Моя первая неделя на новой квартире началась довольно скомкано. После  я подписала  документы на аренду, тем же вечером мы с Мартой ходили за покупками.

Перед уходом она посмотрела на меня и спокойно сказала:

-Надеюсь, ты будешь счастлива - Она заплакала и бросилась меня обнимать. Я уверила ее, что она сможет увидеться со мной в любое время и даже приехать ко мне с ночёвкой, если сильно соскучится.

Я легла на кровать , свернувшись под одеялом. Осмотрела почти пустое  пространство своей комнаты. Скоро я смогу купить немного больше мебели. Это будет только моё, приобретённое на заработанные мною деньги. Таков был мой план на данный момент.

В результате я решила, что буду жить так, как будто никого больше рядом нет.

Проснувшись на следующее утро, я потянулась и глубоко вздохнула. Новый день. Я решила принять предложение Марты, работать в психиатрической больнице не лучшая идея, но выбора у меня не было.

***

Я окинула взглядом приемную, в которой она ждала собеседования, и поняла, насколько паршиво себя чувствую. Это было последним местом, где я хотела бы находиться, но тут была вакансия. Больница представляла собой большую территорию, и шансы столкнуться с прошлым были нулевыми. Ну, или сто к одному, и я  смогла заставить себя в это поверить, чтобы набраться храбрости и приехать сюда.

Когда открылась дверь в приемную, я  заставила себя улыбнуться. С большей вероятностью наймут счастливого сотрудника, чем сварливого. Секретарша была высокой, симпатичной, и она улыбнулась в ответ.

- Он готов принять тебя.

Я встала, и несмотря на свои  каблуки, почувствовала себя коротышкой рядом с женщиной. Взгляд на гибкое спортивное тело секретарши также не тешил самооценку ,я  почувствовала себя совсем не в форме.

Войдя в кабинет,  я старалась удерживать на лице улыбку. Я очень хотела получить работу.

Мужчина поднял на меня голубые глаза, и указал на стул.

-Прошу садись. Я Михаил Петрович. Зав.Отделением восьмого крыла.

Я протянула ему свое резюме и села на большой стул. Я попыталась расслабиться, но это было невозможно сделать.

- У меня уже есть копия вашей трудовой книжки. - Он сделал паузу. – Вы приняты.

Я  в шоке уставилась на него.

- Но вы даже не поговорили со мной.

- Я уже узнал о вас всё, что нужно. У вас есть все необходимые навыки.

-Хорошо, наверно... - мне потребовалась несколько секунд, чтобы прийти в себя.

Мужчина встал и протянул свою руку. Я вложила свою руку в его большую ладонь для крепкого рукопожатия. Тут же он  разжал пальцы и быстро отступил.

- Прошу, пройдёмте.  -я взяла свою сумочку и покинула офис вместе с начальником.

В восьмом крыле, прямо перед мной в коридоре на стене висели большие круглые часы. Какая огромная разница произошла с этим еще совсем недавно молчаливым таинственным зданием. Теперь везде хлопали двери, слышались голоса, свистели утренние сквозняки...

В широком коридоре  пока было светло и пусто. Двери в секционные еще не открывали со вчерашнего дня, и таблички с веревочными петлями, как в отелях, с надписями «Просьба соблюдать тишину. В секционных работают, а не болтают». В молчании мы миновали остаток коридора и начали подниматься по лестнице.

Мы остановились возле первой палаты. На ней была табличка с инициалами.

- Мы в восьмом крыле, значит непростые больные. Вот например эта девушка ,за которой будешь присматривать. Ей требуется больше разговаривать . У неё постоянный страх за свою жизнь.

-Я должна разговаривать с ней?

-Главная твоя обязанность сейчас-диагностика. Общаться с пациентами и разбираться  в чём именно состоит нарушение мышления в том или ином случае, чтобы психиатру потом было легче поставить диагноз.

-Хорошо. Я поняла.

-Очень хорошо, Анастасия Васильевская. - Михаил Петрович повёл меня дальше, по широкому коридору.

На каждой двери были таблички с инициалами. Возле одной двери, я в ступоре остановилась.

-Михаил Петрович?

-Да? -поднял брови зав. Отделения.

- Можно узнать ,об этом пациенте. Что с ней?- я указываю на табличку с именем «Алексеева Людмила Витальевна».

Анастасия

- Я не знаю кто она. Она здесь уже больше пятнадцати лет. Что я знаю , эта женщина бывшая наркоманка. -сказал Михаил Петрович внезапно охрипшим голосом и сделал шаг навстречу.

-То есть как? Она же должна быть , насколько я знаю,в другом отделение. - я холодно посмотрела на его. - Как вы это допустили ?

Мои зубы прикусили нижнюю губу, но я заставила себя быстро прекратить это, раздражённая своей привычкой, которую не могла побороть.

- За ее лечение хорошо платят. Пока есть деньги я молчу, у неё почти нет посетителей, только раз в месяц, в одно и то же время.

-Как годовщина - я скрестила руки на груди. - Она здесь как в тюрьме.

-Можно и так сказать. Она медленно умирает.

Мне стало жалко женщину, кем бы она не была. Я глубоко вдохнула и выдохнула. Жизнь была так несправедлива. В чем виновата эта женщина, в чем ее вина ,что она в таком состоянии? Я буду приходить сюда максимально часто, чтобы она могла знать , что не безразлична.

Я вошла в палату.  Мой взгляд опускается на лежащую на больничной койке женщину.

Женщину с посеребренными волосами и немного морщинистым лицом, которое когда-то точно можно было назвать красивым, особенно, из-за ее полных губ. Мне не хочется пялиться, но именно это я и делаю.

-Кто здесь ?- начинает она, и я вижу, что женщина с трудом пытается сформировать слова: губы изгибаются.

-Эмм...Я ваш новый лечащий врач. Меня зовут Анастасия.

- У меня нет врача. Я всегда одинока -  произнесла она. Я приближаюсь на пару шагов, так далеко, насколько мне позволяет смелость. Этого хватает, чтобы почувствовать слабый запах мочи, знакомый мне по домам престарелых, пациенты которых больше не в состоянии контролировать свои мочевые пузыри.

Женщина поворачивает голову набок и просто смотрит в окно.

-Она страдает от болезни Альцгеймера, последней  стадии. -разрывает тишину доктор. -есть ли смысл тут ее содержать. Лучше ей не станет, зачем тогда тратить деньги впустую.  Пустая трата денег.

Я не смогла больше находиться в этой палате, где пахнет смертью. То что она скоро умрет,  у меня не было сомнений.

Пустынный холл разом наполнился звуками. Как крышка диковинной табакерки, распахнулось окошко в торцевой двери, и чья-то кудрявая физиономия с по-клоунски нарумяненными щеками высунулась из него. Раскрылась сама внутренняя дверь, выпуская больных. В холл выкатились четыре тетки в разноцветных одеждах – в цветастых халатах, в разношенных трениках, в дешевых кофтах с растянутыми рукавами.