— Какому? Не смеши! Мой отец тоже считает, что мне необходим врач. Никто нас с тобой не вылечит. Так природа захотела.

— Выходит, мы проклятые?

— Пока способны любить — нет.

Аде снова стало безумно жалко себя, Фло, Даню, Игоря… А главное, было совершенно не понятно как жить дальше, с кем и для чего?

Ночью Игорь умер.

Глава сто двадцать вторая

Лидос вернулась в институт. За время её отсутствия произошли большие перемены в руководстве. Поэтому с заведованием кафедры пришлось расстаться. Но она и не возникала. После всего пережитого, хотелось взять паузу и немного пожить простой несуетной жизнью. Главной радостью в нынешнем её положении было отсутствие мужа. Юлий Юрьевич наглухо пропал с горизонта. В Москве знакомые забрасывали вопросами — куда он подевался? Лидос лишь пренебрежительно передёргивала плечами. Ей и в голову не приходило его искать.

Но однажды этот вопрос ей задал человек, которого она меньше всего предполагала увидеть. Произошла встреча в арт-галерее на втором этаже жуковского ресторана «Веранда у дачи».

Лидос поехала туда на открытие сезона. Бесплатный фуршет, выступление популярных певцов, гламурная тусовка, легкая волнующая атмосфера успеха и комфорта. Она с бокалом шампанского поднялась по деревянной лестнице в галерею, чтобы очутиться в мире задумчивого антиквариата. И встретилась нос к носу с Айсбергом.

— Леонид? — слегка растерялась Лидос.

Он взглянул на неё без улыбки.

— Что-нибудь не так? — кокетливо продолжила она.

— Ты дала слово, что больше никогда не появишься в Москве.

— Действительно, как-то даже не подумала. А чем я для тебя опасна? Тем более одна.

— Где Юлий?

— Понятия не имею. Растворился в пространстве. Мы развелись.

Лёня со времени их последней встречи изменился. Еще больше растолстел. И нижняя губа у него стала отвисать.

— Я с Тамарой тоже расстался.

— Устала от охоты?

— Постарела. У меня вкус изменился, — нижняя губа растянулась в подобии улыбки — ты тоже не подходишь.

— Слава Богу!

— Надеюсь, предупреждение услышано? — холодно заключил Лёня.

— Я в Москве ненадолго. Скоро уеду — заверила Лидос.

Остаток вечера она старалась не попадаться ему на глаза. Лёню окружали девицы модельной внешности и к финалу он уже мало чего различал. Зато Лидос заметила шофера, который помогал садиться ему в машину. Это был тот самый байкер, устроивший смертельную аварию Владу Валюхину, бывшему соучредителю фирмы «Айсберг-групп».

Глава сто двадцать третья

Похороны организовал Шотик. Он с трудом скрывал радость от того, что друг сына отошел в мир иной. Старался, чтобы прощание выглядело достойно и без двусмысленности. Поэтому пригласил всех родственников Игоря и запретил обзванивать его приятелей.

Даня пребывал в таком подавленном состоянии, что не вмешивался в действия отца. Ада не отходила от него. А Шотик на ухо нашептывал ей:

— Вот теперь бы вам и пожениться.

Он в глубине души надеялся, что Даня способен к отношениям с женщинами.

В московском крематории собралось всего несколько человек. Ада впервые попала в это заведение. Обалдела от космического безразличия траурного пространства к человеческой жизни. Все прошло торжественно и безнадежно. Отправили в печь без отпевания. Ада лишь краем глаза взглянула на лежавшего в гробу Игоря. Его обтянутое припудренной кожей лицо выражало презрение к происходящему. Былая красота заострилась до отталкивающего шаржа.

— Все равно ты нас не любил, — прошептала напоследок она и, спохватившись, добавила громко — пусть господь его судит.

— За любовь не судят — глухо отозвался Даня.

Шотик обнял их обоих за плечи:

— Пошли, тут уже другого заносят.

Глава сто двадцать четвёртая

Гуля появилась неожиданно. Все дни после прошедших похорон Ада и Даня проводили вместе. Вернее, рядом. Поскольку каждый переживал свою потерю. Сил утешать друг друга не было. Два одиночества пили виски из одной бутылки. Молча. Закусывали чипсами и тупо смотрели музТВ. Даня не понимал, как он будет жить без Игоря, а Ада, потеряв Фло, рассталась с иллюзией, что сможет вернуться к нормальной жизни. Инстинктивно и Даня, и Ада старались находиться поближе друг к другу. А тут ввалилась Гуля!

— Привет, всем!

В затхлой атмосфере запущенной квартиры на Каменщиках повеяло сумасбродным средиземноморским ветерком. Гуля настолько привыкла к ажиотажу, который вызывало любое её появление в Каннах, что растерялась:

— Не рады мне?

— Тихо… Игорь умер, — сообщила Ада.

— О, господи, а он-то чего?

— Так получилось — вздохнул Даня.

— А меня выслали из Франции за просроченную визу. Разрешение на работу оказалось фиктивным. Скандал замяли, но предупредили, чтобы уматывала. Там такое творится из-за этого эколога. Бедная его жена. Она плакала у меня на груди, просила за него прощения. Знала бы, что всё так будет, ни за что не согласилась бы.

Появление Гули несколько растормошила Даню.

— Выпьешь?

— Давай, только вино.

Ада достала из холодильника бутылку. Наполнила фужер.

— Помяни.

— А вы?

— Только этим и занимаемся, — криво усмехнулась Ада.

Даня налил виски. Гуля мучительно подыскивала слова, соответствующие моменту, но не нашла.

— Ладно, все там будем! — заключила она.

Выпили медленно и печально. Помолчали.

— Вообще-то,… меня Юлий Юрьевич прислал — призналась Гуля.

— Чего он хочет? — насторожилась Ада.

— Он все выполнил, как обещал. Перечислил мне деньги. Я довольна. Теперь никакой Париж не нужен. А ты должна быть готова еще к одному варианту…

— Я уже говорила — ни за что! — неожиданно резко вскрикнула Ада — Нет, нет и нет! Никогда больше!

— Там такие деньги… — словно оправдываясь, прошептала Гуля.

— Прекрати, видишь в каком она состоянии — вмешался Даня и обнял, задыхающуюся от возмущения и слез Аду.

Глава сто двадцать пятая

Лидос через старых знакомых мужа, работавших в «Айсберг-групп» выяснила, что байкера, который теперь исполнял обязанности шофера и телохранителя Лёни, звали Григорий. Говорили о нём, как о парне совершенно отмороженном. Хозяин ему доверял, поэтому байкер никого больше в упор не видел и вел себя вызывающе. Лидос такая характеристика не смутила. В игре, которую она задумала, Григорию отводилась важная роль. И все