Кто-то из парней сделал было шаг вперед, но дрожащие от напряжения пальцы сомкнулись на его локте:

– Нет.

– Но… – Радмир Крамер – это был он – выглядел удивленным, – я только хотел…

– Что?

– Удостовериться, – пожал студент плечами. – Что она больше не…

Вместо ответа пра Добраш взглядом указал на лежавшую. Парень пригляделся. Девчонка уже не плакала. Она так и лежала, закрыв лицо руками, но сквозь щель между пальцами за ним следил внимательный холодный взгляд. И от этого взгляда Радмиру отчего-то стало не по себе. Он поскорее скрестил пальцы и забормотал заговор от нежити.

Девчонка взвилась в воздух, будто ее подбросили, оскалилась, зашипела. Радмир отпрянул.

– Удостоверились? – пра Добраш взмахом руки выставил защиту, которая мигом повалила одержимую на кровать, словно невидимым мечом ей подрубило ноги.

– Д-да, – кивнул тот.

– Значит, что, – его сестра вцепилась в локоть брата с другой стороны так, словно он только что чудом вырвался с того света, – у вас ничего не получилось?

– Конечно, не получилось! – визгливо, сварливым старушечьим голосом откликнулась девчонка. – И никогда не получится! Потому, что слабак и трус! Все вы такие! Никто даже не сможет…

Она не договорила. Оливер быстро шагнул вперед и коротко, хлестко ударил девчонку по щеке.

– А!

Она застыла с разинутым ртом. А потом медленно, словно воздух стал плотнее меда, повалилась навзничь и завыла. В голосе ее слышалось глухое отчаяние и такая боль, что Оливер невольно попятился.

– Ты что? – прошипела ему Изольда. – Как ты мог? Ты…ты…

Парень посмотрел на девушку испуганными глазами.

– Способ оригинальный, но действенный, – неожиданно пришел ему на помощь пра Добраш. – Мы живем в мире иллюзий. Впитываем их с молоком матери, они освящены традициями и самой историей. Есть правила, стереотипы и нормы поведения… помните, что мы говорили про отклонение от нормы?.. Но вернуть в норму можно по-разному. И порой стоит отойти от общепринятых правил, нарушить какие-то устои, обычаи, разметать иллюзии, перевернуть с ног на голову, если угодно, чтобы достичь желаемого результата. Обе эти души были уверены, что мужчина не может так поступить. Обе они жили в мире иллюзий, но иллюзия оказалась грубо нарушена. И прежний мир рухнул.

Он подошел к двери и стукнул в нее кулаком. На пороге тут же возник давешний монах в белом переднике.

– Пра, – обратился к нему экзорцист, – сообщите доктору, что больная из четырнадцатой палаты на пути к выздоровлению. Возможно, нам удалось добиться кое-каких результатов…

– Погодите, – неожиданно прозвучал голос Оливера. – Мне кажется, что результат стоит закрепить…

– Как? – теперь две пары глаз, преподавателя и местного служителя, смотрели на недоучившегося некроманта.

– Ну, стоило бы проверить, действительно ли вторая душа покинула тело или она только оглушена и находится в состоянии шока, – запинаясь, пробормотал тот. – И, если она его покинула, стоит, наверное, позаботиться о том, чтобы она не вернулась.

– Вы совершенно правы, студиозус Жижка, – кивнул пра Добраш. – Думаю, из вас получился бы отличный экзорцист. Не желаете ли сменить профиль обучения? Я, со своей стороны, готов замолвить за вас словечко в Университете. Там как раз есть одно свободное место в…

– Нет! – пылко воскликнул Оливер. – Я не хочу!

Рихард решительно шагнул вперед, оттесняя экзорциста от своего друга.

– Мы своих без боя не отдаем!

У монаха в белом переднике вытянулось лицо, а пра Добраш рассмеялся:

– Мне это нравится! Кажется, и с вами мы отлично сработаемся, студиозус Вагнер… Но шутки в сторону! Нам действительно стоит проверить, каковы результаты!

Они оказались обнадеживающими – как выяснилось после короткой проверки, присутствия второй души не ощущалось. Но вот улетучилась ли она совсем или просто забилась в такой уголок, откуда не вдруг достанешь – сказать пока было нельзя. Оставалось ждать и надеяться на первый вариант.

На всякий случай на девочку надели охраняющий амулет, нанесли на лоб, ладони и стопы защитные руны, продублировав их на четырех столбиках кровати и четырех стенах, на полу и потолке. К концу этой процедуры девочка уже немного пришла в себя и с некоторым любопытством и тревогой смотрела на манипуляции студентов. Хорошо еще, что не вмешивалась.

– Что ж, – промолвил пра Добраш, когда дело было сделано, – вы все отлично потрудились, внесли свой вклад и, надеюсь, сделали для себя определенные выводы. А чтобы закрепить их в памяти, приготовьте к следующему занятию небольшой доклад на тему «Душа, ее строение, происхождение, сила и слабость». А теперь можете быть свободны!

Они уже спускались по ступенькам со второго этажа, когда Оливер тихо тронул Рихарда за локоть:

– Слушай, мне даже не верится! Неужели мы это сделали?

– Угу, – только и кивнул в ответ Рихард.

– Нет, ты не понимаешь! – его друг просто светился от счастья. – Это же новое слово в науке! А вдруг я сделаю великое открытие?

Приятель презрительно фыркнул.

– Да расслабься! Все ведь хорошо кончилось?

Рихард не разделял восторгов своего приятеля своими идеями, но болтовня Жижки давала возможность раз за разом вспоминать случившееся позапрошлой ночью действо на кладбище. Этот Валентин при жизни явно был не простой личностью. И его убийство не может не отразиться на его семье и, как знать, жизни всего Зверина в целом. Его душа оказалась ценным и уникальным свидетелем, ибо видела все и не помнила ничего из увиденного. И с каждым новым днем и часом ее память будет ослабевать. Продлить ее нормальное существование и даже придать ей новые силы можно было одним способом – а именно, подселив душу Валентина кому-то еще.

И вот тут таилась главная проблема. Двоедушники – обычные люди, лишь в определенное время года и суток они способны как-то себя проявлять. И очень часто двоедушие приравнено к одержимости. То есть, стоило максимально обезопасить себя от агрессивно настроенной толпы.

– Как ты думаешь, – продолжал рассуждать вслух Оливер, – то, что выбор объекта тоже может быть не случаен?

Рихард посмотрел на приятеля и пожал плечами. Мэтр Сибелиус взял с него клятву молчать, но порой парня охватывало жгучее желание поделиться с другом своими мыслями.

Так, в молчании, они покинули больницу, спустились на крыльцо…

Как оказалось, это действительно был еще не конец.

Их было около десятка – горстка смельчаков, бросивших вызов идущей на них толпе. Но они держались так, словно за спиной у каждого была по меньше мере дюжина вооруженных до зубов солдат.

Впереди стоял высокий стройный парень, скрестив руки на груди. Его светлые прищуренные глаза по очереди оббежали сгрудившихся на крыльце будущих некромантов.