– Я могла бы позвонить твоему брату, но он меня видеть не хочет.

– И правильно делает. Я сам ему позвоню.

– И этим унизишь себя.

Никита кисло посмотрел на нее. Как это ни обидно было осознавать, но Лариса оказалась права.

– Тебе же дали разрешение на стройдвор, займись этим делом.

– Там полный мрак!

– Ничего, включим прожектор. Отец разрешил тебе заняться собственным бизнесом. Это главное.

Трофим заскочил домой на десять-пятнадцать минут. Принять душ, переодеться, и можно ехать на свидание. Марьяна уже ждет.

Надо будет поговорить с ней сегодня насчет денег. Она не хочет работать на заводе из-за романа с ним, по его вине, значит, он может выдавать ей зарплату. Не более той, которую она получала. Это не должно обидеть Марьяну.

Голова его была забита мыслями об этой девчонке. Трофим даже не заметил Никиту, который сидел за столом на открытой террасе, прошел мимо, даже не глянув. Только переступив порог, Трофим осознал, что на террасе кто-то есть. Он повернул назад, поздоровался с Никитой.

– Заработался ты, братец! Людей не замечаешь! – с иронией сказал тот.

– Задумался. А ты что здесь делаешь?

– Здрасте! Это вообще-то мой дом.

– А Лариса где?

– Дом хоть и мой, но живешь в нем ты. А она у тебя в немилости. Нет ее здесь.

– А у тебя в милости?

Никита выглядел так же свежо, как зеленый огурчик с чистой грядки. Четыре дня пропадал, но вид у него не похмельный. Или он вовсе не пил, или его какое-то чудо в норму привело. Возможно, Лариса постаралась.

– Сильно не жалуюсь.

– А несильно?

– И несильно тоже. Я с отцом говорил, он мне кусок от нашей металлобазы отрезал. Мы туда стройдвор перетащим.

– Кто это мы?

– Мы с Лариской.

– Семейный бизнес?

– Не знаю… – Никита замялся. – Тут все вилами по воде. Будем жить или нет? Пока все путем, а там… Сам знаешь, как меня Лариска захомутала. Бабы – народ коварный.

– То-то и оно.

– Меня Лариска сделала, тебя – Тамара. Да и с Марьянкой не все чисто.

– Что с ней не так? – вскинулся Трофим.

– Нет, ничего.

– Говори!

– Я тебе уже сказал насчет Тамары. А про Марьяну не знаю. Может, брехня это все?

– Ты о чем?

– О том, что Марьяна с Лариской жребий на меня кинули. Которой выпадет, та со мной и спит. Повезло Лариске, а Марьяна пролетела.

– Она собиралась с тобой спать? – Трофим похолодел.

Он понимал, что Никита мог преувеличивать или даже врать, но у него возникло чувство, будто Марьяна ему изменила.

– Нет, спать собиралась Лариска. У Марьяны другая тактика. Сначала колечко на пальчик, а потом уже душу нараспашку. Перед тобой она еще не раскрылась?

– Что ты несешь?

– Сам за язык тянешь. Лариска со мной своей тайной поделилась, мол, никому не говори. Все, молчу.

– Значит, жребий тянули?

– На меня и на тебя.

– На меня тоже?

– Мы же братья, а Марьяна с Ларисой – подруги. Может, хватит душу терзать? Я к тебе по делу приехал, а не трепаться. Отец сказал, чтобы я сам с тобой договаривался.

– О чем?

– Ты же с этим приговором замутил, через тебя все решается. Отменить бы его, а то на душе не спокойно.

– А когда ты Тамару шантажировал, на душе каково было?

– Тамару? Да, каюсь. Но ведь она тебе изменяла.

– Сперва ты ее шантажировал, а сейчас у тебя Марьяна плохая. Не мужик ты, Никита!

Трофим мог подобрать словцо похлеще, но не решился обозвать брата подлецом. Да, он повел себя с Тамарой неправильно, но ведь она действительно спала с Виталиком. Марьяна и Лариса могли разыграть Никиту. Одной достался он, а другой – Трофим. Оба попались в сети. Никита женился на Ларисе, а Трофим тащил под венец Марьяну.

– Это ты из-за Марьяны на меня взъелся? – обиженно спросил Никита, поднимаясь из-за стола. – Все правильно. Какой ты мужик, если бабу свою не защищаешь?!

– Марьяна – не баба!

– Не моя баба.

– Не твоя! – Трофим разозлился.

Перед глазами встала Лариса. Он приходил с ней договариваться. Она пообещала оградить Никиту от Марьяны. Может, у Марьяны и было что-то с Никитой? Вдруг ей пришлось уступить место Ларисе, как того требовал их девичий договор?

Трофим вспомнил, как застал Марьяну в объятиях Никиты. Было такое! Марьяна сопротивлялась. Не исключено, что она так же, как и Лариса, собиралась заманить Никиту в ловушку, заявить об изнасиловании, а потом потребовать обручальное кольцо. У Ларисы получилось, и у нее могло выйти.

– У тебя что-то было с ней?

– А если скажу, что было? – Никита ухмыльнулся. – Ты мне поверишь? Я же не мужик, да?

– Уезжай! – сквозь зубы процедил Трофим.

Дикая злость требовала выхода, поэтому кто-то из них двоих должен был исчезнуть, чтобы дело не дошло до греха.

– Это мой дом! – Никита усмехнулся.

Хорошо!

Трофим бросился к своей машине, сел в нее и рванул со двора. Ворота открывались медленно, а останавливаться ему не хотелось. Он думал, что проедет впритирку с движущейся створкой, не заденет ее, но глухой скрежет металла известил его о грубой ошибке в расчете.

Он оцарапал бок «Мерседеса», но не остановился. Ему срочно нужно было увидеться с Глебом Симоновым и задать ему один-единственный вопрос. В пути он загадал – если Симонов не подтвердит его догадку, значит, Марьяна чиста. Если нет, пусть она пеняет на себя.

Симонов закрывал свой кабинет, когда появился визитер.

– Трофим Степанович! – Глеб ухмыльнулся. – А Никиты у нас нет. Может, его в Москве задержали? Так вы туда его выкупать поезжайте!

– Не смешно.

– Смешно или нет, а с вашим братцем не соскучишься.

Симонов говорил чистую правду, но Трофим не хотел с ним соглашаться.

– У меня к тебе только один вопрос. – Он старался не смотреть Глебу в глаза.

– Слушаю вас внимательно.

– Я понимаю, мы с тобой враги, но ты, пожалуйста, забудь об этом.

– А почему это мы с вами враги? – удивился Симонов.

– Ты знаешь.

– Если девушка бросила парня, еще неизвестно, кому повезло. Или вы думаете, что Марьяна – ангел?

– А разве нет? – Трофима передернуло изнутри.