— А чего по другим квартирам шмонали?

— Наверное, Веденеева нет дома, вот и хотели спросить у соседей, не видели ли его, — ответила я, приврав, что мы уже звонили Веденееву.

— Хм, конечно, не видели, — уже более спокойно ответила старушка. — Владимир Анатольевич здесь уже несколько лет не появляется, пропал куда-то.

— Куда это? — удивилась я.

— А я почем знаю? — хмыкнула старушка, поставив швабру у своей двери. — Он мне не докладывал, а я не спрашивала. Что, мне больше всех надо, что ли?

Соседка уже не опасалась нас, но и не относилась с симпатией: мало ли кто шастает ночью по подъездам… Только вот я засомневалась, что такая любопытная дама не знает, где столько времени пропадает Веденеев. Странным казалось и то, что и в другой квартире сказали, что не видели жильца уже несколько лет. Пять, кажется!

— Хотя нет, — неожиданно вспомнила вдруг старушка. — Был Володька недавно.

— Когда? — внимательно посмотрел на нее Валера.

— Недели две назад, — припомнила старушка. — Приходил с какой-то бабой вечером, а утром они ушли. Он у нее, наверное, и живет.

— Женщина была знакома вам? — уточнила я.

— Нет, — твердо ответила старушка. — Я что, должна всех шалав нашего поселка в лицо знать?

Действительно, вряд ли бабуля могла, с ее-то памятью, узнать спутницу Веденеева, если с трудом вспомнила, что и сам Владимир Анатольевич здесь появляется.

— Хотя та баба не из нашенских была, — вздохнула старушка. — Вся размалеванная, хорошо одетая. У нас таких тут нет.

Валера засунул руку в карман, вытащил фотографию и протянул ее соседке.

— Посмотрите, не эта ли? — попросил он.

Плохое освещение на лестничной площадке не позволило старушке рассмотреть снимок, поэтому она пошла к себе в прихожую, где достала очки и включила яркий свет. На фотографию она смотрела очень долго, а затем молча вернула ее Валерию.

— Ну что? — нетерпеливо спросил он.

— А вам зачем знать? Вы разве из милиции? — проявила осторожность старушка.

— Нет, мы журналисты, — ответила я и протянула свое удостоверение, которое женщина рассматривала с той же дотошностью.

Убедившись в том, что журналистское удостоверение настоящее, она вернула мне его и опять вышла на лестничную площадку, прикрыв за собой дверь и уверенно ответила:

— Она! Только вот прическа другая и одежда, разумеется… А Владимира Анатольевича на фотографии нет. Я же сказала, шалава, путается с мужиками.

— А Веденеев живет один? — уточнила я.

— Жил?.. Один, — вздохнув, ответила старушка. — Ни семьи, ни детей у него нет, насколько мне известно. Была у него одна женщина давно, сожительствовала с ним, но потом они расстались. Не знаю уж, что там между ними произошло, но ругались они часто. Иногда даже и до драк доходило. А теперь он, наверное, у этой живет… с фотографии.

— А как нам найти его, вы не подскажете? — спросила я.

— Не знаю даже, — ответила соседка, задумавшись. — Я о Володьке практически ничего не знаю, а в последнее время и не слышала ничего.

Мы нерешительно переминались с ноги на ногу, не зная, о чем еще расспросить старушку, которая начинала нервничать. Наше присутствие, очевидно, все-таки казалось ей подозрительным. И неудивительно! Шутка ли, держать на лестничной площадке совершенно незнакомых людей среди ночи!

— Спасибо вам большое, — поблагодарила я, и Валера уже спустился на несколько ступенек вниз. — Можно вас попросить еще об одном одолжении?

— О чем это? — заинтересовалась старушка.

— Если Веденеев неожиданно объявится, не могли бы вы мне позвонить по одному из этих телефонов?

Я поспешно записала на листочке бумаги номера домашнего и рабочего телефонов и, подумав, приписала еще номер Шилова в машине. Мало ли где меня можно будет застать.

— Хорошо, — согласилась женщина и захлопнула за собой дверь.

Мы спустились по лестнице до первого этажа и вышли из подъезда. Машина Костика по-прежнему сиротливо стояла у подъезда.

— А не кажется ли вам, что слишком уж много людей скрывается от нас? — задумчиво сказал Валера. — Точнее говоря, очень многих мы не можем найти: Воробьева, Балашову, Веденеева, Покровского тоже… А теперь его вообще убили.

— Интересно, за что? — спросила я, засмотревшись на дорогу перед собой.

Ответа на мой вопрос от коллег не последовало. Шилов уже выехал со двора, и теперь мы мчались по одной из центральных улиц в направлении моего дома. Время уже было позднее, торчать около подъезда Веденеева всю ночь было бы глупо, а вот отдохнуть уже не мешало бы. Я и так весь день на ногах, и нормально даже пообедать не пришлось. А сейчас дома меня, наверное, Володька поджидает и уже что-нибудь вкусненькое изобразил!

— Ир-р, — замурлыкал Валерка, едва Шилов притормозил машину у торца дома. — А ты в гости не пригласишь старого холостяка? Так… чисто из вежливости?..

— Чисто из вежливости такие намеки женщинам не делают в одиннадцать вечера, — ответила я Гурьеву, но, чуть подумав, спросила: — А домой как будешь добираться?

— Автобусы всю ночь ходят, — не сдержал радости Гурьев. — С этим проблем никаких! Что, можно?

Валерка уже поставил одну ногу на землю, высунувшись из машины. Я сделала еле уловимый кивок головой, но Гурьеву этого было достаточно. Валера торопливо вышел из автомобиля, открыл дверцу с моей стороны и даже галантно подал руку. Попрощавшись с Костей, мы пошли к подъезду, завернув за угол.

Тут-то мы и столкнулись с Володькой, который, оказывается, ожидал меня у подъезда, нервно расхаживая из стороны в сторону.

— Ира, ты где так долго пропадала? — строго спросил он и уже более любезным тоном поприветствовал Валерку, к которому относился хорошо.

— Эх, Володя, где мы только не были, — выручил Гурьев. — Сейчас все доложим. Только не здесь…

— Ах да, конечно, проходи, Валер, — переключился на Гурьева муж, открывая дверь подъезда.

По лестнице мы поднимались молча, и я почему-то опять вспомнила о Покровском, труп которого, может быть, до сих пор еще подвешен на крюке у потолка. Поежившись, я прошептала шедшему чуть впереди мужу:

— Володя, а я труп видела.

— Чей? — обернулся он ко мне. — Если ты будешь до полуночи шляться, то, ей-богу, однажды увижу где-нибудь в кустах и твой… трупик.

— Да ты что! Мы же с Шиловым были!

— Ах с Шиловым?! Значит, я тут себе места не нахожу, обзваниваю всех, кого знаю, а ты с ним катаешься! — возмутился Володька.

— Прекрати, — взяла я его за рукав. — Люди уже спят.

— Да я тоже с ними был, — радуясь неизвестно чему, подтвердил Валерка. — Володь, ты зря так кипятишься.