Он заметил, как Тернер едва не поперхнулся от изумления.

Да ему и самому казалось забавным, что он преспокойно раздает подобные распоряжения, не задумываясь о том, как будет расплачиваться за них.

После импровизированного, но вполне съедобного ужина, хотя и составленного из остатков разных блюд, они удалились на ночь в главную спальню, которой испокон веков пользовались все герцоги и герцогини Грейнджмуры.

Майкл, вновь целуя Аделу, подумал, что наконец-то у них начинается настоящий медовый месяц и что лучшего он не мог бы и желать, даже если бы им и не приходилось скрываться.

На следующее утро он решил дать лошадям отдых и потому приказал Тернеру взять напрокат в платной конюшне дорогой экипаж с кучером.

Их отвезли на Бонд-стрит, где, как Адела заверила Майкла, знает самый изысканный и дорогой магазин готового платья в Лондоне.

– Мачеха, еще когда полагала, что папа очень богат, частенько вспоминала о нем, – рассмеялась девушка. – Он был настолько дорогим, что она не осмеливалась просить папу купить ей больше одного платья за раз.

– Ну вот, туда мы и поедем, – согласился Майкл.

– Ты уверен, что мы можем себе это позволить? – спросила Адела.

– Я всегда знал, что герцоги Грейнджмуры обладают несметными богатствами, и потому буду действовать исходя из этого предположения. Но, богат я или беден, ты, любимая, получишь самое роскошное приданое, как у самой королевы.

Адела рассмеялась.

Он видел, что девушка пребывает в радостном волнении.

Когда их привезли в магазин, Майкл пожелал увидеть его владелицу.

Он объяснил ей, что они с женой только что вернулись из-за границы и что их багаж, к большому несчастью, потерялся в дороге.

– Посему моей супруге требуются новые наряды, – сообщил он ей, – и я был бы вам признателен, если бы вы одели ее с ног до головы, причем как можно скорее.

Такой заказ любая владелица магазина получает лишь раз в жизни, особенно если речь идет о том, чтобы приодеть такую красавицу, как Адела.

Майкл уже предупредил жену о том, что было бы ошибкой с их стороны называть свои настоящие имена.

– Мы сможем раскрыть свое инкогнито, – настаивал он, – только после того, как будем готовы выслушать фанфары в свою честь здесь, в Лондоне, и шумные приветствия в Холле.

Кроме того, Майкл счел, что в газетах поднялась излишняя шумиха из-за того, что майор Майкл Мур стал новым герцогом, и потому назвался маркизом Грейнджем, а свою жену, соответственно, представил маркизой.

Подобное уведомление, как можно предположить, лишь ускорило выполнение их заказа.

Майкл добавил, что не желал бы распространения слухов и досужих разговоров о них до тех пор, пока их платья не будут готовы.

– Мы окажемся в затруднительном положении, – сказал он владелице, – если мою супругу пригласят на званый ужин или бал, а она вынуждена будет отказаться от него, поскольку ей нечего надеть.

Хозяйка магазина рассмеялась.

– Я прекрасно вас понимаю, милорд. Обещаю, что сохраню в тайне ваше прибытие в Лондон до тех пор, пока ее милость не будет готова затмить своей красотой всех прочих дам, что случится непременно!

Адела покраснела, а Майкл вдруг понял, что женщина говорит совершенно искренне.

Оставив с ней Аделу, он отправился к одному портному на Сэвил-роу, которому, как он знал, покровительствует сам маркиз Дафферин.

Там он вновь прибег к своей выдумке о том, что их багаж-де потерялся, и заявил управляющему, что сам вице-король отрекомендовал его как лучшего портного в Лондоне. Вскоре весь магазин был перевернут вверх дном и все до единого отрезы ткани были представлены ему на одобрение.

К счастью, Майкл сразу же остановил выбор на готовом фраке, который идеально подошел ему по фигуре.

Из соседнего магазина для него принесли сорочку и шляпу, и, вернувшись за Аделой, Майкл выглядел уже совсем по-другому, чем когда расстался с ней некоторое время тому.

Впрочем, то же самое он мог сказать и о ней.

Она была одета в платье, шитое по последней моде, которое ей очень шло, и шляпку с перьями.

По восторженному блеску в ее глазах Майкл понял: она счастлива оттого, что он видит ее такой, какой она хотела быть.

Владелица магазина пообещала, что завтра пришлет им еще несколько платьев, а все остальное постарается приготовить как можно скорее.

Когда они отъехали от магазина, Адела сказала:

– Теперь я знаю, что мы оба попали в сказку. Ты выглядишь таким элегантным и красивым, что я уже боюсь, как бы какая-нибудь женщина не увела тебя!

– Именно это я собирался сказать и о тебе, – ответил Майкл. – И, хотя в новом платье ты выглядишь очаровательно, моя дорогая, должен заметить, что без ничего ты нравишься мне куда больше.

Адела уткнулась носом ему в плечо.

– Ты вгоняешь меня в краску, когда говоришь так, – прошептала она.

– А мне нравится, когда ты смущаешься. А теперь мы едем домой, чтобы воздать должное куда более вкусному обеду миссис Тернер, после чего на вторую половину дня у меня есть один план для нас.

– Звучит заманчиво.

Когда они вернулись в Грейнджмур-хаус, Тернер восхищенно ахнул, завидев их.

– Скажите нам правду, Тернер, – обратился к нему Майкл, – так ли мы выглядим, как должны.

– Еще бы, ваша светлость! – ответил Тернер. – А к ногам ее светлости падут все мужчины Лондона.

– В таком случае я должен как можно скорее увезти ее в деревню!

Он знал, что пройдет совсем немного времени, и они вернутся в Грейнджмур-холл.

Собственно говоря, нынче утром, еще до того как покинуть особняк, он отправил письмо мистеру Барретту, в котором безо всяких объяснений написал: