— Глэн, я не считаю, что кто-либо прислушается к тебе, — Сказал Эзобериен, — Ты не знаешь того, что я. Слушай меня, барон! Мы помогли этим людям, и поможем им снова.

— Пока что твоя помощь во вред всем нам, Эзобериен, — отвечал барон, — Мы братья, но ты черная овца в этом стаде.

— Именно, барон, мы все братья, и от того любой из нас может помочь мальчику. Мы заберем всю семьи и уведем туда, где они будут в безопасности, — Предложил Глэн.

— Вы начали с того, что цыгане злодеи, потому что хотят забрать ребенка, а пришли к тому, что вы хорошие, потому что хотите забрать трех человек, — Оскалился барон.

Кто-то засмеялся. Все обернулись на голос.

Клин вышел в круг.

— Пусть мальчику не место среди людей Стебиндеса. Хорошо, слушай меня, цыганский барон, я его покупаю.

Толстый кошель грузно звякнул на траву.

— Половина родителям, половина вам, чтобы оставили всех нас в покое.

— А может мы лучше убьем вас и заберем все деньги?

— Мой отец течение острова Ои. Вы понимаете, что это значит? — раздался голос Аштанар. Глэн и не заметил, что она тоже была здесь. Как была, не переодевшись после выступления. Она также вышла в круг, — Если вы соберетесь причинить нам вред, вот он, — Аштанар указала на Глэна, — передаст это на Архипелаг, и у вас будут серьезные проблемы.

Цыгане, возбужденные близостью драки, не желали внимать голосу разума.

Но князь слышал их. И должен был понимать, что Аштанар, выросшая на Архипелаге, не стала бы лгать. И все трое смогут справиться с одним зарвавшимся нимом.

Он вышел в круг и поднял кошель.

Посмотрел монеты и проверил на зуб.

— Здесь целое состояние, откуда оно у тебя? Почему ты решил, что мальчишка того стоит?

— Из него вырастет отличный воин на славу всем нам.

Цыгане захохотали, только мать мальчика охнула.

— Во славу Стебиндеса? Во славу этих людей? — Барон указал в сторону Эзобериена и Глэна, — Кто ты вообще такой, парень?

— Я — тот, кого вы не узнали в этом облике. Но вы знаете меня. Я воин, а вы — мое войско. Из-за меня плачут женщины в тайной тоске. Моим голосом поют звезды на небосклоне. Моими словами смельчаки говорят о подвиге и чести. Я — Чайка Гелата. И сегодня день моей радости. Я нашел себе ученика.

Глэн охнул. Ну конечно, вот почему парень показался ему знакомым.

Но как они могли его не узнать?

По лицам людей он понял, что имя известного барда было знакомо собравшимся. Барон вышел в круг и подал Клину руку:

— Тогда забирай его, мы согласны на такую честь, — Он сказал тише, так что могли расслышать лишь те, кто находился рядом, — Однако твои спутники выглядят такими же удивленными, как и все мы. Как это может быть?

— Они не знали, что я могу говорить так пафосно, уважаемый барон.

Тот расхохотался и похлопал Клина по плечу.

— Тогда надеюсь, ты споешь нам свои песни, уважаемый бард.

— С большим удовольствием. Но, как видите, мне нужно сначала переодеться и подготовиться.

Грациозно раскланявшись, Клин направился к родителям мальчика, а барон пошел делить деньги.

Глэн увидел, как Клин что-то шепнул отцу мальчика.

Тот кивнул, и Клин уверенным шагом пошел к людям, составляющим круг. Все они восторженно встречали его, Клин раскланивался и смущенно благодарил.

Глэн осмотрелся. Как будто все снова стало хорошо.

В голове не укладывалось.

Парень был известным бардом, а они встретили его, как травника. Что-то здесь было не так. Улучив момент, он шепнул Клину:

— Что ты сказал отцу мальчика?

— Я сказал забрать свою долю, собираться и идти на юго-восток, если хотят, чтобы сын был в безопасности. Я догоню их.

— А выступление?

Клин выразительно взглянул на него.

Глэн ничего не понял, но на всякий случай спросил:

— Почему ты решил, что нужно идти туда?

— Вы называете Эзобериена лесовиком. И именно Эзобериен ходил договариваться с цыганами. Мне показалось, он знает, куда еще можно отправить ребенка, если, как Ян говорил, здесь ему больше не место.

— Но как ты понял направление?

— Ян говорил, что ваши народы живут там, где нам плохо. А сейчас вы называли его лесовиком. В наших сказках, если знаешь, лесовики живут там, на юго-востоке.

Нет слов. Этот мальчишка, этот наглый юнец, уделал его.

Впрочем, если он и правда был Чайкой Гелата, он уделал всех.

Не зря феллов в землях нимов называют демонами. Демоны они и есть. Вот те самые, пылающие, как огонь, и опасные, как лезвия их знаменитых клинков.

Но сейчас Клин помог всем им. Демон был на их стороне.

— Тогда мы пойдем с тобой, поможем отвести мальчика. Я передам Эзобериену.

Клин кивнул и ушел за угол дома.

Глэн заглянул туда в полной уверенности, что парень опять растворился в воздухе.

Клин копался в заплечном мешке.

Что же, и им пора собираться.

Обернувшись, он столкнулся с Эзобериеном.

— Ассеи воруют детей, у которых пробуждается магия леса. Магуи спрашивала, делают ли такое до сих пор лесные маги, я отвечаю.

Что ж, кое-что это объясняло. С тех пор как Роща Старейшин высохла, лесные маги рождались не только на территории лесовиков, но и на землях нимов.

— Но остальные дети, которые не маги, в безопасности?

— Да, Глэн. О чем ты говорил с Клином?

— Он сказал родителям мальчика идти на юго-восток, он собирается провести их к вашему племени.

— Невозможно, родители нимы, их не пустят.

— Поэтому он предложил им, если хотят, жить где-то поблизости. И дал им на это деньги. Зэбор, учитывая все, что случилось, я сказал Клину, что мы пойдем с ним.

— Ян сказал, да? — хмуро уточнил лесовик, — Ну что же,