Один шаг вперед. Прямой удар под ребра. Он закатывает глаза, обнажив белки, и валится на пол. Меч выскальзывает из рук.

Маска липнет к щекам. Она намокла от пота, стекающего по вискам, и теперь мне невыносимо душно. За спиной раздается звон мечей. Я резко оборачиваюсь и вижу, как Эль Лобо атакует Педру. Страж отважно отбивается, но явно уступает разбойнику в скорости.

Не могу на это смотреть. Двери кабинета по-прежнему распахнуты, и ноги упорно несут меня к выходу. Сердце тоже подсказывает, что пора бежать, и я в два шага оказываюсь в дверном проеме. Одной ногой я еще в кабинете, другой – уже на свободе.

Педру выбился из сил. Отчаявшись, он опускает плечи. Яростно, но хаотично размахивает мечом. Эль Лобо готовится к следующему удару.

– Не убивай его! – вырывается у меня, и я даже не успеваю подумать о том, чтобы подделать голос.

Оба оглядываются. Педру замирает в изумлении; его туника пропитана потом. Эль Лобо застывает с занесенным мечом. Я и сама удивлена: я только что спасла жизнь лаксанскому стражнику. Медленно пячусь к двери. Нет времени на раздумья. Надо бежать.

Мои шаги гулко отражаются от каменных стен длинного коридора. Ныряю в дверные проемы и прячусь за углами, просчитываю каждое движение, чтобы не столкнуться с дозорными, патрулирующими коридоры. Но мне не избежать встречи с высоким стражником перед дверью в мою комнату.

Заглядываю за угол. Ну конечно, он на посту. Прислонившись к дверному косяку, он то склоняет, то резко вскидывает голову – в общем, из последних сил борется со сном.

Мне нужно пробраться внутрь. Очень быстро. Солдаты Атока будут здесь с минуты на минуту. Кто-нибудь обязательно заметит, что стражи не патрулируют мой коридор. И я – враг, который живет с ними под одной крышей, – первой попаду под подозрения. Нужно проникнуть обратно в комнату до того, как стража вызовет подкрепление.

Что-то касается моей ноги. Смотрю вниз и расплываюсь в улыбке. Кошка! Ее взгляд сосредоточен на курах в противоположном конце коридора. Кажется, у меня есть идея.

Третий этаж – это один большой квадрат. Мой план сработает только в том случае, если шум будет настолько громким, что привлечет внимание стражника, и если мне удастся обежать этаж до того, как он вернется на свой пост. Делаю глубокий вдох и снимаю сапоги. Сейчас или никогда.

Я переворачиваю два небольших цветочных горшка. Пробегающая мимо кошка испуганно шипит и бросается в другой конец коридора. Раздается оглушительный грохот бьющихся горшков. Куры начинают кудахтать, и кошка пронзительно мяукает. Я беззвучно перебегаю коридор, стараясь не задеть испуганных кур, неистово хлопающих крыльями. Повернув за угол, слышу за спиной крик стражника.

Икры болят от напряжения, но я продолжаю бежать на цыпочках. Мимо мелькают одинаковые двери. Еще один поворот. Я ускоряюсь, и сапоги в моих руках больно бьются о бедра. Сильно тянет бок. Но я стараюсь не обращать внимания: остался последний поворот.

Стражника нет! Легкие горят, но я не сбавляю шага. Еще четыре двери. Три. Две.

Хватаюсь за дверную ручку, распахиваю дверь и аккуратно закрываю за собой. Сорвав с себя тунику, быстро накидываю яркую полосатую рубашку до колен. Затем снимаю штаны. Аккуратно ставлю сапоги у комода и прячу темные вещи в наволочку. Сложенный лист бумаги запихиваю глубоко в правый ботинок. Сердце бешено колотится о грудную клетку. Откинув одеяло, я забираюсь в кровать. Меч под подушкой.

Дверь открывается.

Я закрываю глаза и притворяюсь спящей. Стараюсь поскорее выровнять дыхание. Медленно и спокойно. Вдох-выдох. Грудная клетка трещит от напряжения. Тело вибрирует от энергии и никак не хочет успокаиваться.

– Она никуда не выходила, – говорит кто-то за дверью.

Кажется, это высокий стражник, который охраняет мою комнату.

– А что произошло в коридоре?

– Самая ужасная склока между курами и кошкой, какую я только видел, – отвечает страж. – Повсюду глиняные черепки. А перья! Сколько там…

– Я видел перья, – сухо перебивает другой. – Хочешь сказать, ты покидал свой пост?

Я задерживаю дыхание и сжимаю колени в ожидании ответа.

– Она бы не успела ничего сделать за это время.

В комнате раздаются шаги, и мне хочется закричать. Но я заставляю себя не шевелиться. Нужно притвориться спящей. Хотя сейчас мне больше всего хочется откинуть простыню и достать меч из-под подушки. Но я не шевелюсь.

– Спит как убитая, – замечает один из стражников. – Ты точно был у двери все это время? Неужели не отходил посмотреть, что происходит?

– Точно. Чуть раньше заходил лекарь, оставил чашку чая. Сказал, кондеса не очень хорошо себя чувствует.

– Только вот чай она не выпила.

– Может, она не любит чай, – беззаботно отзывается мой стражник. – Может, думает, что он отравлен.

Они отходят от кровати и направляются к двери. Шаги затихают.

– Сегодня снова приходил Эль Лобо.

– Когда?

– Только что. Руми ухаживает за ранеными; возможно, ему удастся узнать, что они видели. Остальные осматривают земли вокруг замка, капитан выставил стражу на каждом этаже. А ты слышал…

Дверь захлопывается, и я больше ничего не слышу. Дыхание учащается. А вдруг один из стражников выдаст меня лекарю? Я изо всех сил отгоняю эту мысль. Зачем волноваться о том, чего может и не произойти? Маска полностью закрывала мое лицо.

Стражники за дверью замолкают. Теперь ночную тишину нарушает лишь биение моего сердца.

НА СЛЕДУЮЩЕЕ УТРО моя горничная Суйяна приходит довольно рано, открывает шторы и дверь на балкон, и комната наполняется ослепительно-ярким солнечным светом. Мне необходима Луна и ее прохладные лучи. А не это пекло с сухим ветром. Я вообще предпочитаю дождь. В жаркую погоду всегда все идет не так. Я постоянно испытываю тревогу.

Сегодня очередной прием у короля. Из-за событий прошлой ночи Аток будет невыносимым и непредсказуемым. Возможно, он решит выместить злость на мне или, еще хуже, кто-нибудь из стражей мог узнать меня. С содроганием представляю, что меня может ожидать, если у Атока возникнут малейшие подозрения. Я не хочу никого подводить. Не хочу снова оказаться в подземелье – бесполезной и беспомощной. Не хочу все провалить.

Заплетая мои волосы в две тугие косы, Суйяна ворчит по поводу колтунов, которые никак не удается распутать. После того как я провела большую часть ночи в маске, голова сильно вспотела, и теперь мои волосы напоминают очаровательное гнездо попугаев.

– Что вы делали всю ночь? – спрашивает Суйяна, показывая мне всклокоченный кончик косы. – Один сплошной комок.

– Наверное, вертелась во сне, – быстро отвечаю я.

Впрочем, в этом есть доля правды. Я мечтала заснуть, но мысли всю ночь не давали мне покоя. Мне казалось, что в любую минуту могут ворваться стражи и объявить мне об аресте.