Так что же? — снова встрял Удо.

— Кобольды, юный белл, — любезно пояснил Сульг. — Полчища кобольдов. Очень неприятные существа. Теперь они хозяйничают под землей.

Купец снова забарабанил пальцами по столу. Он старался свыкнуться с мыслью, что проводники-норлоки в очередной раз сильно облегчат его кошелек; это было неприятно, но иного выхода для себя он пока не видел.

— Вы говорите, белл Беренгер, что хотели бы встретить ваш караван в городе до наступления полнолуния, — выждав необходимую паузу, продолжил Тирк как ни в чем не бывало, мгновенно заметив, что купец мысленно уже оплакал свои денежки и готов к дальнейшим переговорам. — Думаю, стоит обсудить детали...