— Как бы мне хотелось с ним связаться по каналу мысленной связи! — внезапно сказала она, нарушив уютную тишину.

Голос звучал грустно, и это Саксону очень не понравилось.

— С Рубином? — Саксон надеялся, что она с ним согласится.

— Я имела в виду Тора, — ответила Элисса и немного смутилась. Может, как раз сейчас подходящее время, чтобы дать ей совет?

— Элисса, может быть, неразумно…

Она не позволила ему закончить фразу:

— Не надо, Саксон. То, что он жив, заставляет мое сердце биться вдвое чаще. От одной этой мысли оно чуть не разрывается! Я чувствую себя более удачливой, чем заслуживаю. Но это относится к Рубину и объединению всех наших троих детей. Дело не в Торе и не во мне. Наша привязанность друг к другу не имеет к этому никакого отношения.

Саксон воспользовался шансом:

— Тем не менее, я советовал бы проявлять осторожность.

Она сурово посмотрела на него. Во взгляде читался укор.

— Нет, клук, нельзя давать мне такие советы, — она на мгновение снова стала королевой, как совсем недавно. — Не надо забывать, что он все еще мой муж, хотя это не означает, что я бегу назад в его постель.

Элисса могла стать суровой, если ее выводили из себя. Саксон сожалел, что сделал это на раннем этапе путешествия. Теперь им предстоит ехать в молчании, и обоим станет неуютно.

— Я забыл об этом, Ваше величество, — сказал он, надеясь, что официальное обращение напомнит ей об его уважении.

Ее натянутое выражение лица расслабилось, появился даже намек на улыбку.

— Называй меня теперь Элиссой. Прости, Саксон, я очень нервничаю. Мужья умирают, мужья возвращаются из мертвых, сыновья возвращаются из мертвых, появляются дети, о существовании которых я не знала… Возможно, я принесла боль еще одному сердцу, хотя этого следовало избежать.

— Джилу? — мягко спросил он. Она кивнула:

— Ему сейчас очень больно.

— В нем есть все задатки, чтобы из него получился хороший король, — заверил ее Саксон.

— Но кто будет его направлять? У него никого нет, и даже я теперь его покинула.

— Уверен, что Джил проложит свой собственный путь и пойдет по нему. Король еще удивит нас всех.

— Ты даже хуже, чем обожающая своего сына мать, — поддразнила она его.

Саксон пожал плечами:

— Из него получится прекрасный правитель Таллинора. Давай не упускать из виду тот факт, что в его венах течет кровь старого короля Морта.

Женщина улыбнулась.

— Джилу повезло, что мы все так в него верим. — Элисса прикусила губу. — Надеюсь, что он присмотрит за Лаурин.

— Пусть он теперь и король, но, если не считать Херека, во всем Таллиноре не найдется солдата лучше Джила. Наверняка нет лучшего мастера-мечника. Лаурин с ним безопаснее, чем здесь с нами.

Элисса приподняла брови:

— Ты был так безжалостен с Джилом во время тренировок! Всегда говорил ему, что у него все получается ужасно.

Клук сплюнул:

— Никакого толку не выйдет, если у парня закружится голова, если он вообразит из себя невесть что, Элисса. Ты была слишком мягкой с ним. А кто-то должен был взять на себя роль сурового мужчины в его жизни.

Саксон снова заметил, как у нее по лицу пробежала грусть. Он опять сказал что-то не то?

— Да, я очень сожалею, что не сказала ему про отца. Но Лорис на этом настаивал. Он ведь мог так помочь Джилу в те годы!

— Что сделано, то сделано, — ответил Саксон, решив положить конец грустным мыслям. — А теперь давай посмотрим, что для нас могут сделать эти крепкие кобылки. Сердце Лесов зовет…

* * *

В Тале царил организованный хаос — город готовился к коронации нового короля. Новость об объявлении Джила наследником престола разнеслась по стране. Ее встретили с большим энтузиазмом, что было понятно. Юноша пользовался популярностью в городе, особенно, среди местной знати, у которой имелись дочери брачного возраста. Занимая должность помощника прайм-офицера, он уже несколько раз ездил по Таллинору, а это означало, что его лицо было знакомо людям. Молодого короля знали и любили даже в самых удаленных от столицы районах. Это в значительной мере смягчило удар и ослабило беспокойство из-за появления нового правителя, тем более, его считали справедливым и смелым человеком.

Слуги трудились, словно рабочие пчелы, управляющие отдавали приказы. Дворец вымыли и вычистили сверху донизу. Все, начиная от серебра и заканчивая латами королевских гвардейцев, отполировали до блеска. Команда Поварихи суетилась в кухне. Открыли несколько частей замка, в которые давно не заходили. Их проветрили и словно вернули к жизни. Поток телег и фургонов казался нескончаемым. Они подвозили огромные связки трав и лаванды, чтобы заново набить матрасы и разбросать по полам во всех гостевых покоях. Через день или два все будет заполнено. На самом деле, Джилу уже сообщили, что первые гости королевской крови появятся к вечеру. Забивали животных, свежевали туши, жарили, варили или просто развешивали для вяления мясо.

Лаурин чувствовала себя бесполезной среди всей этой сумасшедшей суеты. Она не знала, как предложить свою помощь, потому что все были очень заняты. Ей казалось, что мешать им и отрывать от дел — невежливо. Поэтому в тот день она просто бесцельно гуляла по территории, пока не заметила Ролинда, который пытался увести старого пса Дрейка подальше в один из маленьких двориков. Там, как она видела, готовились искупать королевского гончего пса. Целая группа мальчиков-пажей приготовилась к выполнению задания, но ни у кого не хватало смелости начать. В те дни Ролинд был единственным человеком, которого Дрейк искренне любил, за исключением Элиссы и Джила. Всех остальных он просто терпел. Но казалось, что даже ради старого слуги пес не собирается подвергаться такому унижению, как ванна. Он был слишком стар, чтобы купиться на какую-то уловку или взятку. Огромная собака просто сидела неподвижно, словно приросла к земле, и смотрела на людей, как на врагов.

Лаурин обратила внимание на это веселое представление только потому, что один из старших пажей, у которого в списке заданий на этот день явно имелось много других, потерял терпение и смело приблизился к собаке с куском веревки. Дрейк, прославившийся своим громким и свирепым лаем, выдал один из лучших концертов, и все остальные пажи бросились назад. Старший довольно резво последовал за ними.

Ролинд покачал головой, а затем заметил Лаурин, которая стояла поблизости. Ей явно было забавно наблюдать за происходящим.

— Госпожа, могу ли я представить вам самую упрямую и самую грязную и неряшливую гончую в Королевстве? Пса зовут Дрейк.

Лаурин рассмеялась:

— Чей это пес?

Ролинд вздохнул:

— Короля Лориса, пусть на него падет Свет. Но пес очень любил и вашу мать. Она знала, как обращаться с этим зверем. Теперь это пес Джила. Они неразлучны, но король отдал четкий приказ: вымыть гончую. Собак моют только на коронацию. Поэтому, как я предполагаю, это его первая ванна и, надеюсь, последняя.