— Замолкни! Ты была в его руках! Он мог раздавить тебя в мгновение! — капитан рявкнул так, что я подпрыгнула на месте. — Я выберусь отсюда! Ты диктовала условия. Говорила за них. От их имени. Весь лагерь подтвердит, что вы общались! О себе думай, глупая девчонка, а не мои поступки анализируй!

— Да сейчас же. — буркнула я, свесив ноги с невысокой лавки. На всякий случай отодвинулась от Дэйвара. — Если не анализировать чужие поступки, реакции и поведение, то как понять, что ты сам вменяем? Вы готовы были там погибнуть за зерно и коров. Вот цена ваших жизней. Ты настолько глуп, чтобы не понимать этого? Ты сам видел. Они ушли. Грымхал плакал, как ребёнок. Им там нечего есть. Их почва непригодна для посева. Водоёмы отравлены из-за ядовитых осадков. Они просто жить хотят. Хотят есть.

— Да, но об этом говоришь ты! Кто ты такая, чтобы тебе верили? — вперившись в меня цепким взглядом, спросил он.

— Да никто. — пожав плечами, я отвернулась к стене.

— Для всех ты выдала врагу провизию. Помешала бою. Сговорилась с ними против Эйрина и Эйра. Чтобы тебе поверило дознание, твои слова должны быть подкреплены вескими аргументами, доказательствами и фактами. Кроме этих очевидных вещей, чтобы тебя вообще слушали, ты должна быть кем-то! Обвинения будут нешуточные. И целый лагерь свидетелей, что ты говорила от имени врага.

— Зачем ты мне это говоришь? — фыркнула я. — Ладно. Я скажу, что он взял меня в заложники. Допустим, признаю, что под угрозами и давлением, я выступала в роли переводчика вражеской расы. Так будет нормально, Дэйвар?

Немного подумав, Дэй кивнул:

— Лучше, чем твои слова о бедных и несчастных орках. Мой тебе совет, — выдохнул он, — Свяжись со своим драконом. Если кто-то и сможет тебе помочь, то только он и его мать. Не стоит забывать, что ты, помимо всего прочего, ударила по нам своей силой. Это тебе так же не добавит доверия, ведь после твоей дезориентирующей атаки и начались твои требования. Сговор доказать нетрудно.

— Бли-ин, — протянула я. — Точно. Что-то такое было… Но я не знаю что.

— Заметь, ты второй раз надрываешь глотку, а страдаю я. — усмехнулся капитан.

— Ну это с какой стороны посмотреть. — легко парирую я. — Как по мне, то моя глотка спасла тебя. Дважды.

— Я лучше промолчу.

— А вот этого не надо. — ожила я. — Как это сделать? Как связаться с Драгом?

— Если будут проводить следствие, укажи его как своего поручителя. Дознание с ним свяжется до вынесения приговора.

— А ты? — шумно сглотнув, я выжидательно смотрю в его лицо, в ожидании ответа. — Ты не можешь с ним связаться? Если ты говоришь, что тебя освободят…

— Нет! — Дэй резко обрывает мою речь. — Я не стану.

— И в чём сложность?

— В семье Драгхаров.

— Я не понимаю.

— Тебе и не надо. Просто я не стану ни говорить, ни дышать, ни смотреть в сторону королевской семьи. Никогда. Не ради тебя, не ради кого-то другого. — серьёзно проговорил Дэй, сцепив пальцы в замок.

— Блестяще. То есть, пусть меня убьют, зато ты своё слово сдержишь, или что?

— Я наконец-то свободен, девчонка. И я не намерен тратить свою свободу на борьбу с собой и своим прошлым.

— Что это значит? О чём ты вообще? Я прошу передать какое-то письмо, послание, не знаю. А ты мне о чём говоришь? — тряхнув головой, я засомневалась в адекватности капитана Дэйвара. Засомневалась, но формулировки на всякий случай запомнила.

— Нет. Просто нет. — покачав головой, Дэй сложил руки на груди и, опустив голову, прикрыл глаза.

— И ты сейчас что, спать собрался? — громко поинтересовалась я.

Ответа не последовало.

Да как так-то?! Зачем он надо мной издевается? Он же сам понимает, что я права. Я не должна здесь находиться. Я не заслужила этого.

Получается, что, действительно, не делай добра, не получишь зла? Или как? Я же как лучше хотела! Хотела помочь! А кто теперь поможет мне?

Противный металлический скрежет вывел из тяжёлых мыслей. Я толкнула плечом спящего Дэйвара, всматриваясь в образовавшуюся щель. Часть стены пришла в движение, не порадовав меня железными прутьями.

Сомнений не оставалось, я действительно угодила в самую настоящую тюрьму. Зачем ещё это маленькое оконце под самым потолком, двойные двери и ограждающая решётка? Явно же для того, чтоб никто и не думал отсюда бежать или на что-то хорошее надеяться.

— Капитан Дэйвар, на выход. — пробасил тяжёлый голос.

Я вздрогнула. Перспектива остаться здесь одной мне совершенно не понравилась.

— Дэй, постой… — выдохнула я, вцепившись в его плечо. — А я? Ты же расскажешь правду?

— Новобранец, убери руки! — рыкнул капитан, резко встав на ноги. — Наконец-то! — воскликнул Дэй, быстро приблизившись к решётке. — Открывай, я уже выспался на неделю вперёд.

Вот гад! Сволочь! Да он вообще… козёл!

— Вали, вали, предатель. — прошипела вслед удаляющемуся силуэту. Вряд ли за скрежетом металла кто-то расслышал мои слова, но произнеся их, мне как-то полегчало.

Как там из тюрьмы сбегать принято? Напильник, подкоп? Ну напильник мне не поможет. Стена до окошка под потолком гладкая и пологая. Ни углубления, ни трещин, ни зазора. Подкоп тоже. Как можно копать каменную плиту? Я, конечно, неуверена, но на ощупь и внешний вид — это именно каменная или бетонная плита, причём цельная. И чем копать, даже если предположить, что я угадаю направление?

Копанный — штопанный. Какой же бред в голову лезет.

Едва я собралась с мыслями, металл заскрипел вновь.

— Анила-Алина, на выход! — всё тот же тяжёлый бас, прогрохотал, оставаясь невидимым.

Нерешительно я приблизилась к прутьям, выглядывая из-за них. Справа стоял мужчина в странных доспехах и смотрел на меня в упор. Губы дрогнули в нерешительной улыбке:

— Здрасьте. — выдохнула я, на самом деле испытывая острое желание отступить на шаг.

— Руки за спину и вперёд. — громко произнёс мой конвоир, вновь заскрежетав чем-то сбоку. Я послушно выполнила приказ и шагнула в открывшуюся дверь. — Стоять.

— А вежливее нельзя? — не сдержавшись, выпалила я.

— Можно. Шагай вперёд. — хохотнули позади меня.

Вперёд так вперёд. Что я по подземельям не ходила никогда? Подумаешь, что страшного идти вперёд. Каменные стены с редкими металлическими дверьми и решётками, ещё реже встречающиеся горящие факелы. Под ногами каменный пол, в кое-каких местах разбитый, словно наши дороги. Тени какие-то ужасные под потолком. Запах оставлял желать лучшего. Воздух странный: то горячий, то холодный, то влажный, то сухой.

Да не ходила я никогда ни по каким подземельям! Мне страшно!